«Нет!» — я мотаю рысьей головой. А потом превращаюсь в человека, обнимаю принца за шею, отчаянно повторяю: — Нет!
— Ты останешься здесь, — твёрдо говорит Алан. — Я проверю, что всё в порядке. Побудь пока в форме зверя. Никто не знает, что ты обратилась, значит, так будет безопаснее.
— Ты не можешь сейчас уйти! — шепчу. — Ты же обещал, что не оставишь!
Я едва не плачу. Небо разрезает новая молния, оглушающе гремит гром. Это напоминает мне ночь нашего расставания, когда я прыгнула в озеро. Тогда бурю вызвала чёрная магия, и сейчас у меня самые плохие предчувствия. Изморозь, запах гнили, бушующая погода… что же случилось? Это потому что мы сильно изменили сюжет? Потому что спасли Джареда? Или причина иная?
Мне вдруг представляется, что если Алан сейчас уйдёт, я больше никогда его не увижу. Никогда не смогу обнять. А может… может, он вовсе забудет, кто я? Может, вернётся с мечом наперевес, чтобы пронзить мне сердце? Инстинкт воет об опасности. Нельзя… нельзя туда идти! Тем более Алану. Тем более одному!
— Пожалуйста, — прошу я, но уже понимаю, Алан не послушает. В его серых глазах непреклонность, мышцы налились сталью, губы сжались в упрямую линию. Если я не перестану сопротивляться, он использует магию. Усыпит и всё равно пойдёт один.
Сжимаю зубы, сглатываю ком, меня трясёт как в лихорадке. Прижимаюсь губами к виску принца, пытаясь передать все свои чувства. А потом отстраняюсь и снова превращаюсь в зверя.
«Хорошо, иди», — через силу говорю я. Алан смотрит на меня со странным выражением в глазах, словно не верит. Потом поднимается на ноги, повторяет:
— Будь здесь. Если я не вернусь через полчаса, то иди к Джареду. Обещай!
Тревога сжимает сердце в стальных тисках. Я молчу, принц принимает это за согласие. Он склоняется, нежно гладит меня по пушистой холке, тихо говорит:
— Сделай хоть раз, как я прошу, Виктория. Я не могу тобой рисковать… Всё будет хорошо.
Он в последний раз гладит меня по рысьей холке, а потом уходит. Я смотрю в его спину, жду, когда она исчезнет за деревьями. Потом выжидаю ещё несколько минут и, прижав уши к голове, крадусь следом. Оставлять его одного я не собираюсь, попросту задохнусь от волнений.
Я посмотрю издалека… не буду подходить, мне только нужно убедиться, что всё и правда в порядке!
Теперь у меня прекрасный нюх, я легко угадываю путь принца. Деревья расступаются, впереди немного просматривается поляна, за которой открывается вид на великий Игдрос. Древо мерцает, уходя верхушкой в свинцовые тучи.
Вдалеке вижу Алана. Он в человеческой форме, уже вышел из леса и теперь стоит у кромки — напряжённый как струна. Он далеко, и я плохо вижу его лицо. Подхожу ближе… и замираю от шока.
Потому что на поляне, в десяти шагах от Алана стоит Элиза — заплаканная, растрёпанная. Возле её ног лежат несколько человек — то ли спят, то ли в забытьи. Я вижу Илону… и Ри, и нескольких незнакомых оборотней в доспехах. В землю воткнуты мечи.
О, нет… нет-нет-нет!
Паника ударяет мне в голову, шерсть встаёт дыбом. «Что случилось, пока нас не было! Как всё могло зайти столь далеко! Почему опять мы на шаг позади!» На дрожащих лапах я подбираюсь ближе. Страх сжимает мне горло.
— Я достойна любви! — кричит Элиза, совсем обезумев. Буря уносит её слова в небо, смешивает с громом. Ветер развивает светлые волосы, треплет платье. Запястья девушки в багровых разводах. Кровь стекает к локтям, капает на траву. Голубые глаза сверкают, отражая молнии.
В одной руке у Элизы перо для чернил… а другой она держит раскрытую книгу.
Ужас сжимает моё сердце.
Ведь это та самая книга, что я закопала в саду.
Та самая сказка, что разрушила мою жизнь!
История потерянной дочери.
Улыбаясь, Элиза поднимает руку с пером, а потом макает его в кровь, как в чернила. С дикой улыбкой она принимается что-то писать на страницах книги.
Алан делает к ней напряжённый шаг, а потом застывает, точно наткнувшись на невидимую стену. Лицо его бледнеет, серые глаза заволакивает мрак.
А потом принц падает на колени.
Глава 25
Будущий Король Руанда стоит на коленях. Его лицо белое как мел, глаза залиты тьмой.
Элиза продолжает писать, закусив губу. Перо мелькает над бумагой. С каждым новым словом, что появляется в книге, темнеют тучи, тяжелеет воздух, а ветер воет всё яростнее.
Небо пересекают молнии, в грохоте мне слышатся слова:
«Алан упал на колени, преклоняясь перед красотой своей будущей невесты — Элизы... Принц знал, что не двинется с места, пока она ему не разрешит. Он был готов исполнить любой её приказ. «Скажи, любимая, что мне сделать?» — спросил Алан».
— Скажи... любимая...что мне... сделать… — срывается с бледных губ принца.
Меня, колотит, трясёт, я точно в ожившем кошмаре. Моё тело деревянное от страха, а в сердце ледяная игла — ворочается, дерёт изнутри. Едва удерживаю себя, чтобы не сорваться и не броситься на помощь. Что мне делать?! Как быть?!
Элиза отрывает перо от бумаги и смотрит на Алана, словно пытается придумать приказ. Её волосы и подол платья развеваются на ветру. Ри болезненно вздрагивает у её ног. Королева Руанда лежит, свернувшись калачиком. Неужели их и других оборотней она тоже подчинила силой книги?
Элиза протягивает руку, властно приказывает:
— Встань, мой будущий муж!
Принц, качнувшись, медленно встаёт. Он двигается так, словно его дёргают за верёвочки, его мышцы напрягаются, точно пытаются порвать невидимые путы. Из-за написанного Элизой, Алан не может сойти с места без прямого приказа.
Прижимая уши, я крадусь вдоль деревьев. Если выскачу, то Элиза не успеет ничего написать! Надо только выбить книгу из её рук. Ветер воет, налетая на деревья, холод морозит лапы. Гнилью пахнет так, что невозможно дышать.
— Подойди ближе, любимый мой принц, — ласково просит Элиза.
Алан делает два широких шага навстречу сумасшедшей целительнице. Теперь их разделяет меньше десяти шагов.
— Злодейка мертва, — улыбается Элиза, — значит, больше никто не стоит на пути нашей любви, поэтому… Я приказываю тебя меня полюбить всем сердцем!
Алан не двигается с места, его лицо — неподвижная маска.
— Ну, скажи правду, — шепчет она, — что ты чувствуешь ко мне?
— Ненависть, — выдавливает Алан. И вдруг ухмыляется, скаля зубы.
Элиза багровеет, сжимает книгу до белых костяшек:
— От ненависти до любви один шаг, — шипит она. — И ты сделаешь его. Этот шаг! Как и все остальные. Вы полюбите меня! Вы все! И народ Руанда тоже меня полюбит. Ведь любить свою Королеву — их обязанность. Я буду самой прекрасной правительницей… меня будут воспевать в легендах. Моему образу будут подражать, а дети… наши дети будут так красивы, что звёзды на небесах станут им завидовать!
