— Кто виноват?! — возмутилась Галя. — Просто в 90-е годы Россию сдали в руки уголовникам… Отсюда и фальшивые лекарства, недоброкачественные продукты… Пищевой и лекарственный апокалипсис.
— Ну, уж и апокалипсис! Это слишком, — заметил Марк.
— А почему нет? — ожесточилась Женя. — Это же колоссальные деньги! А откат?! То-то народные депутаты издавали законы, по которым за отравление людей назначались ничтожные сроки или просто штрафы…
— Хороши эти народные людоеды, которые наживаются на крови собственного народа, своих же людей, — мрачно сказал Судорогов. — Таких тварей и описать на человеческом языке невозможно… Что отравители, что получающие откат…
— Я удивляюсь тупости всех этих людей, — вмешалась Галя. — Ведь ясно, что за такие дела от возмездия, причем глубинного, им не уйти. А если улизнуть здесь, тем хуже будет там, где никого не подкупишь, где деньги означают ноль… Считают себя счастливчиками и эдакой золотой элитой, а на самом деле роют себе фундаментальную могилу. Совсем помешались на людоедстве и шелесте долларов…
— Это глобальный процесс мирового масштаба, — спокойно сказал Лев. — К примеру, известна практика ложных операций, а главное — мировая торговля человеческими органами… Тут, извините, такие левые деньги, что нашим людоедам и не снились…
— Хватит! — вмешался Марк. — Не будем никого судить. Есть высший суд, и его не избежать. «Мне отмщение, и Аз воздам»… А идиотов, верящих только в свое корыто, жалко, прямо скажу… Ведь скидки за идиотизм не будет…
— А наркотики! Это уже мистическая отрава! — не унималась Женя. — Удар прямо по главному — по сознанию, по душе. На этой мировой торговле такие деньги, что, к примеру, в Латинской Америке целые армии, вооруженные по-современному, наркобизнес создает, чтобы охранять и защищать свои плантации, свои интересы.
— Да все хороши… Цивилизация голого чистогана, ничего не скажешь.
— И долго это будет продолжаться?
— Да перестаньте брать это в голову! — снова вмешался Марк. — Лев, скажите хоть вы… Ясно, что все меняется и все проходит, начнется другой цикл, уже с другими изъянами, но, думаю, не такой отвратительный. Протестовать против этого — то же самое, что протестовать против землетрясения или плохой погоды… Само падало, само пройдет… Всему свое время, не мы это решаем и не людоеды…
— Это уж верно, — подхватил Лев. — Вокруг нас столько прекрасных людей… Да, везде; сколько врачей я знаю подлинных, переживающих, как в старые времена… Мои родственники из этой команды… Соседи по дому у нас, так называемые «простые» люди… Везде; все человеческое никогда не умрет, даже в постчеловеческую эру, о наступлении которой пишут на Западе… И не надо никого судить.
— И что там наркобизнес по сравнению с Хиросимой, — произнес Кравцов.
— К тому же есть еще и духовная Хиросима, не менее жуткая, чем та, — добавила Женя. — Лучше погибнуть невинным, чем жить в крови…
— «От ликующих, праздно болтающих, обагряющих руки в крови, уведи меня в стан погибающих за великое дело любви!» Так и хочется это сказать, — заключила Галя.
— Что меня особо интересует, — высказалась Женя, слегка хихикнув, — так это вот что… Древние греки считали, что боги хохочут над людьми, над их жизнью… Что особенно вызывает у них такой смех?
— Если тогда хохотали, то представляю, какой хохот вызывает у них современная жизнь, — развел руками Лев.
— Всеобъемлющий хохот, вселенский! Вот какой! — подхватил Судорогов. — Тупые ученые, циклопы, адепты так называемого научного мировоззрения, вскрыв черепушку и не обнаружив там ни ума, ни сознания, вопят на весь мир, что души нет, следовательно, нет ни продолжения, ни бессмертия, ни Бога… Другие циклопы — обезьянопоклонники и прочее. Что ни обобщение, то полубред, теория прогресса, эволюции и так далее. А если есть доказательства против их гипотез, то тем хуже для фактов. А войны и день и ночь… Самопожирание из-за целей, которые при их реализации сами ведут в ад… Под аплодисменты дьявола и хохот богов. Весь мир — духовная Хиросима… О физической уж не будем…
— Ладно, ладно, — возразил Никаноров. — Не весь мир… А потом, человечество бывает разным, разного космологического цикла… А что они скажут о богочеловечестве? Кто будет хохотать последним?
— Для меня лично, — вставил Марк, — самым сильным впечатлением в моем опыте так называемой смерти было то, что этот мир превратился в призрак. Не я, вышедший из тела, стал призраком, а мир; я был жив в своем тонком энергетическом теле, а мир стал тенью для меня.
— Да черт с этими нюансами! — воскликнула Галя. — Лишь бы жить, существовать, здесь, там или за далью миров, в духе…
— Что за патологическая жажда бытия! — вздохнул Кравцов. — Я бы отдохнул, соснул как-нибудь в самом себе.
— Господа! Хватит! — настояла Галя. — Моя сестренка иначе того гляди сойдет с ума… Предложение отдохнуть.
Отдых прошел тихо, мирно, за чаем, без Хиросим и призраков.
Зея вернулась домой поздно вечером, предварительно договорившись с Галей встретиться на днях.
…В квартире никого не было, раздался только звонок от родителей. Они отдыхали во всю Ивановскую. Зея же не могла овладеть своими мыслями, они текли эдакой бесшабашной рекой, обрызгивая ее душу неслыханным ранее. Она не сопротивлялась, радовалась даже тому, чего абсолютно не понимала. Душа ее была возбуждена больше даже, чем после первой встречи, неизвестно почему. Тело было в порядке, оно адекватно реагировало на такое взвинчивание…
…Наутро пропал дед Коля. Правда, к вечеру нашелся… Зея смотрела на себя в зеркало и не узнавала себя… Мелькнула мысль, что ее подменили.
…Через два дня позвонила Галя и предложила встретиться и прокатиться для души на речном трамвайчике по реке-матушке Москве. Зея пришла, и они быстро очутились на уютном кораблике, тихо и убаюкивающе плывущем вдоль великого города, мимо Кремля, памятника Петру Первому, Воробьевых гор, лесов и куполов Новодевичьего монастыря… Зея рассказала Гале о своих ощущениях.
— Да, не волнуйся, если кое-что показалось странным или непонятным, — заключила Галя. — Это все придет, если Бог даст… Главное, что душа пробудилась… Я знала, что так будет…
— И что же мне делать?
— Живи.
— И тело пробудилось, как ты говоришь.
— Пусть живет. Только в норме, по-человечески…
— Кое-что в этих беседах меня напугало.
Галя посмотрела на течение реки. «Боже, какое успокоение, — подумала она. — Не то что на земле».
— Галя, ответь.
— Зея, я слышу… Мой ответ таков: больше тебе в нашей компании появляться не надо. Шоковая терапия состоялась. Теперь тебе нужно спокойно работать над собой. Я познакомлю тебя с другими людьми, молодыми студентами с моего философского. Там есть человека два-три, которые подойдут тебе. Да и Лев кого-нибудь найдет для тебя, я попрошу… С ними ты сможешь тихо и постепенно пробираться по этой небесной чаще. Кое-какие книги для начала тоже необходимы. Кстати, ты крещеная?
