Смерть ругнулся и приступил к следующему шипу, застрявшему у меня в предплечье.
– Вот что ты забыла в саду моих соседей? Не говори только, что яблоки таскала.
– Какие яблоки… Любители Шотландии, чтоб их. Вот чем надо удобрять чертополох, чтобы он вымахал до двух с половиной метров? На твоем месте я бы прошлась по периметру участка со счетчиком Гейгера.
– И ты так спешила, что не заметила заросли колючек. Может, хватит огородами на учебу пробираться? Кстати, у тебя репейник в волосах. Выстригаем или сохраним прическу?
– Ты с ума сошел? Мало мне слухов, что папочка проталкивает меня в учебе, так еще и решил добить мою репутацию романом с ректором?!
– Я не собираюсь вечно выходить из дома по таймеру, чтобы нас не спалили вместе. Скажи, какой у тебя план? Когда ты планируешь перестать скрываться?
– Ну… когда закончу академию? А лучше через годик, чтобы все забыли…
– Ага, а еще лучше лет через сто, да?
– Ну Макс…
– Я тебе помогу. Дабы не было слухов, мы объявим об отношениях не просто публично, но и официально.
Я прищурилась. Внешне осталась холодной, а внутри все перевернулось. Можно бесконечно шутить, подкалывать всех вокруг и со здоровым сарказмом принимать все неприятности, но невозможно в двадцать с хвостиком оставаться равнодушной, когда тебе такое говорят.
Представляя в далекой юности свою первую любовь, я никак не думала, что она будет такой занозой в одном месте…
– Это предложение?
– Да!
– Но… у нас было всего одно свидание!
– Мы все лето бегали по миру смертных в поисках покойника. Ты живешь в моем доме, у нас было целое свидание. В конце концов, я в тебя влюблен!
– Да мы даже не спим вместе!
– Я старомоден. Во времена моей молодости до брака секс не одобрялся.
И сказано это было с таким трагическим надрывом, что я сразу поняла: старомоден здесь не Макс, а папа.
Пауза затягивалась. Я чувствовала, как не могу произнести ни слова, как одновременно тянет к нему и страшно, потому что до сих пор я не принимала таких серьезных жизненных решений.
– Скажи уже что-нибудь, – попросил Макс.
– Хелен – Ангел Апокалипсиса, Голод покушался на хранителя трубы, а мой диплом снова сбежал, – выпалила я. – Что делать-то?
Не знаю, что хотел Смерть посоветовать мне, но сам явно мечтал повеситься.
– Все еще уверен, что мне стоит выйти замуж?..
Глава 7. Передвижная деревня наносит упреждающий удар
Чем дальше в лес, тем гуще елки. И чем дольше тянется вся эта история, тем сильнее растет мое беспокойство. Макс, собрав всадников, Лору с Хароном и всех приближенных, до поздней ночи обсуждал то, что я рассказала.
А меня не взял! Так и сказал: «Детка, я обещал твоему отцу защищать тебя, чего бы это мне ни стоило».
Разговор о замужестве отложили, но это не слишком радовало. Мне не хотелось, чтобы Макс, папа и остальные вступали в открытое противостояние с Голодом. А без него, судя по всему, уже не обойтись.
Я тихонько, аки очень скромная и осторожная мышка, прокралась по коридору к кабинету Смерти и прислонила ухо к щелке между дверью и полом.
– Не могу в это поверить, – расслышала голос Лоры. – Но для чего это ему?
– Бессмертные часто соблазняются идеями абсолютной власти, – ответил ей Макс. – Мы – невидимая часть общего мира. Не боги над людьми, не их повелители, а всего лишь вторая половина. Без нас смертные не могут, но и наше существование без них потеряет всякий смысл. К сожалению, даже среди всадников встречаются те, кто считает, что бессмертие и сила даны нам для завоевания. Голод расшатывает устройство мира смертных и заодно путает карты нам. Боюсь, его действия уже не просто меняют мир, они угрожают нашему существованию. Прежде чем он найдет сторонников, я хочу, чтобы он был уничтожен.
В голое Макса прозвучали стальные нотки, и я вспомнила, что он не только парень, который понравился мне летом, и не только папин друг, ректор академии, но еще и глава всадников. Опасная и злобная зараза, надо заметить.
Я заорала, когда в ухо вцепилось что-то металлическое и острое. Отпрыгнула от двери, врезалась в стену и с трудом отцепила от мочки уха заколдованный канцелярский зажим. Одновременно с тем, как открылась дверь кабинета, на меня еще и грохнулась со стены картина.
– Подслушиваем? – холодно поинтересовался возникший на пороге папа.
– Так нечестно, – пробурчала я. – Вы обсуждаете интересное. Я тоже хочу! Имею право, это ведь я добыла информацию!
– Нет, это ты скрывала ее несколько дней.
Туше. Меня и впрямь больше заботили романтические надежды Хелен, нежели спасение мира. Но разве в молодости бывает иначе? Да покажите мне хоть одну героиню, которая бы поставила всеобщее благо впереди большой и чистой любви!
– Папа! Я уже взрослая, ты не можешь меня выгнать!
– Вот сначала получи диплом, а потом поговорим, взрослая ты или нет. И, Джульетта, напиши НОРМАЛЬНЫЙ диплом, а то прошлый можно отправлять в смертное издательство фантастики!
– Можно подумать, это я виновата.
– Все, я сказал. Иди и учись.
– Я не хочу учиться! – А вот это уже вредность включилась.
– Хочешь жениться?
– Тьфу-тьфу-тьфу. Работать хочу!
– Хватит, наработалась. Сначала в аспирантуру, потом замуж. Можно наоборот. Возражения не принимаются.
– Папа, ты сволочь и сатрап!
– Поговори у меня еще. Кыш, я сказал!
В общем, никакой информации мне больше не перепало: помимо устного внушения папа еще и на дверь моей спальни заклятье повесил. Так и коротали ночь с котиком, даже Макс не пришел пожелать спокойной ночи. Хотя что-то мне подсказывало, что вся честная компания сидела до самого утра.
Засыпала я с мыслью о том, что обязательно всем однажды отомщу.
Утром женский мозг сразу по пробуждении завопил: хозяйка, нас позвали замуж!
И пока я собиралась на пары, не могла избавиться от навязчивой панической мысли.
До определенного момента я думала, что быть мне старой девой. Возраст, конечно, предполагал наличие длинной (по факту – бесконечной) и насыщенной жизни, но разве в двадцать думаешь о том, что впереди у тебя века? Хочется романтики, любви, свиданий и пылких признаний. То ли потому, что мой папа был всадником, то ли потому, что я по парку не могла пройтись без того, чтобы не вляпаться, почти все первые свидания оставались единственными.
И вот нате. Замуж зовут. И кто? Смерть! Капец.
Да я понятия не имею, что там, замужем, делать. И в остальном у меня опыта меньше, чем у богини целомудрия, если такая вообще существует. Может, только прикидывается. А самое мерзкое, что мне и спросить не у кого.
