— Ладно, — удовлетворенно кивнул Волк, — раз все усвоил, иди. Я буду тебя ждать на этом же месте.
Новоиспеченный шахид зашагал в указанном направлении. Пославший его на смерть выждал десять минут, включил зажигание и медленно покатил за поворот. Место для наблюдения он выбрал в тридцати метрах от здания суда возле автомобильной стоянки. Людей, собравшихся на суд, было немного, три милиционера в шапках-ушанках и зимней форме серого цвета да пара пронырливых журналюг, которым до всего на свете есть дело.
Волк знал, что ждать ему осталось недолго, поэтому не стал глушить мотор и изобразил увлеченного чтением журнала «бомбилу». А сам не сводил настороженного взгляда с внутреннего двора суда.
Волку слишком долго везло, и он уже поверил в свою исключительность. А это уже само по себе грубая ошибка. В таком деле, как убийство на заказ, исключительными могут быть только киногерои.
Архангел, делая заказ на аналитика, одновременно отдал приказ своим чистильщикам устранить и самого ликвидатора. Четверо опытных оперативников, каждый из которых попал в кабалу к Благовестову за совершенное тяжелое преступление, были готовы на все, лишь бы избежать решетки.
Зная о готовящемся покушении, оперативники с утра уже были на месте, разбив территорию возможного появления киллера на четыре сектора, и каждый занялся обследованием своего квадрата.
— Вижу охотника, — сообщил в микрофон портативной рации опер, в чей сектор попала небольшая парковочная стоянка.
— Ты уверен?
— На сто процентов, — заверил старшего опер. — Спинным мозгом чувствую, да и слишком старательно пытается быть незаметным.
Старший на мгновение задумался, оперативная интуиция — это, конечно же, сила, большинство преступлений раскрывается благодаря ей. Но в данном случае нельзя было рисковать.
— Хорошо, — снова вышел в эфир старший из чистилыциков. — Поставь ему маяк, остальные продолжают контролировать свои участки.
— Понял. — Опер отключил рацию и спрятал под куртку, извлекая из кармана небольшую шайбу радиомаяка с магнитным покрытием. Шайбу он переложил в карман брюк, где предусмотрительно было прорезано отверстие. Через это отверстие по штанине шайба сползла на носок ботинка, когда милиционер уже подошел к машине Волка.
— Дружище, спичек не найдется? — Держа в пальцах сигарету, опер постучал в стекло «Жигулей».
— Не курю, — не опуская стекла, буркнул киллер. Выдержка не изменила ему и на этот раз, ни одна черточка на лице не дрогнула, но оперативник уловил мелькнувшую угрозу в его глазах и успел заметить, как водитель, опустив журнал на грудь, прикрыл им правую руку. Сомнений не было, это тот, кого они ждали.
— Ну, извини, — проговорил оперативник, ловким движением ноги прилепливая радиомаяк к днищу легковушки.
— Идиот, — беззвучно выругался Волк, глядя вслед удаляющемуся незнакомцу. Тот выглядел с виду как обычный работяга, но ему-то, матерому ликвидатору, не знать, какие карнавалы с переодеванием умеют устраивать спецслужбы. На этот раз пронесло, киллер убрал с груди журнал и спрятал в подмышечную кобуру бесшумный пистолет «ПСС», его оружием сейчас являлся небольшой, размером с зажигалку, радиопередатчик.
Когда мимо парковочной площадки проследовал автозак, Волк щелкнул тумблером включения и опустил большой палец на красную клавишу подрыва.
Из окна «Жигулей» можно было наблюдать, как милицейский «ГАЗ» остановился в судейском дворе, метрах в пятнадцати от парадного крыльца. Открылась дверь конвойного отделения, и наружу один за другим выпрыгнули двое конвоиров из Управления исполнения наказаний. Оба были вооружены, как и милиционеры, табельными пистолетами. Никто не ждал сегодня экстренной ситуации, милиционеры, которым надлежало в случае напора толпы на подсудимого оттеснить людей, стояли в стороне и лениво покуривали. Собравшаяся стайка людей была слишком незначительной для напора.
Спустя минуту из отсека автозака показался подсудимый, пожилой грузный мужчина с трудом спустился по ступенькам и, заложив руки за спину, собрался пройти в здание суда, как толпа дрогнула и, возглавляемая двумя репортерами, приблизилась к конвоирам.
Волк видел, как журналисты с микрофонами наготове задают наперебой какие-то вопросы подсудимому. В этот момент Зомби оттеснил плечом одного из журналистов и оказался вплотную с Журавковым. Произнести условную фразу он не успел, потому что киллер нажал на красную кнопку.
Огненный куст взрыва взметнул вверх, разрывая на части плоть и расшвыривая человеческие тела в разные стороны. Пронзительно завыли сигнализации припаркованных неподалеку машин.
Волк сунул в карман пульт дистанционного подрыва и неторопливо поехал вдоль улицы. Напоследок он бросил беглый взгляд в сторону недавно прогремевшего взрыва, во дворе не было видно оставшихся в живых людей, лишь одиноко застыл автозак с оторванной задней дверцей. Из-под машины валил густой смолянистый дым...
Едва «Жигули» Волка скрылись из виду, с соседней улицы мягко вырулил темно-синий «Субару», сквозь тонированные стекла угадывались четыре широкоплечих силуэта...
Вернувшись домой, Волк обнаружил у ворот встречающих его соседей.
— Ну что, как там Егорушка? — с мягкой улыбкой поинтересовался Николай Николаевич.
— Нет больше Егора, — ляпнул Волк первое, что пришло на ум.
— Как нет? — всхлипнула супруга бывшего агронома Вера Кузьминична.
— Пока я разговаривал с врачом, он выбросился из окна ординаторской. С пятого этажа прямиком на асфальт. Вдребезги. Сейчас лежит в морге, через два дня повезу на родину. — Волк уставился невидящим взором в никуда и сокрушенно покачал головой: — Что я скажу его родным?
С ходу придуманная легенда оказалась первым сортом. Во-первых, это объясняет его поспешный отъезд, а во-вторых, соседи — люди деликатные, в случае его возвращения никогда больше не напомнят о покойном «племяннике».
Загнав машину во двор, Волк запер ворота и, войдя в дом, прямиком направился в спальню, день все-таки выдался напряженный. Но ему помешали.
— Кхе, кхе. — На пороге стояли соседи. В руках Николая Николаевича удобно устроилась литровая бутыль с мутным первачом, а за его спиной супруга держала в руках плетеную кошелку с тарелками и судочками, наполненными различной снедью.
— Ты вот что, Виталий Сергеевич, мы тут посовещались с супругой моей и решили, негоже тебе сегодня одному здесь сидеть, — и продемонстрировал бутыль, добавив: — Помянем Егора.
Деваться Волку было некуда, и он со вздохом согласился.
Пока Вера Кузьминична сноровисто накрывала стол, киллер успел сунуть «ПСС» под комод вместо тайника.
— Все готово, — наконец сообщила женщина.
Николай Николаевич разлил по граненым рюмкам
самогон и, подняв свою, сдержанно произнес:
— Ну, как говорится, вечная память и вечный покой.
