Последние слова Лестер буквально выплюнул с нескрываемым отвращением. Тут же на него уставились четыре пары глаз. Ну, и, разумеется, еще одна пара. Грант, ее подруги и Кассиус Фелтон, который, разумеется, не позволил оскорблять свою невесту даже косвенно.
— Кот, ты что-то еще хочешь сказать? — светским тоном осведомился Король… и даже я, новичок в этом обществе, поняла, что в случае неправильного ответа честь вырвать у гаденыша ноги будет у меня безвозвратно отнята.
Лестер раздосадованно посмотрел на кузена.
— Вот стоит только мужчине попасть под каблук… И все!
Эшли и Фелтон переглянулись с искренним недоумением. Ну да, в этой паре никаких намеков на матриархат не было и быть не могло, тоненькая рыжая девушка милостиво дозволяла своему жениху быть сильнейшим из них двоих. Загонять под каблук своей туфельки кого бы то ни было мисс Грант не желала.
— Дэниэл, не завидуй, — фыркнул Полоз, даже не пытаясь доказывать свою абсолютную мужественность. Для этого некромант был слишком уверен в себе.
Максин, все это время рывшаяся в телефоне, внезапно ахнула и произнесла:
— Народ! Народ, в окрестностях нашли трупы и следы магических ритуалов! Всего пять миль от университета!
Феликс, которого чаще все называли Счастливчиком, уж не знаю, почему, выхватил у своей девушки телефон и прочел сам, как будто сомневался в том, что она сказала правду.
— Касс, и действительно. Ритуал с человеческим жертвоприношением, можно сказать, у нас на пороге.
Я посмотрела на Лестера. Он стал бледней покойника всего за несколько секунд. Стоило поймать его затравленный взгляд, как парень кивнул, словно понимал, какие мысли появились в моей голове.
Мы оба понимали, кто именно может так легко класть людей на алтарь ради достижения своих целей.
Я посмотрела в глаза Кассиусу и уточнила:
— Нам стоит поговорить?
Тот кивнул.
— Более того, нам стоит поговорить прямо сейчас.
Эшли Грант захлопала глазами и уставилась на своего нареченного с закономерным подозрением. Пусть жениху она и доверяла полностью, но не была настолько наивна, чтобы не задавать ему вопросов.
— Полоз? — протянула она, намекая, что желает разъяснений прямо сейчас.
На физиономии Фелтона появилось настолько невинное выражение, что я бы уже вызывала полицию и умоляла засадить его за решетку на всякий случай. Эшли к таким фокусам своего будущего мужа, похоже, уже давно притерпелась и даже научилась в какой-то мере противостоять.
— Что, рыжая моя?
Голос темного был так мягок, вкрадчив, бархатом по коже. Даже у меня возникло то странное чувство в животе, которое натуры извращенные и банальные называют пресловутыми «бабочками». Представлять внутри своего тела насекомых у меня не было ни малейшего желания, но отрицать, что интонации Кассиуса Фелтона взывали далеко не к разуму я бы не стала.
— Полоз, выкладывай! — потребовала стихийница, нахмурившись. Гримаса у нее вышла отнюдь не грозной.
Фелтон с самым невозмутимым видом выложил на стол читательский билет, платок, упаковку жевательной резинки и одну запонку.
— Выложил. Ключи от комнаты и мобильный все-таки стоит оставить при себе. Катарина, Кот, за мной.
Вслед нам донеслись проклятия, который рыжая произносила вполголоса. Не захохотать оказалось чудовищно сложно, но я справилась. Бедняжке Грант оставалось только посочувствовать: насколько я успела узнать лорда Фелтона и леди Гринхилл непростой характер этого семейства действительно был фамильной чертой.
— Однажды она не выдержит и просто бросит тебя, — фыркнула я тихо, когда мы отошли достаточно далеко от столовой. — Даже самая терпеливая женщина не может терпеть такие выходки вечность.
Идущий рядом Лестер тихо захихикал, выражая согласие.
— Не всякий мужчина сможет терпеть выходки Эшли, так что наше семейное счастье гарантированно, — пожал плечами Кассиус с веселой ухмылкой. — Мы просто обречены с Эшли на семейное счастье. Да и я свой лимит неприятностей на жизнь уже исчерпал, и сейчас куда важней спасти Дэна.
Здесь я была целиком и полностью согласна. Эти двое до неприличия влюбленных друг в друга голубка будут совершенно счастливы после свадьбы и проживут до глубокой старости в любви, пусть явно и не в полном согласии. А вот с Дэниэлом тут могла выйти неприятность, и большая.
«Военный совет» собрался в рекордно короткие сроки. Даже лорд Фелтон сумел явиться, я подозревала, что тут не обошлось без портала. Следовательно, жизнь племянника лорд Гарольд ценил не меньше жизни собственного единственного сына.
В глазах леди Гринхилл я видела веселую злость как перед хорошей дракой. Мы с ней были чертовски похожи, с этой женщиной, по крайней мере, мне очень хотелось в это верить. Профессор Бхатия держался с прежней невозмутимостью каменного изваяния. Выдержке преподавателя оставалось только позавидовать.
— Итак, Седрик дал знать, что он рядом и набирает силы, — задумчиво произнес лорд Фелтон, поморщившись. — Кажется, он окончательно потерял остатки разума, раз решил проводить подобного рода ритуалы настолько открыто. Дафна, мне кажется, нам стоит ликвидировать нашего родственника, как твое мнение?
Нам придется убить человека? Не то чтобы я отличалась особым пацифизмом, но убийство и есть убийство, за него грозит тюремный срок. Да и почему нельзя просто задержать лорда Лестера и сдать полиции? Ведь именно так должны поступать «хорошие парни», разве нет? Ведь только суд может приговорить кого-то к смерти.
Или я просто связалась не с хорошими парнями?
Я с надеждой уставилась на профессора Бхатию в тщетной надежде, что хотя бы он напомнит, насколько все происходящее незаконно. Тот возмущаться не спешил, видимо, полностью одобряя все происходящее.
Мадонна, какой бред творится вокруг?!
— Здесь будет игра на опережение, дядя Гарольд: либо мы убьем лорда Лестера, либо он убьет всех нас. Если у противника нет совести, то лучше не вспоминать о своей. Это ведь не олимпиада, в конце концов.
Мне оставалось только помалкивать и дать старшим выработать план.
Дэниэл с каждым произнесенным словом мрачнел все больше и больше. Поневоле начинаешь сочувствовать человеку в такой ситуации, даже если в целом он тебе едва не до тошноты неприятен.
— Кот, скажешь что-нибудь? — обеспокоенно спросил у кузена Фелтон.
Если мое молчание никого не удивляло и не тревожило, то вот нежелание произнести хоть слово в случае Лестера могло быть чертовски плохим признаком.
— А что мне нужно сказать? — озадаченно спросил мой однокурсник, пожав плечами. На его лице было совершенно потерянное выражение. — «Не убивайте моего отца, он хороший?». Но он не хороший. Совершенно не хороший. Он чудовище. И даже если я не хочу его убивать, то ведь ничего не изменится, ведь так?
