Марк улетел рано утром и с собой в аэропорт Катю не взял:
— Опять душу мне травить? Нет, — резко и даже немного грубо бросил он.
Когда прилетел, отзвонился и пропал на целый день: совещания, проблемы. Набрал ее, как только сел в автомобиль, когда ехал домой.
— Прости, Катюш, весь день на нервах, дел навалилось. Писать тоже не могу, буквы расплываются. Домой и спать. Как ты? Чем занималась весь день?
— Читала, ходила на море на пару часиков. Завтра еду на север Италии. Буду ждать тебя в Венеции. Был там?
— Нет. Много раз собирался, до Милана доехал, а вот в этом романтическом городе так и не побывал.
— Прилетишь ко мне?
— Конечно.
— Спасибо за тюльпаны. Я весь день ими любуюсь.
Очень скоро он добрался до постели, но заснуть не мог. Вроде и устал, и глаза закрывались, но он минут десять пролежал, зевая, а сон не шел. Марк решил себя не мучить: лучше с Катей провести время, он уже по ней соскучился…
«Давай поболтаем? Расскажи мне, о чем ты жалеешь?» — написал ей сообщение.
Катя уставилась на экран телефона и не поняла его вопрос.
«Я не жалею о том, что ты появился в моей жизни!» — призналась она.
Марк чертыхнулся. Он не собирался вызывать ее на откровенные разговоры. Он хотел узнать ее подводные камни прошлого. И никак не настоящего. Его он боялся.
А вот анализировать прошлое было легко — ведь это «залог завтра». Наверное, к этой теории приходят все старики. Марк даже улыбнулся своей догадке.
«До моего появления… были необдуманные поступки, о которых ты жалеешь?» — переспросил он.
«Жалею? Это неправильное слово. Любой, даже глупый поступок — это опыт».
Марк засмеялся. Его Катя тоже старушка?! А может, они просто оба философы?
«Тогда жду перечисление неудачных опытов!»
«Ох! Там такой список! Мне и ночи не хватит, чтобы перечислить!»
И она прислала ему хохочущий смайлик.
Он ответил:
«Катери-и-и-и-и-ина-а-а-а!!!»
Катя посмотрела на его послание и попросила:
«Марк, не надо так. Пожалуйста».
Он не понял:
«Что тебя обидело?»
«Я прям слышу голос свой мамы и как она тянет и-и-и-и-и и а-а-а-а-а.
«Понял. Прости. Больше не буду!»
«Спасибо».
«А как тебе имя Катя вообще? Нравится?»
«Я бы хотела Надежда».
«Потому что она умирает последней?» — Марк опять решил пошутить.
«Не знаю, просто оно мне очень нравится. А почему тебя назвали Марком?»
«По-латыни я Маркус, рожденный в марте. Какой примитивизм, да?»
«Мне очень нравится твое имя. Очень! Самое любимое имя на свете», — призналась Катя.
«Но эта откровенность тебе все равно не поможет. Возвращаемся к нашим баранам! Внимательно читаю весь список неудач. Начинай с самого мелкого. Помни о моем возрасте! Меня надо беречь!»
«В четвертом классе я поссорилась с одноклассницей. Уже и не помню, по какому поводу. Но я очень переживала. А когда я нервничаю… моя болезнь прогрессирует. Как бы обнуляется программа, и я возвращаюсь в самое начало… это страшно».
«И что произошло?» — спросил Марк.
У Кати в детстве была любимая книга «Алиса в стране чудес». Девочка ее обожала и столько раз перечитывала, что некоторые высказывания помнила наизусть.
«Приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте! Если же хочешь попасть в другое место, тогда нужно бежать, по меньшей мере, вдвое быстрее!» — так объясняла Алисе в Зазеркалье Черная Королева. И именно по такому алгоритму Катя и жила. Ни один врач, которых у Кати в детстве было несметное количество, не верили, что девочка сможет стать лучшей ученицей в классе по математике. Но Катя была лучшей! Во всем.
И все, чего она желала в конце, — похвалы родителей.
Удивительно, но именно отличникам эта похвала достается намного реже, чем троечнику, а их успехи воспринимаются как само собой разумеющееся. Зато редкие промахи, как это и произошло у Кати, становятся предметом всеобщего обсуждения.
Панический страх ошибки, стремление быть всегда и во всем идеальной довели девочку до нервного срыва.
«Ты начала с самого начала свою борьбу с цифрами?» — еще раз спросил Марк.
«Нет. Я потом быстро восстановилась. Но в тот день меня вызвали к доске и попросили решить уравнение. И первую цифру 5 я написала неправильно, в другую сторону… Все начали смеяться. И решили, что я издеваюсь над учительницей. Потом даже вызвали моих родителей в школу. Я сорвала урок…»
«Бедная моя девочка! Я приеду и поцелую тебя сто миллионов раз!»
«Ты сейчас рассчитываешь на то, что я не в курсе, какая это огромная цифра?» — Катя прислала ему смайлики. — «Ладно, сто поцелуев будет достаточно».
«Решим на месте! Дальше? Неудача номер два?»
«День, когда моих родителей второй раз вызвали в школу. Мне тогда было тринадцать, и в класс кто-то принес книгу «Про это». Почти все одноклассники уселись за мою парту, и мы начали просматривать картинки и читать про то, как делаются дети. Вдруг в класс зашла наша классная, все разбежались по местам, а я осталась сидеть с этой книгой…»
«И что здесь такого ужасного?»
«У нас была ненормальная классная руководительница. И к сексу она относилась так же, как мои родители — нельзя было говорить об этом, обсуждение этих тем считалось неприличным для незамужней девушки. Секс возможен был только после свадьбы».
«Почему-то мне кажется, что у тебя именно так и было… да?» — поинтересовался Марк.
«Конечно! У меня — да. Я поступила так, как должна была поступить порядочная девушка — вышла замуж девственницей. Только вот у тех, кто учил меня порядочности, рыльце было в пушку!»
Отношение к сексу в семье Кати было пуританское, о нем нельзя было даже упоминать. Когда у девушки возникли проблемы с менструальным циклом, то она искала совета у одноклассниц, а матери о них говорить было нельзя. Это считалось неприличным для незамужней девушки.
Катина мама любила рассказать дочке про свою молодость. Любимым рассказом была история, как будущему мужу Светланы Николаевны запрещалось даже идти рядом с невестой.
— Что ты! Я так боялась свей матери, что твой отец ко мне даже на шаг близко не подходил! Он знал свое место! И я знала! И все наши соседи знали, какая мы порядочная семья! — такую историю мама рассказывала Кате не раз.
«Хочешь сказать, что твоя мама вышла замуж не девочкой?» — Марк прислал Кате смайлик с выпученными глазами.
«Я видела их свидетельство о браке. Она его, оказывается, хорошо спрятала. Я случайно наткнулась. Родители поженились, а через пять месяцев родилась я. Так что ни о какой девственности до свадьбы и речи быть не могло. Они учили меня тому, о чем сами не знали. И если копнуть глубже, я бы сейчас не удивилась, что мой отец был не первым у моей мамы…»
