И они взобрались наверх.
Почти в сомнамбулическом состоянии Лиза забродила по подвалу. Сверху ей слышался приятный старушечий голос. Вдруг ей пришла мысль о крысах, и вся она превратилась в дрожь. Дрожь длилась минут пять, пока не открылся люк, сверху по лесенке стал спускаться человек, мужчина сильного телосложения, стройный, лет около сорока. В подвале горела тускло электрическая лампочка, горела бредово, как на дне. Мужчина обернулся, и Лиза увидела его глаза. От страха она юркнула в кресло. Мужчина подошел, нагнулся над ней и посмотрел ей внутрь.
— Не бойся меня, — тихо сказал он. — Не людоед я…
Взгляд его поражал сочетанием тяжести, угрюмости и ума. Разум в его глазах был мрачен какой-то своей правдой. Лизочка завизжала.
— Не трону, не ори. Визг не спасет душу. Лучше посидим рядком, — и мужчина вытащил из-за спинки кресла хилый табурет и присел рядом. — Поглядим в глаза друг дружке… Ты, небось, не ела давно? — громко рыкнул он.
Сверху что-то приоткрылось, и раздался сладкий старушечий голос:
— Накорми ее, накорми… гостью. Нехорошо!
Лиза вдруг собралась с духом:
— Ответьте, зачем я здесь?!.. Что вы со мной хотите сделать?!.. Скажите?!.. Убить, съесть, добить?!..
Мужчина захохотал.
— Вы о себе чересчур высокого мнения. Съесть! Ишь чего захотели… Мне от вашего мужа нужны деньги — и только. Большего, чем деньги, вы не стоите.
Лиза обиделась, но обалдела.
— Деньги!.. Какие деньги?? Мы с мужем честным, нормальным трудом, как все порядочные люди, зарабатываем и не воруем! Он компьютерщик, я учительница и журналистка.
— Галя, и вы мне зубы заговариваете… Вы рехнулись, что ли? Условно я — Душин Петр. От слова «душа» и от слова «душитель»…
Лиза от таких слов содрогнулась и заплакала.
— Мы работаем и не воруем, — заговорила она сквозь слезы. — На нас весь мир держится, а не на ворье… Что вы от меня хотите?!.. Ну, убейте… А почему вы меня Галей назвали? — внезапно поинтересовалась она.
Душин удивился.
— Что вы голову морочите? Отпираетесь… Не стыдно?.. Вы — Галя Медакина, жена миллионера.
— Галя Медакина?! — Лиза чуть не завыла от счастья. — Вы ошиблись! Я — Лиза Вердина.
Она быстрым движением вынула из своей сумочки паспорт и сунула его Душину. Душин прочел, глянул на фотографию и выпучил глаза.
— Значит, вы — это не вы… Хороши… Идиоты… Это все Темный перепутал. Во всем, скотина, хорош, но иногда на него находит…
Лиза вскочила с кресла.
— Вот видите! Я — это не я… Клянусь своей жизнью, что никому не скажу…
Душин схватил Лизу за шиворот, как кошку.
— Ишь человек труда… Не гордись… Все мы под Богом ходим… Теперь идем наверх чай пить.
И он втащил Лизу наверх. Провел в комнату; все скромно, тихо, самовар, цветочки… Усадил за стол. Появилась и старушка, Варвара Егоровна.
— С чем чай-то будем пить, сынок? — спросила она с любовью у Душина.
— С вареньем и пирожками. Водки — ни-ни.
Возник и еще один человек, Крабов Гена, низенький умный мужчина лет тридцати четырех. Душин этого своего человека иногда любовно называл гиеною.
— Где Темный? — спросил Душин. — Разобраться надо.
— Уехал, как сказано ему, — ответил Крабов. — Завтра приедет.
Варвара Егоровна быстро устроила чай за круглым столом.
Крабов почему-то чай пить не стал и сел в дальнем углу, у окна.
— Рассказывай, — буркнул Душин.
Лиза вдохновилась, чувствуя, что у нее есть шанс выжить.
— С Медакиным я познакомилась, потому что он хотел, чтоб я взяла у него интервью. Типа такой биографической большой беседы. Ему мои статьи о будущем человечества понравились. Ввел в дом; познакомилась и с его женой Галей… Он ее, по моему ощущению, очень любит…
— Знаем мы это, знаем, — мрачновато подтвердил Душин. — Есть у нас источник.
— Про источник не слышала и не знаю, — поспешно и трусливо проговорила Лиза.
Душин поглядел на нее и как-то доброжелательно-зловеще улыбнулся.
— От твоей улыбки, Петя, у чертей волосы встанут дыбом, — озабоченно вставила мама Варвара Егоровна.
— Это их забота, мать, — сурово ответил Душин. — А тебя, Лиза, я как на ладони вижу. Мы с тобой как-то договоримся. Не дрожи. Дальше.
— Ну, я написала все как надо. Сегодня и принесла ему. Галя чуть не в слезы — как написано! Я ведь все изобразила!.. А я возьми и пожалуйся: по ночам и даже днем тревога непонятная заедает. И причины вроде нет. Живем мы хорошо. А душа куда-то стремится, черт ее знает, куда.
— И часто у тебя это? — тихо спросил Душин.
— Раньше бывало, а сейчас стало душу дергать…
— Молодец, — угрюмо прервал Душин.
Лиза даже вспыхнула от такой похвалы. Ноги перестали дрожать.
— Галя тогда и говорит мне: «Знаете, вам надо сходить к психоаналитику». Я сдуру кивнула. А она продолжает: «Мне сегодня к вечеру надо съездить к моему психоаналитику. Очень вдумчивый молодой человек. Но завтра мы с мужем вылетаем в Южную Америку. Я устану… Поэтому, Лиза, сходите на прием вместо меня. Я ему позвоню. Прием оплачен, весьма дорого, но для нас это пустяки». И тогда она обращается к Виктору: «Давай сделаем Лизе любезность; она так красиво на нас поработала и заслуживает не только гонорара». Муж тут же согласился. А один из водителей подбросил меня на машине к этому врачу и потом уехал. И я оказалась у психоаналитика, Льва Эдуардовича. Вышла от него, и ваши мальчики меня схватили…
— И как психоаналитик? — улыбнулся по-своему Душин.
Но Лиза освоила его улыбку.
— Психоаналитик сам псих. Такого наговорил, что у меня, мол, с детства подспудное желание самоубийства. Ну, отродясь никогда и нигде такой страсти у меня не было. Наговорил, что всю жизнь, особенно во сне, я стремилась переспать с птицею, с соколом, и улететь. Отсюда мое стремление куда-то в бесконечное, тревога… Ну надо же таким кретином быть!
Душин процедил:
— Хорошо. Без таких скучно было бы.
Варвара Егоровна вмешалась, отпивая чай из пиалы:
— Вот почему Темный напутал. Мы за Галей-то следили. Машину шофер останавливает на улице, рядом с домом, но во двор не въезжал, потому как там грязь, строительство; не проедешь по-человечески. И Галка та через двор пошла. Вот тут-то мы ее и хотели схватить сегодня. — На, Лизонька, пирожок, только вот этот попробуйте! — Вместо нее привезли в темный вечер, ребята не разобрались…
— Они Галю в лицо особо не знали, а вы, Лиза, на нее фигурой похожи, — объяснил из угла Крабов.
— Так неужели моя смерть пришла из-за того, что мы фигурой похожи? — не выдержав, разрыдалась Лиза.
