Книга Противостояние, страница 15. Автор книги Александр Чернов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Противостояние»

Cтраница 15

О том, что «Петропавловск» не затонул, кавторанг Такэбо узнал лишь в госпитале Порт-Артура. Первая торпеда попала в броневой пояс накренившегося при развороте корабля, не причинив серьезных повреждений, если не считать таковыми одну утонувшую бронеплиту и затопление угольной ямы. Но вторая сработала как должно, угодив русскому броненосцу в то же самое интимное место, как и ее сестре-близняшке «Цесаревичу» несколько месяцев назад. К сожалению для японцев, трюмные механики «Петропавловска» действовали быстро и решительно: таблицы и схемы контрзатоплений были вызубрены как «Отче наш». В результате принявший более полутора тысяч тонн воды корабль смог своим ходом добраться до Тигрового Хвоста, а после авральной разгрузки был введен во внутренний бассейн, где под него уже переделывали кессон «Цесаревича».

Такэбо был подобран из воды в бессознательном состоянии проходившим мимо русским истребителем. Он оказался единственным выжившим японским офицером, видевшим атаку «Сорок второго». Как и при каких обстоятельствах затонул этот героический миноносец, так и не удалось установить точно…

Воспаление легких – конечно, не боевые раны, поэтому японский офицер был искренне удивлен тем, что в порт-артурском госпитале его посетил сам командующий русским флотом адмирал Макаров. Выразив искреннее восхищение храбростью и решительностью моряков его дивизиона, Степан Осипович разрешил выздоравливающему офицеру написать краткий рапорт о проведенном бое своему командованию.

* * *

Отряд контр-адмирала Лощинского появился у бухты Энтоа с двухчасовым отставанием от планового срока. Вызвано оно было вполне уважительной причиной – подставляться под огонь японских броненосцев было для его корабликов откровенным безумием. Переждав под берегом, пока мачты Того скроются за горизонтом, канонерки и минный транспорт двинулись дальше лишь тогда, когда стало окончательно ясно, что второй показавшийся на горизонте отряд больших кораблей – это броненосцы Макарова, идущие вдогон за японским трио.

Канлодки не имели никаких шансов догнать японские транспорты, но по отношению к складам и причалам Бицзыво их относительно небольшая скорость хода недостатком не являлась. Равно как не были им серьезным противником две японские батареи из крупповских 90-миллиметровок, развернутых непосредственно у пирсов на случай новой ночной атаки русских миноносцев. После нескольких попаданий крупными снарядами с «Гиляка» и «Манджура» ответный огонь японцев сошел на нет. Вскоре деревянные пирсы превратились в щепки. Потом настала очередь прибрежных складов, а в финале шоу «Амур» засыпал сотней мин подходы к Бицзыво. Покончив с этим, корабли Лощинского построились в колонну, и в шестом часу вечера отряд приступил к следующей задаче – уничтожению японской передовой базы на островах Эллиота.

Подступы к внутреннему мелководью архипелага преграждали боны и три батареи армстронговских трех- и пятидюймовых пушек, закрывающих все три пролива. Мощи каждой из них вполне хватало для пресечения попыток прорыва миноносцев, но против летящих с разных сторон восьми- и девятидюймовых снарядов ни одна из них не могла долго продержаться. Выстроенные для стрельбы прямой наводкой, дерево-земляные эрзац-батареи с легкостью поражались с фланга и тыла – они и не были предназначены для таких условий. Ведь в любой другой день на их защиту вышли бы все броненосцы адмирала Того. Но увы… именно сегодня у них было «рандеву» с русскими коллегами.

Тем не менее сопротивление отряду Лощинского Соединенный флот оказал. Хотя и не слишком серьезное. Единственным его кораблем, попытавшимся активно защитить входные батареи Эллиотов, оказался вышедший из-за бона в проливе Тунгуз бывший крейсер 3-го ранга, а фактически крупная канонерская лодка – «Сайен». Его «меньшие братья» «Атаго», «Майя» и «Бандзе», которым для полного выхода из строя, в принципе, достаточно было получить один-два крупных снаряда с «Отважного», «Гремящего» или «Манджура», вели себя не столь решительно. Они изредка постреливали в сторону русских с рейда, из-за спины «Сайена»…

Не каждому кораблю удается заслужить у противника персональное прозвище. «Сайену» удалось. В гарнизоне Артура бывший китайский крейсер 3-го ранга получил прозвище «Гадюка». За регулярные дерзкие обстрелы прибрежных флангов. Но в этот раз японской канонерке противостояло сразу семь кораблей. И это при том, что «Амур» от греха подальше отошел от места главных событий мили на две. Через сорок минут, получив два снаряда в 120 миллиметров, один шестидюймовый и один восьмидюймовый, «Сайен», волоча за собой дымный шлейф, уполз сперва за бон, а затем отступил еще глубже, скрывшись за островом Хасянтао. Но сам пролив оставался под обстрелом, как с него, так и с трех других японских канонерок, прикрывавших скучившиеся в глубине якорной стоянки угольщики и прочие вспомогательные суда.

К этому моменту японская береговая артиллерия состояла из одного действующего орудия. Однако это была армстронговская пятидюймовка. Та самая, чьи снаряды уже семь раз поражали русские корабли. Сначала один ее снаряд зацепил «Сивуча». Затем, после паузы, вызванной близким разрывом очередного русского «гостинца», дважды «огреб» свое «Гремящий», и, наконец, когда стало ясно, что огонь «Сайена» слабеет, ее артиллеристы перенесли огонь на «Манджур».

В течение нескольких минут флагман Лощинского был поражен аж пять раз! На близнеце героического «Корейца» замолчала правая девятидюймовка, была снесена грот-мачта, и возле нее возник пожар. Правда, вскоре потушенный. В форпике красовалась изрядная дыра, от баркаса остались обломки. Полтора десятка человек из экипажа погибли, среди раненых был сам русский контр-адмирал, получивший два небольших осколка в левое предплечье и легкую контузию.

С учетом быстро сгущающихся сумерек, продолжающегося упорного сопротивления противника и возможной минной атаки Лощинский принял решение об отходе на ночь к Дальнему. Не удаляясь от берега Квантуна дальше трех миль, его отряд направился восвояси, провожаемый отблеском взрывов и разгоравшихся на побережье бухты Энтоа пожаров. Доложить Макарову о своем решении Лощинскому удалось лишь в 22:00. Комфлота, обдумав ситуацию, приказал ему, не доходя до Дальнего, перестоять ночь в бухте Дипп, дождаться утром Рейценштейна, а затем вместе с его крейсерами вновь наведаться к Эллиотам.

Степан Осипович понимал, что Того, скорее всего, уже дал команду своим легким силам и обозу покинуть передовую стоянку. Но, по крайней мере, можно было ликвидировать телеграфную связь по кабелю, которую японцы уже успели там наладить, порушить все, что еще осталось на берегу, и завалить подходы к рейду минами…

И Макаров не обманулся в реакции своего визави. Того еще в 20:45 по радиотелеграфу прислал гарнизону и кораблям Эллиотов приказ об эвакуации в Чемульпо. Ликвидация дел потребовала семи часов. В ночную тьму по проливу Ермак уходили тихоходы: повреждённый «Сайен», по природе неспешные «Каймон» и три канонерки типа «Майя», а также шесть флотских транспортов: три 4000-тонных угольщика, 1200-тонные артиллерийский и минный арсеналы («Кассуга-Мару» и «Никко-Мару») и плавмастерская «Миикэ-Мару». Разведку и передовое охранение конвою обеспечивали относительно быстроходный авизо «Мияко», старый безбронный крейсерок «Цукуси», а фланговым охранением были вполне современные уцелевшие миноносцы первого класса 14-го и 15-го дивизионов.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация