— Не, ну ты скажи, как Глухов все продумал! По отелям всех расселил! Для экскурсий автобусы выделил! Но, поверь, нам, москвичам, все самое лучшее! Классный мужик.
— Может, он и остальным делегациям тоже хорошие автобусы выделил… — сказал с улыбкой Глеб.
— Не, уверяю тебя, он москвичам всегда все самое лучшее! — уверенно сказал Миха, расстегивая куртку.
Между тем экскурсовод взяла в руки микрофон и представилась:
— Меня зовут Татьяна. И я с удовольствием проведу для вас экскурсию по городу.
— Нам бы лучше не на автобусе, а на байках по Нижнему промчаться! — выкрикнул кто-то из байкеров.
— Я думаю, еще успеете! — сказала Татьяна и, поскольку автобус уже тронулся, перешла к делу: — Традиционно знакомство с городом мы начинаем с осмотра Нижегородского кремля, который находится на Дятловых горах. На его территории расположены и церковь, и некоторые административные здания, и картинная галерея, и концертный зал. Самая старинная башня Нижегородского кремля, Дмитриевская, была возведена в XVI веке. На Часовой башне размещались часы и набатные колокола, а через ворота Ивановской башни в 1612 году, когда нужно было дать отпор польско-шведским интервентам, на Москву выходило народное ополчение во главе с земским старостой Кузьмой Мининым.
— Вы же вроде как и памятник этим героям из Москвы слямзили! — выкрикнул кто-то из байкеров.
— Я покажу вам этот памятник, который, как вы тут выразились, мы у вас слямзили! — улыбнулась Татьяна. — Дело в том, что в 2005 году ко Дню народного единения в Нижнем Новгороде был восстановлен храм Иоанна Предтечи, а скульптор Зураб Церетели отлил уменьшенную копию памятника Минину и Пожарскому, который стоит у вас в Москве на Красной площади…
— Во дает Зураб! — хмыкнул Миха. — И тут наследил!
— Но самая таинственная, я бы сказала, таинственная до жути, — продолжала Татьяна, — Коромысловая башня. Сохранилось предание, что, когда ее закладывали, как раз мимо проходила девушка с коромыслом — шла на речку за водой. И вот строители схватили ее и замуровали в основание башни. По древним поверьям считалось, что, если принести человеческую жертву, башня будет долговечной…
После посещения Кремля байкеры начали с энтузиазмом фотографироваться на фоне выставленных у древних стен танков и другой военной техники времен Великой Отечественной войны, которую производили заводы города, а Татьяна, которой Глеб упрямо старался не попадаться на глаза, отошла в сторону и закурила. Глеб, убедившись в том, что все заняты своими делами, подошел к ней, будто бы прикурить.
Татьяна, которая до этого времени Глеба еще не заметила, узнав его, даже вздрогнула.
— Прошу, сделайте вид, что мы незнакомы, — чуть слышно прошептал Глеб…
— Да, да… — испуганно откликнулась Татьяна. — Конечно…
— С кем вы оставили вашу подругу, Семечкину? — спросил Глеб.
— С Семеном, — пожала плечами Татьяна.
— С каким еще Семеном? — не понял Глеб.
— С сыном, — улыбнулась Татьяна. — А вы что подумали?
— Но он же сам еще совсем малыш.
— Мал, да удал! — гордо заявила Татьяна. — Не волнуйтесь. Он никому не откроет.
— Как там она себя чувствует? — вздохнул Глеб.
— Как-как, плохо… — пожала плечами Татьяна. — Я ночью доктора вызывала…
— Какого доктора?! — насторожился Глеб.
— Да не волнуйтесь. Это моя подруга… — попыталась успокоить его Татьяна.
— И что она сказала?
— Сказала, что в больницу ее надо… Но я объяснила, что пока что нельзя ее в больницу… Она будет навещать ее…
— Не знаю… Это все так рискованно… — вздохнул Глеб.
— Все будет хорошо… Но Алину потом все-таки нужно будет врачам, специалистам показать… — сказала Татьяна, докуривая сигарету…
— Ты че не фотографируешься? И нас не фотографируешь, корреспондент?! — спросил подошедший к ним Миха.
— Успею еще, — покачал головой Глеб.
— Нет, но ты должен показать, какую экскурсию губернатор и мэр для нас организовали! И вот экскурсовод с нами пусть сфотографируется! — не отставал Миха.
— А вы что, корреспондент? — удивилась Татьяна.
— Ой, я проговорился… — опомнился Миха.
— Вы нас не выдавайте, пожалуйста, — попросил Глеб.
— Конечно, конечно… — кивнула Татьяна.
Миха с Татьяной отправились фотографироваться, а Глеб юркнул в автобус и опять устроился у окна.
Полная нервного напряжения работа приучила его использовать каждую минуту, чтобы восстановить силы. И теперь Глеб закрыл глаза и сразу же задремал.
Миха, вернувшись, очевидно, решил его не будить, потому что проснулся Глеб, когда Татьяна уже продолжала свою экскурсию:
— По нижегородским улицам любил бродить и Александр Сергеевич Пушкин. Ведь у него под Нижним имение было, знаменитое Болдино… Помните?
Унылая пора! очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная краса —
Люблю я пышное природы увяданье,
В багрец и в золото одетые леса,
В их сенях ветра шум и свежее дыханье,
И мглой волнистою покрыты небеса,
И редкий солнца луч, и первые морозы,
И отдаленные седой зимы угрозы…
Я уверена, что это написано о наших несравненных местах…
Глеб взглянул в окно. Хотя они ехали по городу, красота была необыкновенная. И в городе хватало в багрец и золото одетых деревьев и шуршащей, разлетающейся в разные стороны листвы.
— А в Болдино можно съездить? — спросил кто-то. — Может, и я пару стихов накропаю!
— При желании можно организовать экскурсию и в Болдино, — кивнула Татьяна. — Кстати, там неподалеку есть отличное охотничье хозяйство. Поохотиться туда приезжают даже из Москвы.
— Один уже наохотился! До смерти! — выкрикнул один из байкеров.
— Это там, что ли, генерала грохнули? — спросил второй. — Так что, там охотничье хозяйство, где на людей охотятся?
— Ну ты ж не генерал, может, на тебя охотиться не будут! — хохотнули в ответ.
И тут у Татьяны зазвонил мобильный. Она попросила прощения и сказала в трубку:
— Але!
А потом только слушала и бледнела все сильнее и сильнее, пока вдруг, не выпуская из рук мобильного, не начала оседать на пол.
Глеб первым метнулся к ней и, подхватив, устроил на кресло.
При этом он взял у нее из руки мобильный. Номер не высветился, но в трубке еще слышался голос. Глеб поднес телефон к уху. Мужчина хрипловато, но твердо продолжал диктовать свои условия:
