— Нарушение причинно-следственной связи сломало бы все?
— Да.
— Так значит ты… спаситель? — из темноты шагнули Златан и Леон с факелами.
Они выглядели смертельно уставшими. Но скрыть иронию принц, задавший вопрос, не смог.
— Иногда меня называют и так, — пожал плечами волшебник.
— Как ты узнала? — обратился уже ко мне Леон.
— Что Эрвин живой, что он очнется, что паучок — его часть?
— Все сразу.
— В то, что у Железного Лорда, как все говорили, не было сердца, я поверить не могла. Может и могла поначалу… но потом разуверилась, — улыбнулась, вспоминая наше путешествие, — То, что Фей — тот самый характер, и ирония, и голос, который у Эрвина забрали, тоже догадалась постепенно. Ну и сегодня на балу, когда паучок вспомнил некоторые обстоятельства, убедилась в этом окончательно. Я действовала по наитию, когда поднесла его к Эрвину…
— Но как ты поняла, что я очнусь и… сделаю все, как запланировал? Когда однажды вспомнил про королеву? Пусть на краю сознания, но вспомнил?
Мы все повернулись к Эрвину, застывшему на противоположной стороне площадки.
Он выглядел… черт, просто великолепно.
Пусть я давно не замечала его особенностей, пусть даже смирилась с ними, теперь, когда он сделался похож на самого себя, я обрадовалась.
И восхитилась.
Настоящий красавчик.
Эрвин успел переодеться, и я постаралась не думать о том, что ему пришлось это сделать — чтобы не предстать перед нами в кровавых лохмотьях… Впрочем, почему не думать? Чего стыдиться или бояться? Разве всегда надо подставлять вторую щеку? Он взял реванш жестоким способом… но я не буду его меньше любить за это.
— Три причины. Ты все время готовился, будто к главной битве в своей жизни — я не могла не заметить, — сказала неожиданно хриплым голосом, не отрывая от него взгляда, — Ты почти уснул там в зале — как засыпал паучок каждый раз, когда приближался к тебе. Он не мог совладать с твоей энергией, но не потому, что ваша одинаковая магия отталкивалась, а потому, что он был частью тебя. И вряд ли нормально, если часть функционирует отдельно. Я не была уверена, но предположила, что рубиновое сердце, про которое говорила королева, не появилось у нее просто так, из ниоткуда.
— Она отдала мне свое сердце?
— Да. И именно его частички, которые все еще есть в тебе, с такой легкостью ввели в состояние подчинения и недвижимости.
— Погодите! — Златан потер лицо, — То есть королева Оз в тот момент, когда ее настигли другие феи, достала сердце, спрятала искры в него и вложила в Эрвина? Чтобы те не догадались?
— Именно, — это уже волшебник. — Только они догадались — но и правда решили, что ни к чему беспокоиться. А может знали… у каждой из оставшихся фей силен дар предсказания.
— И королеву убило не только то, что Эрвин сумел вернуть принадлежащие ей… вещи, не только его магия, но и то, что она осознала — ни искры, ни сердца больше нет?
— Осознание правды убивает, зачастую, вернее ножа.
— И паучок… то самое создание, в которое феи вложили то, что вытащила королева… Он воссоединился с обычным куском плоти и сделал его живым, Эрвина — цельным, а его магию — сильной, — задумчиво произнес Леон, — Но что тогда раскололо кристалл и растворило опасные искры?
— "Амши", — сказал Эрвин и сделал шаг вперед, и тоже глядя на меня, — На языке непримиримых это означает «плавящая сердце». Лесана… Ты говорила, что у тебя было три причины для обретения уверенности. И какая третья?
Сглотнула и стиснула пальцы. Мне было страшно признаваться… но мне ли бояться после всего?
— Я просто верила в своего любимого мужчину.
Эрвин дрогнул, а потом в несколько шагов преодолел расстояние между нами. И остановился так же резко, будто наткнулся на стену, и медленно-медленно поднял руку, чтобы коснуться подушечками пальцев моей щеки.
И удивленно отдернул их.
Я почувствовала, как мои глаза наполняются слезами, и смежила веки. Соленая капля потекла вниз, к задрожавшим губам… И снова легкое касание. Он осторожно вытер мокрую дорожку… а потом одним движением притянул меня к себе, прижал руками, стиснул, и зарылся лицом в мои растрепанные волосы.
— Я боялся, что тебе будет противно… после всего, что ты увидела сегодня. Я так боялся, что ты захочешь все-таки уйти… туда, где нет всех жутких этих вещей…
— А знаешь как я боюсь, что тебе не буду теперь нужна… наследный принц?
— Глупая, — хриплый смешок.
— Сам такой.
Какое-то время мы стояли так, пока наши спутники усиленно делали вид, что их не существует… А потом отодвинулись друг от друга — недалеко, так, чтобы дышать можно было.
— Не хочу здесь оставаться, — сказала, имея в виду рубиновую столицу, — Нам ведь не надо взять за них ответственность? Ну, как в сказках — раз убил старого короля, становись новым.
Волшебник тихонько рассмеялся:
— Нет. Они справятся.
— А мы куда? Домой? Во дворец? — спросил Златан со вздохом и некоторой тоской.
— Ваш отец, уверен, считает дни, — серьезно сказал Леон.
— Но… — Эрвин чуть помедлил и вдруг улыбнулся, да так, что у меня перехватило дыхание, — несколько месяцев ничего не решат. Эволен далеко… мало ли, куда нас занесет во время путешествия?
Мы все переглянулись… и кивнули друг другу.
— Идем? Надо найти постоялый двор, где нам не перережут глотки за все случившееся, — подмигнул младший принц, и первым двинулся к лестнице. За ним Леон.
А я помедлила и Эрвин, которого, похоже, в ближайшие недели будет не оторвать от меня, тоже.
— Остаешься? — спросила у волшебника, чье имя мы так и не узнали.
— Да. Мне нравится… смотреть на другие миры, — он продолжил стоять, задрав вверх голову.
Я кивнула. А потом нерешительно спросила:
— Получается… каждый из нас уже исполнил заветное желание? И больше… не сможет?
А волшебник только рассмеялся и покачал отрицательно головой:
— Тебе нужна жизнь без желаний и мечт?
Я замерла… улыбнулась и потянула Эрвина вниз.
КОНЕЦ
