— Зея, я восхищен вами, — начал Трофим. — Ваша вера в мои возможности как убийцы вдохновила меня! Поверьте! Вы озарили меня! Скажу прямо: я люблю вас, точнее, не столько вас, сколько вашу веру в меня…
И он присел на диван и поцеловал Зею в губы. Зея не сопротивлялась, хотя поцелуй был холодный, как сама смерть. Может быть, именно поэтому она не сопротивлялась. Но когда Трофим овладел ею, он почувствовал, что соитие происходит не с женщиной, а с покойницей. Зея лежала безучастно, как мертвая. Это ошеломило Трофима, и он был близок к тому, чтобы дико расхохотаться. Но вдруг он ощутил, что волны наслаждения прошли по ее телу…
…Закончив роковое соитие, оправившись, Трофим опять присел к лежащей недвижно Зее. Трофим сам смотрел на нее каким-то неподвижным взглядом.
— Ну, как, тебе было хорошо?
Зея медленно ответила:
— Ну, да… Мне было приятно… Я лежала и считала в уме до ста, а потом опять считала, как бы ожидая, когда вы кончите… Я часто так делаю; например, с Витенькой…
Трофим хохотнул и успокоил ее:
— Это большое достижение. Слава богу, что ты не заснула. Тебе же было приятно?
— Да… А раньше безразлично.
— Вот видишь.
…Наконец Зея уселась за столик.
— Чаю! — попросила она.
Трофим ласково напоил ее чаем и сказал:
— Ну, теперь иди себе с богом. И всегда думай, переживай нож, направленный в твою плоть. В твою, в ней живешь ты. Тогда страх оживит тебя, ты будешь ощущать дрожь своего тела, и эта дрожь будет всегда с тобой, и ты за это полюбишь свое тело неземной любовью… Ха-ха-ха!
— Все поняла, кроме последней фразы.
— И не надо ее понимать. Не дай Бог, совсем с ума сойдешь.
Зея встала.
— Я приду домой и все равно не буду знать, куда деться. На душе все равно бездушно. Пусто. Зачем все это?
— Что «все это»?
— Жизнь, мир весь, что это за чудо-юдо и чушь какая-то… Плоть приятна, а дальше что? Пить чай тоже приятно. У меня на душе даже тоски нет. Ничего нет…
Трофим вздохнул.
— Экое ты существо эдакое… Хорошо. Я познакомлю тебя с другим существом, которое научит тебя душе. Жди моего звонка.
У порога Зея обернулась и попросила Трофима:
— Дай мне твой нож, которым ты мог меня зарезать. Я его поцелую.
— Рано, рано еще, Зеечка. Пока иди себе с Богом. Вечер утра мудренее.
И Зея скрылась за дверью.
…Зея пришла домой, вошла в свою комнату и первое, что сделала, погрозила себе в зеркале кулаком. И только потом легла спать.
Сквозь сон ей слышались бесконечные звонки по телефону. Звон прекращался, сразу возникал другой, и так друг за другом, звонки за звонками. За всю прошедшую жизнь ей не звонили столько. Ей казалось, что ей звонят с того света. Но она не очнулась, не встала и не подошла к телефону.
Глава 2
Прошел месяц. Весна уже распустила свое тепло. Родители Зеи укатили на юг — отдыхать и залечивать нервные срывы. Зея осталась одна и продолжала ждать звонка. Да, отношение к своему телу у нее изменилось слегка. Пропал жутковато-тяжелый взгляд, каким она смотрела на себя в зеркало. Она даже с любопытством поглядывала на себя. Тело уже было не «черт знает что», а как бы своим. Иной раз глянет Зеечка на себя в зеркало и даже хихикнет от скромного, непорочного удовольствия.
Галя, с которой она однажды встретилась, только качала головой: «Зейка, прогресс-то малюсенький, но лучше хоть что-то, чем ничего… Разве так обожают свое тело? Смотри у меня!»
Единственное, в чем был значительный прогресс, так это в отношении к своему горлу. Зея даже поглаживала его порой, и возникал легкий страх за его судьбу. Где-то на периферии сознания брезжил некий интерес к смерти и к покойникам. Но в основном, в центре ее бытия, было по-прежнему мертво. Было впечатление, что когда она более или менее родилась, душа ее остолбенела от всего увиденного и так и осталась остолбенелой по сей день.
Наконец звонок раздался. Хриплый, как будто с того света или из тюрьмы, голос Трофима произнес:
— Послезавтра к часу дня приходи. Тебя там ждут.
И он назвал адрес дачного поселка, улицу, номер дома.
— Скажешь: «Я Зея от Трофима».
Зея стала что-то лепетать, но Трофим прервал ее:
— Лепетать не надо. Просто поезжай. От Анфисы тебе привет и жалость.
И повесил трубку.
Зея вздохнула, обрадовалась. Другая испугалась бы ехать неведомо к кому за город. Да еще при наличии в стране развитого криминала. Но Зее вообще был чужд всякий страх. «Чего мне бояться, когда меня нет?» — один раз мелькнула в ее душе такая мысль. С тех пор ей все было по колено. Не мужество, конечно, а просто безразличие ко всему, что с ней будет. Правда, горло она слегка жалела.
В назначенный день она встала рано, попила чайку, и опять ее потянуло посмотреть на себя в зеркало. «Это я, — удивилась она. — Какая все-таки чушь».
…Ехать пришлось на электричке, минут сорок, однако. Мелькали забытые людьми, но не Богом, поля, леса, брошенные деревушки. Напротив Зеи сидел старичок, который с диким недоумением смотрел на нее и хотел, видимо, что-то спросить, чтобы рассеять недоумение свое, напрягался, но почему-то молчал, не смея выразить, что за загадка у него на уме.
…Станция оказалась пустынной, домишки шли куда-то вглубь, уютные до бреда.
Наконец она нашла домик. Дачка как дачка, а не как нечто неописуемое. Калитка, палисадничек, травка, окошечко, только кота не хватает в нем…
Постучала, нажала кнопку около мокрой двери. Открыл ей эту дверь совершенно дикий человек лет около 29–30… Волосы взлохмачены, рубашка вот-вот слетит с его тела, взгляд смотрит куда-то далеко, невесть куда, но в то же время неподвижен, словно зафиксирован на каком-то видении. Длинные руки, словно крылья. «Такой убьет и не заметит», — подумала Зея.
Он представился:
— Судорогов, — проговорил он. — А вас мы ждем.
— Я Зея.
— Проходите.
И Судорогов неожиданно погладил Зею по головке своей длинной, белой, исхудалой рукой. Зея от непонятливости спросила:
— А почему у вас такие исхудалые руки?
— От тоски.
И он повел своею тоской Зею внутрь, и внезапно, когда Судорогов распахнул в темноте какую-то дверь, Зея оказалась в большой до нелепости комнате, где за столом, как на Страшном суде, сидело рядком довольно много людей. Зея оледенела, и наконец-то вдруг внутри что-то екнуло, словно ей предстояла жизнь, похожая на смерть.
— Теперь это ваше общество, Зея, — проговорил Судорогов. — Сейчас к вам подойдет главный.
