– Разведку? – переспросила я.
– Она ведь чистокровная сидхе Благого Двора и когда-то
была богиней, но теперь не принадлежит ни к одному двору. Она может считать,
что наши законы на нее не распространяются. Я был бы плохим телохранителем,
если бы позволил тебе войти в ее дом, не приняв мер предосторожности.
– Так что ты попросту отозвал Холода с его работы на
агентство и дал ему задание, не спросив ни Джереми, ни меня.
Молчание.
– Расцениваю как утвердительный ответ. – Я сердито
глянула на Риса. – Подвинься в сторону, Рис. Демонстрация угрозы несколько
затянулась.
Рис казался немного удивленным, как будто ожидал, что у меня
начнут трястись поджилки. Конечно, шоу могло быть рассчитано не на меня. Китто
был бледен и очень испуган.
– Ну! – прикрикнула я.
– Делай что велит принцесса, – сказал Дойл.
Только теперь Рис нехотя подвинулся в сторону. Я уставилась
мимо него на Дойла, который как раз переступил порог.
– Или Рис поможет мне отвлечься, пока я буду утешать
Китто, или он соберет свои вещи и отправится обратно в Иллинойс.
Дойл был ошеломлен. Нечасто удается наблюдать у Мрака
Королевы такую реакцию. Это доставило мне некоторое удовольствие.
– Я думал, тебе нравятся услуги Риса.
– Мне очень нравится, когда Рис в моей постели, но это
не в счет. Если он не сможет сдерживать свой нрав в присутствии Китто, рано или
поздно он сорвется и набросится на него всерьез. Тебе известно, что Кураг не
горел желанием заключать договор со мной, Дойл. Он пытался уклониться от него с
самого начала. Я вынудила его к сотрудничеству, но если Китто будет ранен или,
того хуже, убит, Кураг воспользуется этим предлогом, чтобы разорвать союз.
Я чуть шлепнула Китто по щеке, отрывая его от напряженного
созерцания Риса.
– И неужели ты всерьез допускаешь, что другой гоблин,
если Курагу придется нам его послать, окажется таким же милым, как Китто?
Помни, что это я предлагаю им кровь и плоть, не Рис и не ты.
– Это достаточно верно, принцесса, – ответил
Дойл. – Но если ты отошлешь Риса домой, наша королева тоже пришлет нового
стража ему на замену, а у нее в распоряжении очень много стражей гораздо менее
приятных, чем Рис.
– Не важно. Или Рис это делает, или убирается. Я устала
от истерик.
Дойл вздохнул так глубоко, что я через всю комнату видела,
как поднялась и опустилась его грудь.
– В таком случае я останусь и прослежу за общей
безопасностью.
Рис повернулся к нему.
– Ты же не хочешь сказать, что я обязан это сделать?
– Принцесса Мередит Ник-Эссус, обладательница руки
плоти, дала тебе прямой приказ. Если ты не повинуешься ему, твоей карой будет
та, что она назвала.
Рис пошел к Дойлу, его злость исчезала на глазах.
– И ты отошлешь меня прочь? Я один из лучших твоих
стражей!
– Я очень не хочу терять тебя из-за этой ссоры, –
сказал Дойл, – но я не могу преступить желания принцессы.
– Ночью ты не так говорил, – буркнул Рис.
– Она права, Рис. Ты подвергаешь опасности наш союз с
гоблинами. Если ты не можешь контролировать свою неприязнь к Китто, то ты
представляешь угрозу для всех нас. Она права, заставляя тебя встретиться с
твоим страхом лицом к лицу.
– Я не боюсь его! – фыркнул Рис, снова тыкая
пальцем в Китто.
Китто весь съежился от ярости Риса.
– Любая бессмысленная ненависть проистекает из
страха, – заявил Дойл. – Гоблины когда-то давно причинили тебе боль, и
ты боишься снова оказаться у них в руках. Ты можешь ненавидеть их, если хочешь,
и бояться их, если вынужден, но они – наши союзники, и ты должен обращаться с
ними как с союзниками.
– Я не вынесу, если эта... тварь запустит клыки в
принцессу сидхе!
– Если бы ты умел себя вести, – вмешалась
я, – мне не пришлось бы сталкиваться с этим вновь так скоро. Вот-вот из-за
тебя я буду терпеть боль, Рис, и раз уж я намерена ее вынести, то ты как
минимум можешь постараться сделать ее менее неприятной.
Рис прошел к окну и уставился наружу. Потом заговорил, не
оборачиваясь:
– Я не знаю, смогу ли.
– Просто постарайся, – предложила я, – но
по-настоящему постарайся. Я не дам тебе попробовать воду ногой, заявить, что
она слишком холодная, и сбежать домой. Тебе придется с этим смириться. Если ты
действительно не сможешь это вынести, мы обсудим, как быть, но сперва –
попытайся.
Он прислонился лбом к оконному стеклу. Наконец он поднял
голову, расправил плечи и повернулся к нам лицом.
– Я сделаю все, что смогу. Только не позволяй ему ко
мне притрагиваться.
Я взглянула на бледное лицо и испуганные глаза маленького
гоблина.
– Рис, мне жаль так тебя разочаровывать, но не думаю,
что Китто больше хочет прикасаться к тебе, чем ты к нему.
Рис слегка кивнул.
– Прекрасно, так давайте сделаем это. Там клиенты
ждут. – Он сумел выдавить улыбку. – Нераскрытые тайны, непойманные
преступники.
Я улыбнулась ему:
– Вот это по-нашему!
Дойл закрыл за собой дверь и прислонился к ней.
– Я не буду вмешиваться, если не возникнет опасности.
В первый раз Дойл защищал меня не от некой внешней силы, а
от одного из моих собственных телохранителей. Я смотрела на Риса, пока он шел
ко мне и к Китто. Повязка у него на шее была шириной почти в мою ладонь. Может
быть, Дойл остался не только для того, чтобы защищать меня и Китто от Риса;
может быть – только может быть, – он остался, чтобы защищать Риса от меня.
Глава 5
Рис бросил свой шелковый плащ на мой письменный стол и встал
перед нами. Китто свернулся у меня на коленях в тугой мячик, глядя вверх на
Риса примерно с тем выражением, с каким маленькие длиннохвостые зверьки глядят
на кошку. Будто кошка их не заметит, надо только сидеть тихо-тихо.
Наплечную кобуру Рис подобрал белую, в тон рубашке с
потайной застежкой. Рукоятка пистолета казалась черным пятном на всем этом
сливочно-белом великолепии.
– Отдай свой пистолет Дойлу, Рис. Пожалуйста.
Он бросил взгляд на Дойла, снова занявшего кресло у окна.
– Мне кажется, ты заставляешь малыша нервничать, Рис.
– Надо же, какая жалость, – отозвался он с явной
злобой.
Я посмотрела на него с такой же злобой, тут же
почувствовала, как начинает шевелиться во мне сила, и не стала сопротивляться
ни гневу, ни магии. Они хлынули мне в глаза, и я знала, как мерцают сейчас у
меня радужки светом и цветами, которых нет больше в этой комнате – только в
моих глазах.
