— Простите, Виктория Львовна, я весь внимание, — сказал Трофимов, сделав еще несколько глотков минералки.
— Я не знаю, могу ли вам доверять, но в данный момент мне здесь просто не на кого опереться, — пожаловалась она.
— Я польщен, — поклонился Глеб Трофимов и одарил ее обворожительной, обезоруживающей улыбкой.
— В общем, я не имею права посвящать вас во все подробности, но я здесь, на Кипре, нахожусь, можно считать, подпольно. Поэтому о том, что вы меня видели, сообщать никому не стоит, — предупредила Линькова.
— Понял, — кивнул Трофимов, — и что дальше?
— Дальше — человек, который должен был отвечать за мою безопасность, как мне удалось случайно узнать, служит совсем другим людям. И мне нужно срочно улететь отсюда. Только в Москве у меня будет возможность выйти на связь с необходимыми мне людьми.
— Вас проводить? — спросил Трофимов, и Линькова поняла, что он совсем не помнит о том, что она рассказала ему ночью.
— Нет. Главное, что у меня нет денег. Ни наличных, ни карточки. Я прошу вас одолжить мне денег. Как только я прилечу в Москву, я сейчас же их вам верну…
— Денег… И почему все у меня просят денег?.. Я же не банкомат. Я человек. Слышите, я че-ло-век! — вдруг начал заводиться Трофимов.
— Господин Трофимов. Я — не все. И деньги мне нужны в самом прямом смысле для того, чтобы спасти жизнь. Я убежала из отеля, оставив там все свои вещи. Вы, когда я вечером, то бишь ночью, с вами говорила, сказали, что у вас вроде как есть свой самолет. И даже предлагали мне им воспользоваться. Ваше предложение остается в силе? — с надеждой спросила Линькова.
— Ну, учитывая ваше положение, если оно действительно настолько серьезное… я даже готов вас сопровождать, — сказал Трофимов. — Хотя, возможно, вам лучше лететь не в Москву, а в какой-нибудь другой город… Например, в Нижний Новгород… У меня там неплохой домишко есть. Почти в Болдино. Помните Пушкина?..
— Нет, только не в Нижний! — испуганно воскликнула Линькова, а потом, чуть подумав, добавила: — Хотя… может, в этом есть смысл.
— У меня там и губернатор знакомый. Считай, друг. Глухов. Нормальный такой дядечка. Я на охоту к нему езжу. Я ему позвоню, так он вам все, что нужно, сделает. Охрану выделит.
Это признание Трофимова не могло не насторожить Линькову, и она, стараясь не выдать волнение, заявила:
— Я думаю, что не стоит пока что никому звонить. Я же вас просила никому не говорить о нашей встрече.
— Ах да, это я после вчерашнего плохо соображаю… — поморщился Трофимов.
— Так вы сможете одолжить мне немного денег?
— Деньги, деньги… И здесь деньги… Я на край света, считай, прилетел, напился вчера, чтобы не думать про деньги… Еще в себя не пришел, а вы мне опять про деньги…
С этими словами он принялся искать свою барсетку. И вскоре нашел.
Барсетка, как оказалось, лежала у него под подушкой. Но пустая.
Трофимов со злостью выругался и швырнул ее в стенку.
— Вот гады! — крикнул он.
— Кто? — не поняла Линькова.
— Кто-кто… Да охранники мои, — покачал головой Трофимов. — Я им приказал, чтобы они, когда я в запой ухожу, мои деньги, карточку, все прочее убирали подальше! Вот они и постарались. Наверное, в отель увезли…
— А может, вас ограбили? — высказала предположение Линькова. — Здесь ночью какие-то сомнительные женщины бродили…
— А… женщины… — что-то вспоминая, пробормотал Трофимов. — Да, это из-за них Валера и выгреб все подчистую. Боялся, что меня понесет им дорогие подарки делать.
— А кто такой этот Валера? — спросила Линькова.
— Валера — начальник моей охраны… — задумчиво пробормотал Трофимов. — Он у меня еще в отеле все забрал… Это я помню… Помню еще, что девчонки классные были. Я одну разрисовал. Представляете, она голенькая была, а я ее разукрасил…
— Это боди-арт называется, — заметила Линькова.
— Что? — не понял Трофимов.
— Это искусство, когда тело разрисовывается, боди-артом называется, — сказала Линькова.
— Какая разница, как что называется! — махнул рукой Трофимов и потянулся к мобильнику. — Счас вам покажу, как я ее разрисовал… — пояснил он, отыскивая нужный кадр. Наконец он протянул мобильник Линьковой: — Во, смотрите! Супер, да?
Линькова взглянула на кадр и узнала разрисованную девушку. А рядом с ней…
— А это кто рядом с ней? — спросила она у Трофимова.
— Кто-кто… Это и есть мой Валера! Начальник охраны. Он по-английски, как по-русски, шпарит.
— А у него, случайно, нет брата-близнеца? — поинтересовалась Линькова.
— Вы что, всерьез думаете, что я буду спрашивать у своего охранника, есть ли у него брат-близнец? — скептически хмыкнул Трофимов. — Я его попросил. Он выполнил. Вот он деньги, чтобы я не разбазаривал по пьяни, все у меня и изъял. И правильно сделал!
— Значит, как я поняла, денег вы мне одолжить не сможете… — разочарованно вздохнула Линькова.
— Да дам я вам денег! Сейчас позвоню, и принесут. На блюдечке с золотой каемочкой.
— А вот звонить пока что никому не стоит, — попросила Линькова.
— А чего вы боитесь? Мои парни — люди надежные. Я в них на все сто уверен! — сказал Трофимов.
— Это, может, для вас они надежные. А для меня… — начала Линькова и смолкла на полуслове.
— Что там вам мои люди сделали? — раздосадованно спросил Трофимов.
— Я боюсь, что это уже совсем другая история… — не выходя из задумчивости, пробормотала Линькова.
— Пока вы не скажете, что вам мои люди сделали, я вас отсюда не выпущу! — вдруг взорвался Трофимов.
— Да ладно… я сама собиралась вам все рассказать. Только и правда это совсем другая история, — покачала головой Линькова.
— Другая. Третья… — хмыкнул Трофимов. — Вы мне суть выкладывайте! Если хотите, чтобы я вам помог, будьте со мной абсолютно откровенны.
— В общем, как я понимаю, вы мало что помните из вчерашнего вечера, — начала Линькова, пристально глядя на Трофимова.
— Так напомните! — чуть раздраженно прервал ее Трофимов.
— В общем, как я уже вам говорила, у меня так сложились обстоятельства, что мне срочно нужно было лететь в Москву. Таксист, в чью машину я села, сказал, что есть яхта, которая как раз отплывает на материк. И я попросила вас меня подвезти.
— Ну и?
— А тут у вас гулянка была. Девушки голые разрисованные бегали…
— Да, мы об этом уже с вами говорили.
— Так вот, последнее, что я помню, это как ваш Валера дал мне вина… Я пить хотела, а он мне подсунул вино. Да еще, надо понимать, с кое-какими добавками. Дальше совсем ничего не помню. Очнулась в одной из ваших кают, простите за подробности, абсолютно голая. На стене экран. Дивиди…
