— Признаться, да. Но только немного и сугубо в терапевтических целях. Поверь моему опыту, разбитое сердце лучше всего лечится ударной дозой алкоголя, — широко и довольно заявил мне некромант, сгружая свою ношу на письменный стол.
Ситуация казалась все более и более двусмысленной.
— Кассиус, ты ведь обручен. Вряд ли Эшли оценит, — попыталась я отправить этого доброхота восвояси.
Грант была все-таки доброй искренней девочкой, не хотелось ее расстраивать.
— Я не только обручен, но еще и запечатлен. Эшли будет глубоко безразлично, если она узнает о нашей небольшой дружеской попойке. Разве что немного попереживает о тебе.
Какая удивительная гармония в личных отношениях. Мне бы так…
— Ну, тогда давай напьемся, — фыркнула я безнадежно. — Но, имей в виду, Касс, кружки в комнате найдутся, а вот со штопором беда…
Представитель благородного темномагического рода совершенно по-мальчишески мне и заявил:
— Сколько ты еще о жизни не знаешь. Помаду давай. Уж она-то у тебя точно найдется.
Надо сказать, первый раз в жизни я видела, как бутылку вина открывают при помощи колпачка от губной помады. Ни капли магии, но подействовало.
После того, как под мясную нарезку и сыр мы прикончили по бокалу, Фелтон начал говорить.
Если честно, уже через несколько фраз я малодушно порадовалась, что разговор велся не на трезвую голову. Алкоголь неплохо помогал не рехнуться.
— Френсис Фелтон — это мой предок, Катарина, точнее, предок большинства ныне живущих Фелтонов, — решил зайти издалека Король, задумчиво болтая вино в фужере. — И это уже довольно иронично.
Что именно в этом ироничного я вот так с ходу не поняла, но улыбка собеседника намекала, что тут все не так просто.
— Быть может, мне не стоит всего этого знать? — осторожно спросила я, подозревая, что откровения мне не слишком понравятся.
Фелтон сделал глоток вина и покачал головой.
— Как раз тебе — стоит. Чтобы полностью понимать, с кем связалась.
Словно бы и так неясно. Но Король оказался решительно настроен и отказаться от договора не удалось.
— Мы о нем вообще забыли, да не просто забыли, даже все документы, в которых он упоминался, были запрятаны так глубоко, что до них не каждый добирался. А само имя Френсис находилось под негласным запретом.
Я криво усмехнулась, пытаясь прикинуть, что нужно натворить, чтобы о тебе настолько старательно забывали.
— Как все серьезно. Подозреваю, наворотил он немало, так?
Фелтон кивнул, глядя прямо перед собой.
— Френсис Фелтон… Словом, он был гением и мыслил достаточно смело для того времени. Наш род издавно славился артефактами, сложнейшими, мощнейшими артефактами. Так вот, это именно Френсис начал семейное дело. Мы до сих пор работаем по его проектам.
Кассиус поднялся и снова наполнил наши бокалы.
— Он был вторым ребенком в семье, то есть шанса возглавить род не имелось. Зато был брат-лорд, с которым, судя по всему, отношения не задались. И жена брата, судя по портретам и сохранившимся письмам и дневникам, дама редкостной красоты.
Судя по моему опыту общения с Френсисом Фелтоном, у этой несчастной не имелось ни единого шанса на спасение. Он наверняка охмурил ее за пару недель.
— Они стали любовниками? — спросила я, понимая, что, наверное, не стоило проявлять лишнее любопытство в данном случае.
Кому станет лучше, если я узнаю, спал с невесткой или нет? Если спал, точно не обрадуюсь.
— Мало того, что стали любовниками, Катарина, они, судя по откровениям самого Френсиса, были запечатлены друг на друга.
Сердце прострелило болью. Запечатлены. Значит, любили друг друга. Я знала, что такие вещи означают для темных подобные связи. Умирает один — умирает другой. Наверное, та дама пережила уход возлюбленного только потому, что он не совсем умер. А сам Френсис пережил смерть любимой женщины потому, что и не жил в полном смысле этого слова.
Отсюда выходит, что любить меня Фрэнк никак не мог, просто вертел как куклу, ставил в интересующие его позы. Боже, какая же я идиотка! Просто неописуемая идиотка!
Бокал с вином хотелось расколотить, но истерики хорошо закатывать в одиночестве, без лишних ушей и глаз.
— Этот тип, вообще, кажется, превосходил старшего брата во всем. Разве что титула не имел. И вот однажды лорд Фелтон просто использовал младшего талантливого брата как базу для создания артефакта. Френсис Фелтон исчез, а род получил крайне нестабильный артефакт, Темное Писание. В итоге его получили светлые маги и долгое время хранили в столичном университете в качестве музейного экспоната и источника энергии для энергосетей кампуса.
Я нервно рассмеялась, представляя, насколько же сильно был раздосадован таким применением своей исключительной по всем статьям персоны в таких низменных целях.
— Но это не все. Первенец тогдашнего лорда Фелтона, он… словом, Френсис успел обеспечить брата наследником, который стал следующим лордом. Такой вот редкостный пример селекции на практике, более умный и успешный обеспечил себя потомками несмотря ни на что. И я, как ты понимаешь, потомок именно
Вот тут все-таки настало время глупо хлопать глазами.
— То есть он действительно твой прапра… — ошалело пробормотала я. — Вот же изворотливый гад…
Выходит, он мог даже подозревать, что старший братец пожелает пустить чересчур предприимчивый родственника в расход и подсуетился. Умирать, когда знаешь, что именно твой потомок станет будущим лордом Фелтоном уже не так мерзко, это все равно может сойти за победу.
— Выходит, что так. И Эшли он действительно не тронул, хотя и мог бы. Поэтому к Темному Писанию я отношусь… своеобразным образом. Он не ангел, но зло ради зла — для этого слишком Фелтон, Катарина. Вот и вся история. И даже несовсем веселая.
Я допила очередной бокал вина и почувствовала, что, с одной стороны, мне вроде бы уже и хватит, а с другой, мне было очень, очень мало.
— Что ему могло понадобиться от меня? Ну, помимо того, что он от меня неплохо отжирался на моем резерве.
Король развел руками.
— Катарина, у него нет денег, документов… Вообще ничего нет. А ты состоятельная дама со связями и положением. Наверняка ты бы посодействовала возлюбленному с его временными затруднениями.
Я глубоко вздохнула и выдохнула, прикрывая глаза.
— То есть этот твой… предок… банальный жиголо?! — почти взвизгнула я, чувствуя, как меня едва не разрывает от возмущения и ярости.
Никогда бы не подумала, что стану жертвой такого рода мошенничества. Вот тебе и Темное Писание, весь этот прекрасный пафос и мрачный флер, тянущийся сквозь века. Обыкновенный проходимец, просто с хорошей выдержкой.
