Так как и среди специалистов существовали серьезные различия в толковании многих видов костюма, то не может удивить читателя своеобразное словоупотребление в исторических романах и повестях прошлого века. Например, А. Бестужев-Марлинский вводил названия более поздних типов одежды в произведения, действие которых разворачивается в более ранние времена (см. спенсер). Разумеется, на достоинствах исторических произведений это никак не сказывается, но для исследователя несоответствие исторических и литературных реалий может представлять интерес.
О´ХАБЕНЬ
«Богатый бархатный терлик и шитый золотом охабень были на него надеты; сабля его пылала дорогими каменьями».
Полевой Н. А. Симеон Кирдяпа, 1828.
Охабень — мужская длинная просторная одежда с откидными рукавами, столь длинными, что они были вровень с подолом. Охабень имел большой отложной воротник прямоугольной формы. Его расшивали шелком и золо´тными нитями, украшали пуговицами из драгоценных камней и металлов. Так как рукава охабня носили чисто декоративный характер, то на уровне локтя они имели прорези для рук.
Охабень надевали поверх кафтана. В цитируемом отрывке этот кафтан — терлик (см. терлик).
Есть сведения о том, что при дворе царя Федора Алексеевича (1661–1662) «было строго приказано в нем (охабне) не пускать не только во дворец, но и в город Кремль» (Пыляев М. И. Старое житье. Спб., 1897. С. 60). Однако проверить сведения, приводимые М. И. Пыляевым, автору не удалось, так как в этой работе нет библиографии, а если и упоминаются какие-либо авторы, то они не всегда точно цитируются.
В произведениях А А. Бестужева-Марлинского, М. Н. Загоскина, Н. А. Полевого или З. Н. Волконской, обращавшихся к русской истории допетровского времени, читатель заметит разночтения при описании старинной русской одежды. Приводимые в настоящем справочнике сведения опираются на последние исследования в области русского костюма XVI–XVII вв., которые основаны на детальном изучении сохранившихся образцов мужского и женского костюма того времени (Древняя одежда народов Восточной Европы: Материалы к ист. — этногр. атласу / Под ред. М. Г. Рабиновича. М., 1986).
Лучшая коллекция старинных костюмов в СССР хранится в Государственной Оружейной палате Московского Кремля.
ОЧКУ´Р
«Не раз череши у штанных очкуров набивали все чистыми цехинами».
Гоголь Н. В. Тарас Бульба, 1835. Гл. VIII.
Очкур — украинское название кушака, пояса, удерживающего штаны.
У славянских народов пояс имел не только практическое, но и сакральное (ритуальное) значение. Поясом-кушаком одаривали молодых во время свадебного обряда. «Без пояса, как и без креста, нельзя было ходить — представление, сохранявшееся в крестьянской среде еще до конца XIX — начала XX в., хотя в начале XX в. этот обычай соблюдался не так строго, особенно мужчинами, а также там, где было сильное городское влияние» (Маслова Г. С. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX — начала XX в. М., 1984. С. 45–46).
На севере России любили именные пояса с пожеланиями — почетный и дорогой подарок.
ПА´ВОЛОКА
«Не раз драли на онучи дорогие паволоки и оксамиты. Не раз череши у штанных очкуров набивали все чистыми цехинами».
Гоголь Н. В. Тарас Бульба, 1835. Вторая авторская редакция — 1842. Гл. VIII.
Паволока — старинное название тканей, материй вообще. Применимо к различным типам старинных драгоценных тканей ручной работы.
Словосочетание «паволоки и оксамиты» встречается еще в «Слове о полку Игореве» (см. аксамит).
Н. В. Гоголь использует устоявшееся в русском языке словосочетание, применяя его как указание на давно прошедшее время действия повести «Тарас Бульба». Но уточнить историческое время, на фоне которого разворачиваются события, к сожалению, нельзя, так как и паволоки, и аксамиты были хорошо известны на Руси с XII по XVII в. включительно.
ПА´ЛЕВЫЙ
«Анна Андреевна.…потому что я хочу надеть палевое; я очень люблю палевое.
Марья Антоновна. Ах, маменька, вам нейдет палевое!
Анна Андреевна. Мне палевое нейдет?
Марья Антоновна. Нейдет, я что угодно даю, нейдет: для этого нужно, чтоб глаза были совсем темные».
Гоголь Н. В. Ревизор, 1836. Действие 3. Явл. 3.
Палевый — от фр. pale — бледный. Обычно имеют в виду бледно-желтый, соломенный цвет. Однако палевый имел множество оттенков. Например, встречается описание такого цвета: «Летом он носил искрасна палевые нанковые брюки, при полосатых чулках и башмаках с огромными пряжками, изображавшими крылатых бабочек» (Касьян Касьянов. Наши чудодеи. Летопись чудачеств и эксцентричностей всякого рода, Спб., 1875. С. 17). Палевый цвет встречается во многих произведениях Н. В. Гоголя. «Нос»: «…в палевой шляпке, легкой, как пирожное» (1836).
В 30–40-х гг. были популярны светлые прозрачные тона и легкие ткани. В гоголевской повести «Невский проспект» можно найти описание прогуливающихся щеголих и щеголей, строго следовавших моде: «Все, что вы ни встретите на Невском проспекте, все исполнено приличия: <…> дамы в розовых, белых и бледно-голубых атласных рединготах и шляпках» (1835).
Пристрастие к светлым тонам отмечено и в «Мертвых душах»: «муслины, атласы, кисеи были таких бледных модных цветов, каким даже и названья нельзя было прибрать (до такой степени дошла тонкость вкуса)» (1841–1842. Т. 1. Гл. VIII).
ПАЛЬМЕРСТО´Н
«Ну-с, Настенька, вот два головных убора: сей пальмерстон (он достал из угла исковерканную круглую шляпу Раскольникова, которую, неизвестно почему, назвал пальмерстоном) или сия ювелирная вещица? Оцени-ка, Родя, как думаешь, что заплатил?»
Достоевский Ф. М. Преступление и наказание. 1865–1866. Ч. II. Гл. 3.
Пальмерстон — название связано с именем популярного в середине XIX в. английского государственного деятеля Генри Джона Пальмерстона (1784–1865).
В России всякое упоминание о Пальмерстоне было связано с ироническим отношением, так как позиция Пальмерстона во время Крымской войны (1853–1856), естественно, вызывала патриотическое негодование. Современник вспоминал: «И мы, грешные, в то время (1857) нарасхват разбирали в магазинах карикатуры на Пальмерстона и на Napoleon petit, как прозвал его Виктор Гюго» (Касьян Касьянов. Наши чудодеи. Летопись чудачеств и эксцентричностей всякого рода. Спб., 1875. С. 183). В середине века было очень популярно стихотворение В. П. Алферьева: «Вот в воинственном азарте Воевода Пальмерстон Поражает Русь на карте Указательным перстом».
События Крымской войны еще были живы в памяти, когда Ф. М. Достоевский писал «Преступление и наказание». Названия головных уборов, производные от имени какого-нибудь общественного деятеля, художника или писателя, были очень распространены. Со времен Крымской войны в обиход вошли «реглан», «балаклава» (см. пальто, боливар). Вероятно, именно поэтому появился пальмерстон на страницах романа, чтобы подчеркнуть ветхость, нелепость шляпы Раскольникова, хотя никаких сведений о реально существовавшей под названием «пальмерстон» шляпе обнаружить в модной периодике XIX в. не удалось.
