Дедушка и сам иногда понимал, что с ним происходило. Он говорил, что хочет остаться «нетронутым», она понимала, что это значит. Он не хочет продавать здание и начинать новую жизнь где-то еще.
Она остановилась перед ювелирным ломбардом «Корона». На двери висела табличка «Наличные быстро. Без проверки кредитной истории». Натали постояла немного, изучая их с дедушкой отражение в плоском стекле. За коляской она выглядела маленькой, кудряшки были спрятаны под берет, а щеки покраснели от напряжения. Дедушка сидел спокойно, изучая витрину.
Он повернулся и посмотрел вверх.
– Ломбард?
– Говорят, что хороший. Я посмотрела отзывы в Интернете.
Глубоко вдохнув, она позвонила в звонок. Дверь им открыла женщина с растрепанными волосами и скуластыми щеками. Ее полусапожки на шпильках с яркой красной подошвой издали сильный цокот, когда она отошла в сторону и поприветствовала их.
– Чем могу помочь? – спросила она. Акцент у нее был, как у Наташи
[3] из старых мультиков.
Натали была готова бежать. Дыши глубже, подумала она. То, что она похожа на мультяшного злодея, еще не значит, что она им является.
– У меня есть украшение, – сказала она.
Наташа повела их к прилавку. Освещенная витрина блестела, как пиратские сокровища – часы и кольца, ожерелья, старинные вещи, старинные монеты и оружие. За зарешеченным окном в задней комнате сидел парень, который со скучающим видом таращился в экран компьютера. Повсюду были установлены камеры слежения.
Натали поставила коляску на тормоз и открыла сумку. Маленькая коробочка притулилась возле конверта, напичканного счетами, в том числе от Пича Галафера.
Она пыталась убедить семью Рика забрать кольцо назад. Они отказались. Оно предназначалось тебе, Натали. Было бы неправильно, если бы кто-то еще забрал его.
Через пять минут они ушли с пугающей суммой наличных в кармане ее пальто. Это был не залог, а продажа. Она никогда больше не хотела видеть это кольцо. Ей захотелось броситься в банк с деньгами, но она заставила себя успокоиться.
– Люди делают такие вещи каждый день, – сказала она.
– Как это? – спросил дедушка.
– Люди закладывают вещи. – сказала она – Натали сжала зубы и направилась вверх по крутому склону. Дело сделано. А сегодня был день рождения дедушки, и она хотела отвезти его в то место, которое вспоминала с такой любовью.
Вопрос был в том, вспомнит ли он?
На вершине холма был парк с видом на город, и вечернее солнце золотило пейзаж. Люди коротали время на скамейках, выгуливали собак, смотрели, как играют дети и запускают воздушных змеев. Пересохшая золотисто-коричневая трава жаждала зимних дождей.
– Как тебе это место? – поинтересовалась Натали, пытаясь восстановить дыхание. Она поставила коляску рядом со скамейкой и нажала тормоза.
– Красиво, – сказала дедушка. Когда я был мальчишкой, это место называлось Холм Солари. Фермер по имени Солари пас здесь свой скот. Густая трава колыхалась на ветру. Прикрыв глаза ладонью, он внимательно осмотрел горизонт. – Как изменился этот вид.
– И все-таки он прекрасен, не правда ли? – Глубокое осеннее золото окрасило панораму Маркет-стрит и башни Сутро, силуэты далеких Башен Близнецов и Даймонд-Хайтс. Натали села на скамейку и сделала большой глоток из бутылки с водой, которую предусмотрительно принесла в корзинке с праздничными кексами. Глубоко вздохнув, она похлопала его по руке, осматриваясь.
– Здесь так хорошо, – вздохнула она. – Я рада, что мы пришли.
– Я впечатлен, что ты поднялась на холм. Я не люблю быть обузой.
– Прекрати. Никогда не говори, что ты обуза. Никогда, слышишь?
– Ты полностью изменила свою жизнь ради меня, – сказал он. – Не думай, что я не заметил.
– Мне нужны были перемены, дедушка. Вся моя жизнь в Архангеле была связана только с работой, и она меня не очень-то интересовала. Возвращение сюда… Я люблю этот город. Пока не вернулась, я и забыла, как сильно его люблю. Это единственное место, где я действительно чувствую себя как дома. Возвращение сюда пошло мне на пользу. Надеюсь, это пойдет на пользу нам обоим. Я скучала по тебе.
Натали не просто так это сказала. Она наконец вспомнила, кем была когда-то и что любила, и это было больше, чем просто изменение географии. Она вернулась домой к человеку, который все еще помнит, как найти то, чему можно улыбаться. К улыбке ее дедушки и тому, как его шарф развевался на ветру. Кошкам и собакам, играющим в парке. Виду с небольшой вершины холма.
– Я скучал по твоей улыбке, – заметил он. – Ты должна хвастаться ею почаще.
– Я чувствовала вину перед мамой за то, что я счастлива. – сказала она. – Я так больше не могу.
Он немного помолчал. Его печальное выражение лица не изменилось. Она начала волноваться, что обидела его.
– Дедушка, клянусь, мне ее очень не хватает, но я просто не могу…
Он поднял вверх руку, чтобы заставить ее замолчать.
– Натали. Натти, девочка.
– Что?
– Я просто хотел сказать тебе, что это лучшая вещь, которую ты могла мне подарить на день рождения. Знать, что ты можешь быть счастливой, это все, что мне сейчас нужно.
Она почувствовала комок в горле.
– Правда?
– Да.
– Ну, ты просто еще не попробовал эти кексы. Она сняла сумку со спинки инвалидного кресла и поставила коробку на скамейку.
– Кажется, ты был первым человеком, кто привел меня сюда, – сказала она. – Помнишь?
– У тебя не было одного зуба. Ты сделала санки из картонной коробки из-под книг и каталась на склоне. – Он показал на место возле искривленного ветром кипариса. Со всех сторон летели брызги серебристых клубков, разбрасывающих свои семена, как крошечных парашютистов.
– Впечатляет. Мне кажется, ты помнишь это лучше меня.
– Возможно, потому, что ты казалась такой храброй, даже несмотря на оба поцарапанных локтя. Когда твоя мама была маленькой, я ее тоже приводил сюда, – сказал он. – Но у нее не было твоей жажды приключений.
– У мамы? – Натали нахмурилась. – Я всегда думала, что она авантюристка.
– Блайз всегда торопилась домой к своим книгам, – сказал он.
Порыв ветра подхватил его шляпу и покатил по траве. Натали подскочила и побежала за ней, обгоняя детей с воздушными змеями и прыгалками. Шляпа продолжала лететь, пока не пропала из виду, Натали испугалась, что она улетела за пределы холма. Но затем чья-то большая рука поймала ее.
– Вы что-то потеряли, – обратился к ней парень.
