Это все было прекрасно.
Если бы имело ко мне хоть какое-то отношение.
А я слишком уважал себя, чтобы становиться всего лишь инструментом. И при всех своих недостатках никогда не был вором. Не брал то, что мне не принадлежит.
— Ты еще попросишь, — пообещал я шепотом то ли ей, то ли самому себе. — А может и потребуешь, как ты умеешь. Но именно у меня.
Когда-нибудь.
А сегодня…
Пришлось останавливать её едва ли не силой. Перехватывать трясущиеся руки. Прижимать колотящие меня по груди кулачки. Переживать бурю… другую бурю.
Наверное, срыв был неизбежен. Удивительно, что она так долго продержалась. И удивительно, что меня совсем не взбесила эта истерика и всхлипы.
Я заставил её выпить подогретого вина. А пока ходил к кладовому шкафу, где у меня всегда хранилась закуска, Эву — Каталину попросту вырубило. И теперь она сопела у меня на кровати, а я… А что я? Мысленно пожал плечами.
Кровать у меня одна.
Опустил шторы, разделся, скользнул под покрывало и, стараясь не думать о девушке рядом и не тянуться к ней, тоже уснул. Чтобы проснуться от возмущенного писка и возни под боком.
— Ты не могла бы потише? — я подгреб забившееся в руках женское тело и только потом до меня дошло, кто там. Со вздохом отпустил и перевернулся на спину, потягиваясь и зевая.
Эва сидела на кровати, прижавшись к её спинке, совершенно ошалевшая, а в её широко распахнутых глазах плескался ужас пополам с шоком.
Но она быстро пришла в себя. Оглядела мельком свое помятое платье, меня, комнату, вспомнила, похоже, все подробности вчерашнего и мило покраснела.
А потом посерьезнела и кивнула:
— Спасибо.
— Боги милостивы ко мне! — шутливо вскинул руки. — Сама Эва-Каталина поблагодарила меня и…
Умелый удар подушкой заставил замолчать
Девушка сползла с кровати, смущенно отвела взгляд от моей обнаженной груди — я даже специально поерзал, чтобы одеяло сползло ниже — и заявила:
— Не думай, что это что-то значит. Мы партнеры — не более. И я не собираюсь расшаркиваться перед тобой…
— Даже не думал.
Интересно, на моем лице такая же идиотская улыбка, которую я чувствую в голосе?
— И послезавтра я приду на финальный отбор в вашу пятерку.
— Естественно
А сейчас хочу воспользоваться твоей ванной, — задрала она подбородок.
— Она к твоим услугам, — кажется, мне сейчас разорвет щеки.
— И я рада что между нами нет недопонимания. И ты и правда не интересуешься мной, как женщиной.
Что?!
Но Эва уже скрылась за дверью ванной комнаты, аккуратно её захлопнув, а я остался на кровати, открыв рот.
Она что…. так это поняла? З-завеса… Что в голове у этой девчонки? Как можно не замечать… А-а, ладно. Тем лучше.
Наверное.
Управилась Эва быстро, а потом разве что книксен не сделала, не глядя на меня, и скользнула в коридор. Я знал, почему она торопилась — пока что были все шансы не нарваться на просыпающихся парней. Но что-то внутри меня, какая-то темная сторона, прошептала, что было бы не плохо задержать её, чтобы Эву застукали выходящую из моей спальни этим утром…
Ведь если бы каждый понял, что у нас особые отношения, то не лез бы со своими….
Завеса! Да о чем я вообще думаю?!
Брежу, похоже.
Я быстро собрался, улыбнувшись, когда наткнулся на изогнутую шпильку на полу, и отправился в столовую. И хотя зарекся думать о чем либо и вспоминать, какая она… на вкус, как приятно было ощущать запах её волос сквозь сон, каким податливым может быть её тело, мой взгляд волей-неволей находил девчонку.
Она сидела в одиночестве на привычном месте и спокойно, грациозно завтракала, идеальными движениями ломая хлеб и поднося ложку ко рту.
Маленькая гордячка.
Надушенная чем-то сладким рука скользнула по моему плечу и спустя секунду её владелица уселась на свободный стул рядом со мной.
Довольно симпатичная фигуристая брюнетка с пятого курса. Она была не из нашей группы, и нас, кажется, уже знакомили — но я не запоминал имен людей, которые не были мне интересны.
Следом умостилась её подружка. Не менее симпатичная…
— Мы собираемся убраться подальше от Академии и едем завтра в столицу, — наклонилась ко мне брюнетка и улыбнулась. — Хотим повеселиться… может и вы хотите присоединиться к нашему веселью?
Мигель, сидевший напротив, задрал бровь, и мы с ним переглянулись.
Если я правильно помнил, пару декад назад схожее веселье привело к тому, что он продолжил ночь как раз вот с этой подружкой… и, судя по довольной ухмылке, был не прочь повторить.
— У нас важное дело в выходной, — голосом магистра вдруг произнес Жоакин и поджал губы.
— Но после того, как мы закончим с нашими важными делами… нам наверняка захочется отдохнуть, — ухмыльнулся Роша. — Отличная идея я считаю.
— А ты как думаешь, Даниель? — ухо обдало горячим дыханием. Как еще она не засунула язык?
Что-то кольнуло внутри…
Я помедлил, а потом обернулся и посмотрел на тот стол, где сидела Эва, но девушки там уже не было.
Перевел взгляд на своих друзей и кивнул.
— Почему бы и нет.
13
Какой же он… гад.
Все они! Ведь даже мой жених проводил время с другими, что уж говорить про человека, которому я никто.
Я скривилась от отвращения, когда вспомнила, как Вальдерей и его дружки облизывались на старшекурсниц… Бр-р.
Даже досматривать это представление не стала. Злость и обида запершили в горле, и я сбежала… И не потому, что захотела запустить чем-то в самодовольное лицо, а потому что сама поразилась этой обиде.
С чего мне обижаться? Это же Вальдерей… Мы с ним никто друг другу.
Но стоило мне представить, как парень, который еще сегодня утром лежал рядом со мной полуобнаженный будет… активно любезничать с другой, как сделалось противно и захотелось помыться.
Намылить пальцы, которые прикасались к нему.
Снова почистить зубы, стереть с губ чужой вкус…
Да, я попыталась вчера ступить на новое игровое поле, надеясь, что, превращусь в такого же игрока, то буду неуязввимой… Стану такая же как они все — и мне не будет больше больно. Но я не смогла. Вальдерею я и правда оказалась не интересна, да и сама отступила, отодвинулась, испугалась того, что я неожиданно почувствовала, хоть с виду и храбрилась, цеплялась за него. Глупая…
И появление в его комнате на самом деле было опрометчивым и глупым — хорошо хоть Вальдерей не воспользовался этим.
