За тридцать лет службы на Севере Коровин обзавелся влиятельными связями во всем регионе, и, когда наступил срок увольнения из армии, генерал-майор безболезненно трансформировался в преуспевающего бизнесмена. Владельца самолетов, судов и тяжелых тягачей, причалов, аэродромов и многого другого, что объединялось под вывеской концерна «Северное снабжение».
Закончив подписывать деловые бумаги, Илья Владимирович услышал зуммер электронного еженедельника.
— Н-да, пора ехать, — вздохнул Коровин, он совершенно забыл о сегодняшней деловой встрече, а забывать о таких вещах никак нельзя, для себя же чревато. — Олька, приготовь мой выходной костюм, — нажав клавишу селектора, приказал глава концерна своей секретарше.
— Уже все готово, Илья Владимирович, — пискнула в ответ референт, в отличие от своего шефа, она никогда ничего не забывала, выполняя порученное четко и в срок.
— Хорошо, будем переодеваться, — буркнул экс-генерал, поднимаясь из-за стола и направляясь в комнату отдыха, где его уже ожидала молодая и ядреная секретарша Ольга Попова, высокая, стройная девица в деловом брючном костюме, белой рубашке с широким ярко-красным галстуком. Секретарь-референт имела крепкую деревенскую закалку, закончив десятилетку в Рязанской области, подалась в Москву, поступила в экономический институт, параллельно обучаясь на курсах делопроизводителей и английского языка, успевая при этом посещать библиотеку и спортзал.
Любой труд всегда приносит свои результаты, по окончании института Ольга попала в концерн «Северное снабжение». Усидчивость и поразительная работоспособность плюс интеллект и отличные физические данные подняли ее аж до приемной самого главы концерна. Конечно, с такой работой нечего было помышлять о личной жизни, но зарплата все это компенсировала.
Костюм сидел на еще не утратившем спортивную форму бывшем военном как влитой. Ольга провела пальцами с длинными огненно-красными ногтями по лацканам пиджака, потом, как бы невзначай, ее руки опустились на бедра и скользнули к низу живота Коровина. Но экс-генерал не был расположен к шалостям своей секретарши. Поправив перед зеркалом узел галстука, коротко бросил:
— Сегодня на работу не вернусь. — После чего, не прощаясь, вышел.
Усевшись в салон «Мерседеса», Коровин бросил водителю:
— Поехали в «Козыря».
— Поехали, — согласно кивнул шофер, немолодой мужчина с обветренным лицом, почти ровесник хозяина концерна. Петрович возил Коровина больше четверти века, сперва по северным гарнизонам, потом уже здесь, по Москве. Едва машина тронулась с места, не поворачивая головы, водитель спросил: — Илья Владимирович, чего сегодня такой смурной?
— Да дела захлестнули, просто невпроворот. Сплошные заботы, — ответил Коровин, уставившись пустым взором на мелькающий за окном городской пейзаж.
— Так бросил бы это дело, чай, не мальчик. Ведь не ради куска хлеба уродуешься, Илья Владимирович, — посетовал водитель, но, увидев, что хозяин не слушает его, а занят своими мыслями, благоразумно замолчал.
Коровин все слышал, но отвечать болтливому водителю не было настроения. Мысли действительно одолевали экс-генерала вовсе не шуточные. Он давно уже понял, в какую скверную историю влез.
«И на кой черт мне все это нужно? — размышлял он про себя. — Денег полно скопил, за десять жизней не истратить. Дети взрослые, свои семьи, свой бизнес, обойдутся без меня. Жена... Жена уже второй год из Европы не вылазит, ей хорошо и без меня. Бросить бы все, взять Ольку и раствориться в пространстве. Для всех раствориться, а самим всплыть в каком-то сосновом бору Финляндии или Канады. Доживать свой век на свежем воздухе, забавляясь охотой и рыбалкой. — Генерал даже ощутил в салоне бодрящий запах хвои, но мечты без сожаления сожрала логика. — Только ничего этого не будет. Олька всего на три года младше моей младшей дочери и ублажает до тех пор, пока я ее шеф, и получает она, как целая академия наук. Да и самому мне никто живому увольнительную не даст. Как говорится, завяз коготок... Деваться некуда, идем до конца».
Небольшой трехэтажный особняк в одном из тихих переулков в центре Москвы с неброской вывеской «Все козыря» был закрытым клубом российской финансовой элиты. Здесь собирались не только банкиры и промышленники, частыми гостями наведывались в клуб депутаты Думы, Моссовета, а также члены правительства и администрации Президента.
У Ильи Коровина в «Козырях» был постоянно зарезервированный отдельный кабинет, хотя экс-генерал бывал здесь крайне редко, только по «производственной» необходимости. Не любил бывший военный здешнюю публику, считая их лицемерными аспидами, от которых только и жди подляны.
— Рад вас видеть, Илья Владимирович. — Коровина у входа радушно встретил менеджер заведения. Он лично провел главу транспортного концерна в его кабинет, небольшое помещение, отделанное мягким набивным велюром, и елейным голосом поинтересовался: — Все, как обычно, Илья Владимирович? — Генерал кивнул и устало опустился в широкое кресло, выложив на стол пузатый золотой портсигар, изготовленный специально под сигары.
— Сейчас все устроим. — Менеджер исчез за дверью с цветным витражом.
Через минуту в кабинет чередой засеменили официанты, внося на подносах графины с прозрачной жидкостью, блюда с холодными закусками.
— Горячее будет через десять минут, — угодливо сообщил старший официант, как только остальной обслуживающий персонал покинул кабинет.
— Можете не торопиться, — вяло произнес Коровин. Дождавшись его ухода, подвинул графин с водкой поближе, наполнил до краев хрустальную рюмку на высокой граненой ножке и, хекнув, одним глотком опорожнил емкость. Слегка поморщившись, принялся вилкой извлекать из раковин желеобразные тела устриц. Подобная закуска больше подходила под сухое белое вино, но экс-генерал пил под любую закуску только водку, впрочем, «белоглазую» он мог употреблять и без закуски. Коровин уже давно не представлял своей жизни без спиртного.
За устрицами последовали черная икра и осетровый балык. Графин к этому времени опустел на две трети, и, когда рука в очередной раз ухватила толстое горлышко, в кабинет вошел невысокий грузный мужчина и с укоризной произнес:
— Не рано ли накачиваетесь, господин генерал?
— А-а, — широко улыбнулся Коровин, — рад вас видеть, Владимир Петрович. — Экс-генерал приподнялся над столом и протянул вошедшему руку, не забыв при этом добавить: — Да какая же это накачка? А несколько рюмок только заставляют мозги работать лучше,
— Хотелось бы надеяться, — усмехнулся толстяк, усаживаясь напротив генерала. Тот оставил попытку налить очередную рюмку, раскрыл портсигар и достал темно-коричневую сигару. Крепкими прокуренными зубами откусил кончик и, щелкнув зажигалкой, несколько раз пыхнул, раскуривая сигару.
— Ну, и как прошла охота? — Немного поерзав, гость поудобнее устроился в кресле.
— Отлично, — довольно оскалился генерал. — Матерого секача завалили.
— Неплохо, неплохо. А как наши охотники восприняли новость о предстоящих выборах?
