И уже покончить с этим вопросом. И с тем, что он единственный, кому я все еще "выкала"
— Кто ты?
Он понял.
— Агент тайной службы короля Эволена.
Подняла на него удивленный взгляд — как-то именно этого я не ожидала.
— Ты… по заданию короля с нами?
— Да. Его Величество не мог отпустить обоих своих сыновей без защиты.
— Да как он в принципе мог их отпустить?! Златан, — я посмотрела на стоявшего рядом принца, — ты же сам говорил, что отец требует свадьбы с определенной принцессой, что он давит на тебя, а на него — Совет…
— И что это все оказалось лишь спектаклем, — рот блондина мучительно изогнулся, — Я не знал — позже понял. И не предполагал ведь…
Он замолчал и как-то сдулся весь. Отвернулся.
— Чего? — спросила тихонько.
— Что нас все еще можно любить.
Жили-были два маленьких мальчика.
Как Розочка и Беляночка — Черненький и Беленький. Но отнюдь не такие милые.
И никого не любящие.
Потому что они были уверены, что не знают, что такое любовь.
— Звенит, — прошипел Леон спустя какое-то время. — Идем.
Мужчины положили руки себе на пояса, к которым крепились ножны и всякие петли для воинственных приспособлений. И мы отправились вдоль стен к боковой дверце, активно делая вид, что веселимся. Впрочем, наш вид никого не интересовал. Все присутствующие напряженно веселились сами.
Все сильнее и сильнее напоминая мне пластиковых кукол, у которых под воздействием кислоты стекает краска.
Это было отвратительно.
Боковой коридор, зал, угол, за которым мы спрятались от идущих куда-то людей, темные лестницы, пара пыльных чуланов. Зажмуренные глаза, останавливающееся сердце, что нас обнаружат и страх.
Причем не только за Эрвина.
Но и БЕЗ Эрвина.
Мне нужны были его спокойствие, уверенность в себе, способность вытащить всех нас из любой задницы. Весь он нужен!
Вверх, вниз, прячась за шторами и чахлыми деревцами в кадках…
Я не знаю, сколько мы идем, но в какой-то момент обнаруживаю себя по колено в чавкающей вонючей жиже. Полузатопленный подвал — и свет за ним. Свет, на который мы летим, словно мотыльки.
— …Рубин моего сердца, как же я ждала тебя, — нараспев произносит почти знакомый голос. Королева. Это может быть только она. — Эти три завистливые дряни все-таки не смогли остановить меня. Да, я была заперта границами собственного королевства — но они и подумать не могли, что ты придешь за мной. Все-таки твоя идея с письмами про волшебника и красивой девкой была великолепной…
— Благодарю, — сдержанный мужской голос мне тоже знаком.
Я осторожно выглядываю — и мои спутники вместе со мной — и замираю.
Огромное помещение в потеках сероватой слизи ярко освещено магическими огнями. Посередине- нечто, напоминающее электрический стул. К которому прикован сидящий совершенно неподвижно Эрвин.
Его веки открыты, но глаза пусты.
На самом деле пусты, а не прикрыты пеленой равнодушия!
Я боюсь на нем сосредотачиваться, боюсь выдать себя всхлипом, и потому перевожу взгляд на королеву Оз, даже не сменившую свое роскошное платье. И на того, кто с такой легкостью путешествует между мирами и играет судьбами.
«— Говорят, — вдруг после небольшой паузы начал Лорд, — что в далеком Рубиновом королевстве есть волшебник, который может исполнить одно — всего одно — но самое заветное желание…
— Ну это сказки, — скривился Златан.
— Я бы так не сказал, — покачал головой брюнет, — Недавно ко мне в руки попали интересные письма… весьма интересные. И если им верить, то это вполне возможно»
«Если бы не ты, мы бы даже не решились на это путешествие»
Господи, неужели единственной причиной моего попадания в этот мир было безумие Рубиновой королевы?
— Я сохранила, сохранила её целой, искру, которая даст мне силу Перворожденных, заключила в железную оправу и камень не рассыпался, пришел, — повторяет нараспев женщина, с такой любовью и вожделением глядя на Лорда, что меня начинает тошнить, — Противные мальчишки, вы даже не поняли, какое могущество вы нашли случайно, что именно можно было с этим сделать, но я успела… Успела!
Она ведь говорит о принцах? Так значит это она превратила Эрвина в Железного Лорда — и дело было вовсе не в подарке Златану и не в его споре с феями?
— Осталось совсем немного, и я достану твое каменное сердце и получу то могущество, от которого эти идиотки отказались сами и погибли за свой отказ…
Стоп, что значит «достану»? Разве сердце железным людям не должны выдавать, а не забирать?!
Вряд ли мы со Златаном и Леоном производим хоть какой-либо шум — мы даже не дышим. Но в этот момент серый кардинал моей истории поворачивается к нам и великосветским тоном уточняет у королевы:
— Думаю вы не будете возражать, если у этого представления будут свидетели?
Самое заветное желание
Все когда-то достигает своего пика, кульминации — чувство, ситуация, боль.
Эта мысль вертелась у меня в голове, пока меня — и Златана с Леоном, не успевших оказать сопротивление — не меньше десятка усатых гвардейцев с одинаково недобрыми лицами тащили в освещенный центр пещеры и ставили на колени перед королевой Оз. А поставив, продолжили давить на плечи.
Во мне боролись страх, ярость и ненависть.
К этим двоим, что возвышались над нами.
Она — с насмешливой широкой улыбкой, уверенная в своих возможностях и силе.
Он — отстраненный наблюдатель, чью отстраненность, наверное, могли поколебать только самые сильные эмоции.
Например, ощущение всемогущества и судеб в сжатом кулаке.
— Славная компания, — издевательски захлопала в ладоши женщина, — А мы ничего не подготовили для чаепития.
— Вряд ли мы сели бы с вами за стол, — прошипел Златан.
— Какой непочтительный мальчик, — рассмеялась королева, — Впрочем, ты и в детстве был таким.
— Мы… встречались? — принц выглядел озадаченным.
— Ты не помнишь, — королева подошла к блондину, а потом с тягучей, отвратительной порочностью провела рукой по его волосам, щеке, губам. Златан попытался увернуться, но стража не позволила, — Никогда ничего не запоминал. И всегда был красавчиком. И везунчиком, не так ли? Говорят, раньше те, кто был насыщен кровью перворожденных, имели право выбирать два самых ярких своих качества при рождении. Сейчас подобное недоступно даже яворам, но это не значит, что они не проявляются так или иначе. Твой брат получил ум и силу, а ты — везение и красоту. И все обратные стороны этого… Твое везение позволило тебе найти искры перворожденных, искры, которые мои сестры упустили на этом конце Волша. А ум Эрвина позволил распознать, что именно вы держали в руках… Но темная сторона твоего же везения, желание все ставить на кон и на все спорить, позволило мне узнать об этой находке… А сила, что превратилась в самоуверенность и надменность, вынудила твоего брата принять на себя удар обстоятельств. Он думал, что справится, — она снова мелодично рассмеялась, — но я рада, что все получилось именно так. Не уверена, что ты бы дошел.
