Прежде, чем она смогла ответить, появился
официант.
Это был тот самый официант, который был у них
в течение многих лет, низкий, лысоватый парень, с голосом Винни-Пуха.
- Здравствуйте, мистер и миссис Хастингс.
Пух пожал руку ее отца.
- И Спенсер.
Ты выглядишь прекрасно.
- Спасибо, - пробормотала Спенсер, хотя была
совершенно уверена, что это не так.
Она не мыла волосы после хоккея на траве, и
последний раз, когда заглядывала в зеркало, у ее глаз было дикое и испуганное
выражение.
Она все время дергалась и оглядывала ресторан,
чтобы увидеть, наблюдает ли кто-то за ней.
- Как вы все сегодня? - спросил Пух.
Он расправил салфетки, которые Спенсер только
что повторно свернула, и разложил их всем на колени.
- Вы здесь по особому случаю?
- На самом деле, да, - заговорила миссис Хастингс.
- Спенсер стала финалисткой конкурса Золотая
Орхидея.
Это главный приз академии.
- Мам, - прошипела Спенсер.
Она ненавидела, когда её мать выставляла
напоказ достижения семьи.
Тем более, что Спенсер сжульничала.
- Это замечательно! - воскликнул Пух.
- Здорово, когда есть хорошие новости.
Он наклонился ближе.
- Несколько наших гостей уверены, что видели
сталкера, о котором все говорят.
Некоторые даже рассказывают, что они видели
кого-то возле клуба вчера вечером.
- Разве этот город уже не достаточно пережил?
- размышлял вслух мистер Хастингс.
Миссис Хастингс обеспокоено посмотрела на
мужа.
- Знаете, могу поклясться, я видела, как
кто-то наблюдал за мной, когда я встретила Спенсер на приеме у врача в
понедельник.
Спенсер резко повернула голову в сторону
матери. Её сердце бешено застучало.
- Ты его рассмотрела?
Миссис Хастингс пожала плечами.
- Не совсем.
- Одни говорят, что это мужчина.
Другие - что это женщина, - сказал Пух.
Все тревожно зашикали.
Пух принял их заказы.
Спенсер пробормотала, что хотела бы ахи тунца
- то, что она брала здесь с тех пор, как перестала заказывать по детскому меню.
Когда официант ушёл, Спенсер огляделась
вокруг.
Здесь всё было оформлено в стиле ветхой лодки:
тёмные плетёные стулья, куча спасательных кругов и бронзовых фигур.
На дальней стене была роспись под океан,
дополненная отвратительным гигантским кальмаром, касатками и тритоном со
светлыми волосами и сломанным носом в стиле Оуэна Уилсона.
Когда Спенсер, Эли и остальные приходили,
чтобы пообедать в одиночестве, - большое дело в шестом и седьмом классах, - они
любили сидеть рядом с этим тритоном.
Однажды, когда Мона Вандерваал и Чесси Бледсо
пришли сюда, Эли потребовала, чтобы они обе подарили тритону большой
французский поцелуй.
Слезы стыда бежали по их щекам, когда обе
девушки тыкали языками в нарисованные губы тритона.
"Эли была такой подлой," - подумала
Спенсер.
Ее видение всплыло на поверхность.
- Та не можешь это получить, - сказала Эли.
Почему Спенсер так разозлилась? Спенсер
думала, что Эли собиралась рассказать Мелиссе про Йена той ночью.
Почему так случилось?
И что доктор Эванс подразумевала, когда
сказала, что некоторые люди редактируют вещи, произошедшие с ними? Делала ли
Спенсер так когда-нибудь раньше?
- Мам? - внезапно Спенсер стало любопытно.
- Ты не знаешь, забывала ли я когда-нибудь
целый промежуток времени? Вроде... временной амнезии?
Ее мать застыла, держа свой напиток в воздухе.
- П-почему ты спрашиваешь об этом?
Затылок Спенсер вспотел.
У ее матери возник такой же тревожный "Я
не хочу иметь с этим никакого дела" вид, как когда ее брат, дядя Спенсер,
Дениэл, сильно напился на одной из вечеринок и выболтал несколько ревностно
хранимых семейных секретов.
Именно так Спенсер обнаружила, что у ее
бабушки морфиновая зависимость, и что ее тетя Пенелопа отдала на усыновление
ребёнка, когда ей было семнадцать.
- Постой, так забывала?
Ее мама трогала сколотый край тарелки.
- Тебе было семь.
У тебя был грипп.
На шее ее матери вздулись жилы, это означало,
что она задерживает дыхание.
А это значило, что она не все сказала Спенсер.
- Мам.
Ее мать водила руками по краю стакана с
мартини.
- Это не важно.
- Ох, да расскажи ей, Вероника, - резко сказал
ее отец.
- Она с этим справится.
Миссис Хастингс сделала глубокий вдох.
- Что ж, Мелисса, ты и я отправились в
институт Франклина - вы обе любили гулять по этому гигантскому сердцу.
Помнишь?
- Конечно, - сказала Спенсер.
Сердечная выставка института Франклина
занимала площадь в пять тысяч квадратных футов, вены были размером с предплечья
Спенсер, и пульсировали так громко, что когда вы находились в желудочках, это
был единственный звук, который вы слышали.
- Мы возвращались обратно к машине, -
продолжала ее мама, не отрывая взгляда от колен.
- По пути нас остановил этот человек.
Она остановилась и взяла отца Спенсер за руку.
Они оба смотрелись так серьезно.
- У него... у него был пистолет в куртке.
Он потребовал мой бумажник.
Спенсер распахнула глаза.
- Что?
- Он заставил нас лечь на тротуар.
Рот миссис Хастингс задрожал.
- Меня не волновало, что я отдала ему мой
бумажник, но я так испугалась за вас, девочки.
Вы хныкали и плакали.
Ты все спрашивала меня, не умру ли я.
Спенсер крутила кончик салфетки на коленях.
Она этого не помнила.
- Он сказал мне сосчитать до ста, прежде чем
мы могли снова подняться, - сказала ее мама.
- После того, как спуск стал чист, мы побежали
к нашей машине и я отвезла нас домой.
Помню, я ехала почти тридцать миль на
предельной скорости.
Удивительно, что меня не остановили.
