Стараясь не привлекать внимания, я добираюсь до своей прежней спальни. Славки в комнате не оказывается, так что я без труда забираю осколок зеркала, несколько флаконов от мамы, брошь с голубым кристаллом (подарок Алана) и ещё кое-что по мелочи. Книга также при мне. Мне очень хочется полистать её, но слишком боюсь привлечь внимание.
«Потом!» — решаю я.
Вместе с наступлением ночи, замок погружается в сон. Нести свою опасную поклажу в новую спальню не решаюсь, вместо этого заворачиваю в сад. Я очень боюсь, что стража перегородит дорогу, но, видимо, статус личной служанки целительницы отпирает многие двери.
Выхожу под открытое небо. Вдыхаю полной грудью. Как же мне этого не хватало! Сад — огромный! Тут и скульптуры, и цветочные композиции и фрукты с ягодами. Магическая подсветка превращает сад в сказочный лес.
Я срываю яблоко и тут же вгрызаюсь в нежную кожицу. Вкусно! Наконец-то хоть что-то в желудок упадёт.
В самом саду стражи нет. Потому это прекрасное место, чтобы организовать тайник. Цветы и фруктовые деревья своим ароматом заглушат любой подозрительный запах. А главное — ночью тут совсем никого нет.
Я пробираюсь между деревьев, пока не выхожу к озеру. В воде отражается серп луны. Стрекочут цикады. Ориентиром я запоминаю крупный камень в форме жёлудя. Рядом растёт шеренга деревьев.
Между их корней я гребнем для волос выкапываю ямки — подальше друг от друга, чтобы всё сразу было не найти. В одну ямку кладу брошь. В другие флаконы. Книгу заворачиваю в полотенце и прячу отдельно. Закапываю, прикрываю листьями и камнями. А вот зеркало прятать не тороплюсь. Сжимаю его в руке…
Сейчас мне стоило бы поговорить с матерью. Может, она знает, как украсть кровь у Элизы? По идее, культисты должны быть в этом профессионалами.
Но вдруг понимаю — сил нет. Усталость накатывает волной. Чувствую себя опустошённой. Обессиленной. Бесконечно уставшей. Точно меня трижды пропустили через мясорубку, а потом бросили под поезд.
В груди неприятно давит. Сердце вдруг перехватывает столь сильное чувство одиночества, что хочется плакать. Чувствую себя одной. Одной в целом мире. Сражаюсь с собственной судьбой, и всегда отстаю на шаг. Так хочется на кого-то опереться. Обнять, закрыть глаза и просто поверить, что всё будет хорошо.
Ноги у меня всё-таки подгибаются. Не выпуская зеркала из рук, я сажусь прямо на траву и смотрю на водную гладь озера. В темноте оно похоже на застывшую смолу. Прохладный ветерок мягко дует в лицо, нос щекочет запах ягод.
Как же спокойно… Вот бы так было всегда.
Но вдруг ушей касается шорох. Тут кто-то есть! Я немедленно разворачиваюсь, прячу осколок за спину. И вздрагиваю.
Передо мной стоит Алан. В его глазах отражается лунный серп, губы сжаты в линию. Взглядом он обегает мою фигуру, втягивает воздух. Грудь его тяжело поднимается и опадает.
Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга.
— Почему ты тут? — наконец, спрашивает принц, а у меня сердце проваливается в пятки.
— Гуляю, — бормочу испуганно. — А вы?
— Тоже… гуляю. А что за спиной прячешь? — щурится он.
Глава 13
Алан ждёт. В темноте его лицо точно маска призрака, глаза горят. У меня пересыхает в горле.
Я до сих пор сижу на траве, позади неподвижная гладь воды. Что если…
— Не вздумай выкинуть в озеро. Это не поможет, — тихо говорит принц и делает ко мне шаг. Нечеловечески бесшумный и тягучий, люди так двигаться не умеют, а вот звери…
Крепче сжимаю осколок за спиной, грани впиваются в кожу.
— Покажи, — голос Алана звучит обманчиво мягко. Рокочет, вызывая в теле дрожь. — Не бойся.
Не бойся? Он что, смеётся? Наверняка ведь учуял чёрную магию!
Принц возвышается надо мной точно ночной хищник. Нас разделяет не более метра. Если бы захотел, скрутил бы за одну секунду.
Выбора нет. Наоборот, если продолжу прятать осколок, то лишь усилю подозрения. Может, заявить, что нашла странный предмет в саду и понятия не имею, что это? Вряд ли Алан поверит…
Небо усыпано звёздами. Я вдыхаю свежего воздуха, он сладостью касается языка. Поднимаю взгляд. А потом достаю руку из-за спины и протягиваю осколок Алану.
Время замирает. Я жду удара. Злых слов. Или стражи, что выбежит из-за деревьев и наставит на меня мечи.
Но ничего такого не происходит.
Принц только смотрит. Напряжение стягивает его фигуру стальными канатами. Лицо каменеет.
«Ну всё… доигралась», — мысленно сообщаю я себе.
Но Алан вдруг отмирает, опускается на траву рядом, тянется ко мне. Я вся сжимаюсь. Принц мягко забирает из моих пальцев осколок и отпихивает в сторону, словно это что-то неважное. А потом берёт мою ладонь в свои руки и буднично сообщает:
— Ты порезалась.
— Что? Где? — Я растерянно хлопаю глазами. А потом опускаю взгляд.
И правда… На моей ладони длинный ровный порез, точно ножом провели. Он не глубокий, но на коже уже набухают бусинки крови. Похоже, слишком сильно сдавила осколок.
Алан тем временем подносит мою руку к своим губам и что-то шепчет на незнакомом языке. Его ладони нагреваются и вскоре становятся горячими, как раскалённая плита, с той лишь разницей, что они не обжигают.
— Что вы делаете? — спрашиваю испуганно.
— Останавливаю кровь.
— Зачем?
— Потому что хочу.
— Хотите… Как же у вас всё просто, — невольно вырывается у меня.
Я забираю руку. Осматриваю свою ладонь. Она больше не болит. Кровь и правда остановилась.
— Лучше? — спрашивает Алан.
— Да. Спасибо. Но я вас не просила… Ваша Светлость.
— Так попроси, — говорит он.
— Что? — Я вскидываю взгляд. Непонимающе хмурюсь: — Что попросить?
— Что угодно. Ты сейчас чего-нибудь хочешь?
Алан смотрит испытующе. Его льдистые глаза точно водовороты, затягивают без шанса на спасение. У меня спирает дыхание. Мысли в панике носятся по кругу. Почему принц игнорирует осколок, лежащий у ног? Зачем вылечил рану, с которой справился бы и пластырь? И что он хочет услышать? Это какая-то проверка, или…
Вокруг шелестит листва, в тёмном небе мерцает месяц.
— Так что? — говорит принц и немного подаётся вперёд. — Чего ты хочешь? Проси что угодно.
Он напротив меня, наши лица почти вровень. Носа касается цитрусовый аромат с древесными нотками — личный особенный запах Алана, от которого кружится голова. Луна словно светит ярче, я вижу каждую чёрточку на его красивом лице. Чувствую, как жар заливает моё лицо.
Была бы я прежней, так давно бы растаяла и захмелела от глупых чувств. Но не теперь. Теперь я настороже. Я не буду глупо верить своему беспокойному сердцу.
