- И свою подружу возьми тоже, - согласился
Майк с голодным выражением глаз.
- И чувствуйте себя с нами свободно.
У нас очень широкие взгляды.
- Я даже могу вернуть фото-кабинку для тебя, -
предложил Ноэль, подмигивая Эмили.
- Что угодно, чтобы завести тебя.
Эмили округлила глаза.
Как только мальчики удалились, Эмили
склонилась к бедрам и облегченно вздохнула.
Было так плохо, что она не была
эксплуататорским типом - вероятно можно было заработать много денег на этих
возбужденных по поводу "девочка-любит-девочку" розвудских мальчишках.
Внезапно она ощутила, как чья-то маленькая
ручка обвилась вокруг ее запястья.
- Встречаешься с мальчиком-лакросером? -
прошептала Майя ей на ухо.
- Я видела, как он подсунул тебе свой номер.
Эмили подняла взгляд.
Ее сердце упало.
Как будто она не видела Майю неделями и не
могла перестать думать о ней.
Лицо Майи всплывало перед ней, когда бы она не
закрывала глаза.
Она подумала об ощущении ее губ во время их
вылазок на скалу у ручья.
Не то чтобы эти вылазки могли повториться.
Эмили убрала свою руку.
- Майя.
Мы не можем.
Майя выпятила нижнюю губу.
Она оглянулась.
Дети сидели у фонтанов, на деревянных лавочках
возле цветников или укрытия бабочек, спокойно разговаривали и поедали свой
ланч.
- Как будто кто-то смотрит.
Эмили вздрогнула.
Ощущение было, как будто кто-то смотрел.
На протяжении всего ланча у нее было жуткое
чувство, что кто-то находится прямо у нее за спиной, шпионя.
Растения в оранжерее были такими высокими и
широкими, что легко могли спрятать людей, скрывающихся за ними.
Майя отстегнула свой розовый швейцарский
армейский нож от рюкзака и срезала розу с пышного куста позади них.
- Держи, - сказала она, протягивая ее Эмили.
- Майя!
Эмили уронила розу на колени.
- Ты не можешь срывать цветы здесь!
- Мне плевать, - настаивала Майя.
- Я хочу, чтобы она у тебя была.
- Майя.
Эмили сильно хлопнула ладошками по бедрам.
- Тебе стоит уйти.
Майя сердито посмотрела на нее.
- Ты серьезно занялась этими "Тремя
шагами"?
Когда Эмили кивнула, Майя тяжело вздохнула.
- Я думала ты сильнее этого.
И это кажется таким жутким.
Эмили смяла свой пакет для завтрака.
Неужели она уже не прошла через это?
- Если я не пройду "Три шага", я должна буду поехать в Айову.
А я не могу - мои дядя и тетя сумасшедшие.
Она закрыла глаза и подумала о своей тете,
своем дяде и трех своих айовских кузенах.
Она не видела их годами и все, что смогла
представить, это пять пар осуждающе нахмуренных бровей.
- В последний раз, когда я их навещала, моя
тетя Хелен сказала мне, что я должна есть на завтрак Чириос и только Чириос,
потому что они подавляют сексуальные желания.
Два моих кузена совершают супер-длинную
пробежку по полям каждое утро, чтобы истощить свою сексуальную энергию.
А моя кузина Эбби - она моего возраста -
хотела быть монахиней.
Вероятно теперь она монахиня.
Она носила при себе блокнот, который называла
Маленькой Книгой Зла Эбби, и записывала туда все, что считала грехом.
Она записала тридцать греховных вещей обо мне.
Она даже думала, что ходить босиком - это зло!
Майя фыркнула.
- Если у тебя очень страшные ноги, то так и
есть.
- Это не смешно! - закричала Эмили.
- И дело не в том, что я сильная или думаю,
что "Три шага" это правильно, или лгу себе.
Я не могу переехать туда.
Эмили сомкнула губы, ощущая тот самый горячий
наплыв, который всегда накрывал ее перед тем, как она начинала плакать.
В последние два дня, если кто-то из семьи
проходил мимо нее в коридоре или на кухне, они даже не смотрели в ее
направлении.
Они не разговаривали с ней за едой.
Она странно чувствовала себя, присоединяясь к
ним на диване, чтобы посмотреть телевизор.
А сестра Эмили, Кэролин, казалось не имеет
понятия как с ней поступить.
С той встречи по плаванью Кэролин держалась
подальше от их совместной спальни.
Обычно сестры делали домашние задания за
своими столами, перешептываясь о проблемах с математикой, исторических эссе или
о сплетнях, которые слышали в школе.
Прошлой ночью Кэролин поднялась наверх, когда
Эмили уже была в постели.
Она переоделась в темноте и влезла в
собственную постель, не говоря ни слова.
- Моя семья не будет меня любить, если я буду
лесбиянкой, - пояснила Эмили, глядя в круглые карие глаза Майи.
- Представь, если твоя семья просыпается и
решает, что ненавидит тебя.
- Я просто хочу быть с тобой, - пробормотала
Майя, вертя розу в руках.
- Что ж, я тоже, - ответила Эмили.
- Но мы не можем.
- Давай встречаться секретно, - согласилась
Майя.
- Я собираюсь на вечеринку Моны Вандерваал
завтра.
Встреть меня там.
Мы сбежим и найдем местечко, чтобы побыть
наедине.
Эмили пожевала большой палец.
Она хотела бы... но в ее ушах настойчиво
звенели слова Бекки.
Жизнь и без того трудна.
Зачем ее еще усложнять?
Вчера в свободное время Эмили вошла в гугл и набрала "трудно ли живется
лесбиянкам?"
Даже пока она печатала это слово - лесбиянки - ее правая рука клевала "л",
а левая - "е" и "с", казалось странным думать, что это
слово относится к ней.
Оно не нравилось Эмили, как слово - оно
заставляло ее думать о рисовом пудинге, который она ни во что не ставила.
Каждая ссылка на странице вела на
заблокированный порно сайт.
Затем Эмили опять набрала слова
"лесбиянка" и "трудно" в то же поисковое поле.
Эмили почувствовала на себе чей-то взгляд.
