— Какие проблемы, — рассмеялся Иванов. — Пользуйся сколько надо. И еще, Глеб, будь осторожен, ты, видимо, занимаешься серьезным бизнесом, куда серьезней, чем наш пентбол-клуб.
— Что ты этим хочешь сказать? — не понял Кольцов.
— Сегодня ночью какие-то доброхоты запустили в твой коттедж «фенечку». Можешь себе представить, что осталось от фанерного домика, когда внутри взорвалась «лимонка». Решето. — Костин смех резанул по ушам — Ты кому-то здорово отдавил любимую мозоль. Будь осторожен, частный детектив Кольцов.
— Ты таки выяснил сферу моей деятельности, — усмехнулся сыщик.
— Профессия обязывает, — ответил Костя, вероятно, таким образом давая понять, что не всегда следует верить тому, что видишь. — Заодно поинтересовался мнением о твоем уровне у серьезных людей. Говорят, ты настоящий профи. Впрочем, я другого и не ожидал.
— Спасибо.
— Не за что, — ответил Иванов и напоследок добавил: — Кстати, твоя подружка куда-то исчезла.
— Знаю, — ответил Глеб, хотя понятия об этом не имел. Впрочем, сейчас ему было не до нее.
— Ладно, звони, если что, — закончил разговор Костя. Кольцов повесил трубку на рычаг и вышел из телефонной будки. Теперь следовало осмыслить происшедшее.
Первое, что пришло в голову: «Автокатастрофа с Натахой не была случайной. Ее «Ниссан» специально протаранили, видимо, ожидая, что вместе с ней буду ехать и я. А когда выяснилось, что в малолитражке меня нет, то в коттедж полетела граната. Любопытно, из-за чего такая нелюбовь ко мне? Учитывая, что до сих пор меня никто не тревожил, а тут за один вечер два покушения, напрашивается один вывод: проблема была в информации, которую скачала Натаха с «черного» терминала. А кому эта информация мешала? Только моему компаньону».
— Ну ты, Андрюха, и сучонок, — со злобой проговорил Глеб, вспоминая холеную физиономию Акулова. Большие деньги портят людей. «Правда, не знал, что до такой степени. Ничего, дурь из него выбью, — подумал он, направляясь к машине. — Он мне расскажет, кто и когда научил его таким махинациям. Все расскажет и побежит на Петровку с чистосердечным признанием».
Через час он стоял перед домом Акулова. Дворник уже подмел и полил двор. Было свежо, замечательное утро обещало хороший день. Но сегодня кое-кому придется его испортить.
Размяв изрядно затекшие плечи и шею, Кольцов вошел в подъезд, поднялся на третий этаж, где находилась квартира Андрея. Левой рукой закрыл глазок, большим пальцем правой вдавил кнопку звонка.
Несколько минут звонок заливался соловьиной трелью, но к двери так никто и не подошел. Он толкнул дверь, но она не поддалась.
Странно получалось, на стоянке недалеко от дома стоял Андрюхин «Шевроле-Блейзер», значит, он был дома. Впрочем, он мог время провести в казино или другом людном месте, чтобы иметь алиби на эту сумасшедшую ночь.
«Что же, если не удалось застать компаньона дома, придется подождать», — решил сыщик. Для этого ему не надо шататься по двору или сидеть перед подъездом на лавочке. Все было гораздо проще: в годы службы на государство холостяк Андрей Акулов уступал свою квартиру женатым сослуживцам, у которых случались романы на стороне. Для удобства одна пара ключей хранилась здесь же в подъезде, в тайнике (на случай, если хозяина нет дома).
Как раз сейчас был такой случай. Спустившись на один пролет, Кольцов остановился возле батареи центрального отопления, запустил руку под трубу, нашел небольшое углубление в стене, закрытое куском бумаги. Вытащив бумагу, он нащупал связку ключей. Все было по-прежнему, как в старые добрые времена.
Вернувшись, Глеб вставил ключ в верхний замок и повернул. К его удивлению, дверь сразу же открылась. Еще одна странность: уходя, Андрей никогда не закрывал дверь на один замок, тем более самый паршивенький.
Кольцову не понравились все эти странности. Он вошел в квартиру и прикрыл за собой дверь. В помещении было тихо, как в склепе, лишь тиканье больших настенных часов разбавляло эту тишину.
На кухне был почти идеальный порядок, только в раковине стояла фарфоровая чашка из-под кофе, в которую из крана монотонно капала вода.
В большой комнате, служившей Андрею и спальней, и гостиной, и комнатой для гостей, был идеальный порядок, свойственный холостякам и офицерам. Ничего интересного. Глеб толкнул дверь, ведущую в рабочий кабинет.
Андрей сидел за письменным столом, его голова была откинута назад, левая рука лежала на полированной крышке стола, правая свисала вдоль тела. В руке был зажат револьвер.
Вокруг головы Акулова серебристые обои были забрызганы кровью и мозгами. Судя по всему, выстрел был произведен снизу вверх, пуля, пройдя через нижнюю челюсть, разнесла затылок, выплеснув наружу мозги.
Подойдя к трупу, сыщик приложил тыльную сторону ладони к щеке, потом пошевелил рукой с зажатым револьвером. Трупное окоченение еще не наступило, значит, всего пару часов назад Анд-рюха принял роковое решение.
— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, — задумчиво произнес Глеб. Хотелось с ним поговорить «по-взрослому», допросить с пристрастием. Но не сложилось. Видимо, узнав, что его компаньон остался в живых, зная норов Кольцова, Андрей решил не искушать судьбу и перешел в лучший из миров.
Кольцов еще раз поднял правую руку убитого и взглянул на оружие. Револьвер системы «наган», от времени на стволе полущилось воронение, это был старый знакомый.
«Странно это все, — подумал Глеб, рассматривая кабинет и не веря в смерть друга. — Он же меня столько раз выручал, я ему жизнью обязан. Неужели это из-за чертовых денег?»
Этот вопрос остался без ответа, некому было на него отвечать. Сидеть и задавать самому себе вопросы, на которые пока не знаешь ответа, — бездарная трата времени, нужно было действовать.
Единственное, что сейчас можно было сделать, это обыскать квартиру погибшего. На кухне в мусорном ведре обнаружилось несколько окурков сигарет разных марок: «Мальборо», «Президент», «Ява», они были залиты остатками кофе, поэтому определить их «свежесть» не представлялось возможным. В сушилке две кофейные чашки были мокрыми.
В кладовке, в большой комнате и на балконе тоже ничего интересного.
Только в кабинете под письменным столом Кольцов обнаружил большой черный кейс из натуральной кожи. Чемодан был оснащен двумя кодовыми замками, пришлось повозиться, прежде чем он открылся. Но зато, когда поднял крышку, удивленно присвистнул. Внутри лежали тугие пачки стодолларовых банкнот. Двадцать пачек по десять тысяч — выходило двести тысяч. Для торгово-закупочного бизнеса, который развернул Андрей, это были крохи. Но все-таки это был «кэш» — наличные. И для того, кто решил спрятаться на бескрайних просторах матушки России, это огромные деньги.
Глеб принялся лихорадочно размышлять: «После аварии с моей секретаршей, взрыва гранаты в пансионате, самоубийства моего партнера милиция накрепко вцепится в наше агентство и выпотрошит из него все, что нашла Натаха, и даже больше. А. виноват во всем буду я, хотя бы потому, что единственный, кто ушел. Вот и остается мне два варианта: либо попытаться доказать свою невиновность, либо самому пуститься в бега. И тут наличные могут понадобиться, кто знает, сколько придется бродяжничать».
