Когда они ушли, Катя поговорила с доктором и попросила сделать ей УЗИ. Через полчаса она убедилась, что все хорошо — восемнадцать недель беременности, и очень скоро у нее будет дочка.
Чувства, которые охватили ее, словами описать сложно. Что-то невероятное, щемящее душу, когда неудержимое блаженство переполняет с головы до пят и льется восторгом так, что хочется петь и плясать. К ней вернулась радость жизни, стало легко на душе, хотелось обнять весь мир и признаваться ему в любви. Она начала вспоминать, была ли когда-нибудь так счастлива? Вспомнила, как лежала в объятиях Марка после их первой ночи. Что-то похожее… но сейчас это был другой уровень. Тогда ей было страшно за будущее, а сейчас спокойно и легко на душе. Все камни были сброшены и оставлены в Белокаменной. Все трудности и невзгоды остались позади. Начинается новая, счастливая жизнь!
Сейчас все будет хорошо, она в этом не сомневалась.
Первые два выкидыша у нее случились на ранней стадии — шесть-семь недель. Третий — на восьмой неделе. Сейчас уже восемнадцатая! И врач утверждал, что ребенок в порядке. Катя сладко потянулась и погладила живот.
Марк… от его имени уже не кололо… Даже больше. Катя хотела, чтобы ребенок был от него, а не от Лешки!
Она огляделась и увидела на тумбочке календарь-треугольник, взяла его в руки, подсчитала восемнадцать недель от сегодняшней даты и рассмеялась. Выходило 31 декабря. В этот день у нее не было близости. Последняя встреча с Марком была 30 декабря, а с Лешкой — 1 января. Интересно, какой сперматозоид победил? Она представила себе, как они бегают наперегонки, чтобы забраться в нее и еще раз рассмеялась.
Настроение было прекрасное!
Данила и Герман зашли в квартиру. Эти апартаменты на канале Грибоедова они купили год назад: просторные четыре комнаты с тремя спальнями и гостиной, совмещенной со столовой.
— Ты не против переехать в гостевую спальню? — спросил Герман друга.
Данила что-то недовольно буркнул под нос.
— Дань, ну прекрати. Всего неделю потерпеть, неужели тебе это так сложно сделать для меня?
— Я уже год слышу — потерпи!
— Ну, прости, что моя мать такая живучая. Что я могу с этим поделать?
— Перестать быть трусом и признаться ей! — зло бросил Данила.
— А потом она умрет, а я всю жизнь буду мучиться, что из-за меня и моего признания?
— У нее четвертая стадия рака. Она умрет от этого, а не от твоего признания.
— Не могу я. Прости. Не могу, — грустно повторил Герман.
Данила зашел в спальню и принялся переносить свои вещи в соседнюю комнату.
— Хорошо хоть меня не выгоняешь из моей же квартиры! — бурчал он.
Герман помогал ему и виновато вздыхал.
— А как ты меня представишь? — Данила остановился и посмотрел на друга.
— Не знаю. У меня есть два варианта: брат Кати или мой старый друг, который развелся и временно живет с нами.
Телефон Данилы завибрировал, и он ответил.
— Да, Кость, рассказывай, — приказал он в трубку и уселся на диван.
Герман продолжил переносить вещи друга в соседнюю спальню, пока тот слушал «доклад» про Катю.
Вскоре Данила отключил телефон и в упор посмотрел на друга:
— Девочка Катя совсем непроста. Слышал про комбинат «Мясная республика»?
Герман кивнул.
— Это ее детище. Двадцать лет поднимала. Действительно МГУ закончила, родители крутые, муж погиб три года назад.
— Может, ты хоть сейчас проникнешься уважением? Для тебя же так важно, что человек не лодырь.
— Посмотрим… — хмуро ответил Данила.
— Нужно завтра с утра вещи Кате купить. И телефон, который я профукал.
Даниила пожал плечами, мол, делай что хочешь.
Вечером Герман пришел к Кате в больницу с новым мобильником и сим-картой.
— Вот, купил. Чтобы ты на связи была, а то сейчас без телефона как без рук.
— Гер, я вспомнила, у меня под чехлом в телефоне была карта Сбера, куда приходят деньги. Надо ее срочно заблокировать.
Герман вставил сим-карту в телефон, активировал ее, и через пять минут Катя позвонила в банк и заблокировала свою карту.
— Все хорошо! Деньги со счета никто не снял. Надо будет восстановить ее тут, наверное. Хотя у меня полно наличных денег. Буду их пока тратить.
— Я все беру на себя. Расслабься и отдыхай. Завтра надо тебе одежду купить, в шкафу развесить. И обувь. И еще… мне нужны твои фотографии, чтобы в рамку поставить. Мы же с тобой почти молодая семья.
— Да, конечно!
Катя взяла из рюкзака компьютер, выбрала десять фотографий и переслала их Герману.
Затем они около часа придумывали историю знакомства, рассказали друг другу про родителей и про то, о чем мечтают.
— Все, пора спать. Приду за тобой утром, покажемся Вадиму и сразу по магазинам и домой. Спи! — Герман подошел к Кате и поцеловал в лоб.
Девушка немного смутилась, но заметила, что ей понравилось его внимание. У нее не было брата, но сейчас она почувствовала такую семейную, родственную заботу.
В этот же вечер она проверила e-mail от Марка. Ничего. Он не писал ей, не звонил, он вычеркнул ее из жизни.
Значит, так надо! Видимо, их встреча была для того, чтобы у нее появился ребенок. Обиды на Марка уже почти не было. Ведь именно благодаря ему или его сыну она носит такого долгожданного ребенка! Катя теперь знала абсолютно четко: он ее не любил.
Это она влюбилась как дурочка, растворилась в нем, на все для него была готова… А он… нет, он не любил.
Пора отпустить, перестать думать о нем и просто вычеркнуть из своей жизни. Он ведь это сделал? И она сможет!
Катя удалила свой e-mail адрес, по которому они в начале знакомства переписывались. Телефон тоже восстанавливать не собиралась. У нее новая жизнь, новые друзья, новая она!
Утром Герман забрал Катю из больницы, они заехали в шопинг-центр, накупили одежды, несколько пар обуви и продуктов.
— Запеку на обед мясо и сделаю два салатика, — как бы, между прочим, сообщила Катя о своих планах.
— Зачем? Мы можем заказать еду из ресторана, — предложил Герман.
Катя махнула на него рукой. Что он понимает? Она хотела понравиться его маме и сделать все, чтобы та была довольна. Хотя, конечно, Катя интуитивно понимала, что такое в принципе невозможно. Это как с ее мамой. Что бы дочь ни сделала — всегда будет или мало, или «Ну хорошо, и чего ты от меня ждешь? Похвалы? Ты сделала то, что должна была!»
Герман поехал встречать мать в аэропорт, Катя успела разложить вещи по шкафам и прошлась по квартире: она была очень уютной, чувствовалась женская рука. «Интересно, кто из них в семье баба?» — хихикнула и поправила вязанное покрывало на кровати.
