Не зря пахан держал Ленчика в советниках, крученый был, что поросячий хвост. Такого голыми руками не возьмешь. Тонкий психолог, он знал, на какую кнопку надавить, чтобы пахан засомневался даже в очевидном.
— Это всего лишь слова, — неожиданно заговорил Фрол и, кивнув на своего советника, добавил: — Твои слова против его слов. А доказательства есть?
— Нет у него против меня ничего, — снова громко возопил Ленчик. Голос его звучал уже не так удрученно, он даже поверил в свое спасение. А зря.
— Есть, — неожиданно уверенно ответил сыщик и, переведя взгляд на Молдавана, спросил: — Компьютер, подключенный к Интернету, есть?
Бывший чекист широко улыбнулся.
— Мы хоть и в Сибири живем, но щи лаптем давно перестали хавать. У нас есть все необходимое.
— Мне нужно немного поработать с компьютером, после чего я вам предоставлю доказательства, — стягивая советника с морды джипа, Глеб толкнул его в объятия Иванова и строго сказал: — Держи, Костик, эту гниду, я еще не закончил с ним разговор.
В особняке Фрола оказалась последняя модель «Пентиума». С его помощью Глеб через сеть Интернета вышел на свой офисный компьютер, после вошел в архив камеры слежения и скачал оттуда нужную информацию.
Вся операция заняла почти полтора часа, за это время частный детектив раскрыл всю подноготную произошедшей истории, начиная с ареста в Питере Олега Донцова и заканчивая убийством Панфилова с подопечной в Париже, при этом благоразумно умолчав, какую роль в этой пьесе играет шеф ГУБОПа.
В комнате, где был установлен компьютер, собравшиеся законники с бесстрастными лицами вождей Северной Америки молча слушали сыщика. Пока все сказанное опять же было всего лишь словами.
Наконец компьютер ожил, экран монитора дернулся, и на нем появилось крупным планом лицо Ленчика.
— Внизу таймер, — поспешил сообщить детектив законникам, давая понять, что демонстрируемое кино не подделка.
— Ах ты, тварь. Ты в какие игры с мусорами играешь за моей спиной? — На этот раз выдержка отказала пахану, и, вскочив, он зарычал по-звериному.
Советник понял, что проиграл окончательно, по-настоящему, без какой-либо возможности отыграться. Рванувшись изо всех сил, он оттолкнул не ожидавшего подобной прыти Иванова и бросился к окну, изо всей силы хрястнув наручными часами о мраморный подоконник. Внезапно остановился, его лицо было мертвенно-белым, посмотрел стеклянными глазами на собравшихся и неожиданно спокойно произнес:
— Я, конечно, умру, но и вы все сдохнете. — На губах Ленчика заиграла самодовольная улыбка.
Глава 8 В РАМКАХ ЗАКОНА
Железная дверь камеры с грохотом распахнулась, и проем заслонила мешковатая фигура надзирателя.
— Задержанный Донцов, к вам посетитель.
— Даже в тюрьме бывают праздники, — невольно улыбнулся Олег, поднимаясь с нар. С ожесточением почесав многонедельную щетину на впалых щеках, царственным голосом распорядился: — Ладно, проси.
Надзиратель скорчил недовольную рожу, будто раскусил таракана, но ничего не сказал. С тех пор как права Донцова начал защищать адвокат Штрайхер, никто в Крестах даже не помышлял показать арестанту, где раки зимуют. Начиная с местного начальства и заканчивая самым последним выводным, твердо решили, уж если московским «гестаповцам» ничего не обламывается, то и им нечего пытаться.
Поэтому задержанный оперуполномоченный ГУБОПа находился в более привилегированном положении, чем остальные сидельцы.
Надзиратель посторонился, пропуская в камеру посетителя. Им оказался невысокий мужчина весьма дородного телосложения в хорошо скроенном костюме и дорогих лакированных туфлях. На удивление, посетитель не чувствовал себя в камере дискомфортно, даже наоборот, повел себя сразу по-хозяйски, едва войдя, бросив небрежно надзирателю:
— Вы свободны, потребуетесь — позову.
Тот кивнул и затворил тяжелую дверь. Посетитель немного подождал, давая ему время удалиться подальше, и обернулся к Донцову со словами:
— Ну здравствуй, Олег. — После чего остался стоять на прежнем месте, заложив руки в карманы брюк.
— И вам доброго здоровьичка, Владимир Андреевич, — хмыкнул Олег и демонстративно поскреб пальцами щетину на подбородке. Его оперский наметанный глаз незваного гостя узнал еще с порога, следователь-«важняк» Савин Владимир Андреевич. В свое время работал со смешанной бригадой налоговой полиции и Главного управления по борьбе с организованной преступностью по расследованию теневой деятельности банка «Глобал инвест». Представителем одной организации был Никонов, второй — Донцов.
— Значит, узнал, — негромко произнес Савин. — Хотя мы не виделись четыре года.
— Узнал, конечно же, — кивнул Донцов и честно признался: — Но тебя я точно не ждал. И, так как твоя роль в этом деле для меня предельно ясна, заявляю сразу: без своего адвоката говорить не буду.
— Это твое право, — снисходительно усмехнулся «важняк». — И твои слова обязательно будут занесены в протокол. Только сейчас мы ничего записывать не будем, я, как видишь, не вызвал тебя в комнату для допросов, а сам пришел поговорить. По-дружески.
Услышав последние слова, майор неожиданно громко рассмеялся. Савин, поняв свою промашку, поспешил поправиться:
— Мы, конечно, никогда не были друзьями, но, думаю, по-приятельски можем поговорить начистоту?
— Можем, чего же не поговорить. Тут ведь принцип, как в армии: солдат спит, служба идет. Все-таки хоть какое-то развлечение.
— Вот и славно. — Вальяжной походкой Савин прошелся к столу, смахнул невидимую пыль с табуретки, вмонтированной в бетонный пол, и внимательно посмотрел на осунувшееся лицо опера. — Олег, ты ведь не только сыскарь-горлохват, ты ведь еще и дипломироманный юрист. Значит, должен знать, как читаются и как трактуются законы и статьи Уголовного кодекса. Так?
— Ну, так, — подтвердил Донцов.
— В таком случае ты понимаешь, — продолжал Савин негромко, — что взяли тебя с поличным при свидетелях и при вещдоках во время получения взятки. Причем взятки в особо крупных размерах. И не мне тебе говорить, Олег, какой разлет в сроках от минимума до максимума идет. Гигантский. Так вот, вместо того чтобы писать чистосердечное признание, пытаться сотрудничать со следствием, ты стал в глухую защиту, нанял этого носатого космополита. Думаешь, он тебе поможет? Нет, но ты своим поведением разматываешь для себя максимальный срок. Этого добиваешься?
— Прежде чем ответить на твой вопрос, Володя, — буднично произнес Донцов, — я сперва задам свой. Лады?
— Лады.
— Тогда такой вопрос: и давно ты, Владимир Андреевич, стал играть в такие игры?
— Ни в какие игры я не играю! — неожиданно сорвался на крик Савин, моментально покрывшись бурыми пятнами. — Между прочим, когда мне дали твое «дело», я пытался отказаться, не получилось. Но раз придется мне этим заниматься, то я буду вести его, как положено по закону, и буду следовать каждой букве закона, потому что иначе работать не умею, потому что профессионал.
