«Нет, – ответил Келли, – не видел». В голосе Мэйпса чувствовалось что-то личное, не связанное с внезапным перемещением планеты в пространстве. Поколебавшись несколько секунд, Келли подошел к видеофону и набрал код последних новостей.
Экран загорелся – появился вид на болото. Келли пригнулся к изображению. Из болота торчали головы погруженных в трясину двенадцати мальчиков и девочек из средней школы Сорвиголовки. Между головами и по головам жадно ползали небольшие трехногие солончаковые крабы; из илистой грязи выкарабкивались другие – кроме того, крабы очевидно подкапывались к извивающимся от боли детям.
Вопли школьников были невыносимы – Келли протянул руку, чтобы выключить видеофон.
«Не выключай! – резко сказал Эрли – грубее, чем он когда-либо к кому-либо обращался. – Скоро повторят объявление».
Наконец стали передавать объявление – послышался монотонный хриплый диалект жрецов Ханя:
«Один из чужеземцев – подлый вор. Он осквернил храм и украл Семилетний Глаз. Пусть придет и понесет наказание. Пока вор не вернет собственноручно Семилетний Глаз в священный храм Ханя, каждый час один из чужеземцев будет погребен в крабовнике. Если вор не придет, так поступят со всеми исчадиями Земли – все они будут погребены».
Мэйпс напряженно спросил: «Ты украл Семилетний Глаз?»
Келли тупо кивнул: «Да».
Эрли с отвращением крякнул и отвернулся.
Келли жалко оправдывался: «Не знаю, чтó на меня нашло. Он там лежал – горел, как маленькая зеленая луна… И я взял его».
Эрли гортанно выкрикнул: «Так не стой же столбом!»
Келли набрал код на клавиатуре видеофона, поспешно нажимая кнопки дрожащими пальцами. На экране появилось лицо жреца Ханя, смотревшее прямо в глаза Келли.
Келли сказал: «Я украл вашу драгоценность… Больше никого не убивайте! Я верну то, что украл».
Жрец ответил: «Пока ты не вернешься в храм, каждый час одно из исчадий Земли будет умирать страшной смертью».
Келли нагнулся, смел экран со стола внезапным яростным движением руки и повернулся к сотрудникам: «Не глазейте на меня так, будто я во всем виноват! Ты, Эрли, утверждал, что я не смогу даже зайти в храм! И если бы кто-нибудь из вас оказался на моем месте и увидел этот камень – вы тоже его взяли бы».
Мэйпс что-то неразборчиво прорычал. Эрли опустил плечи и отвернулся: «Вполне может быть, что ты прав, Брайер».
Келли спросил: «И мы ничего не можем сделать? Почему мы не сопротивлялись, когда они схватили детей? В племени Ханя миллион душ, а нас – пятьдесят тысяч, но у жрецов Ханя, как известно, нет никакого оружия».
«Они захватили электростанцию, а без электричества мы не можем дистиллировать воду или облучать гидропонику. Мы в западне».
Келли повернулся, чтобы уйти: «Прощайте, сотруднички!»
Никто не отозвался. Келли спустился по лестнице ко входу и вышел на стоянку аэромобилей. Он прекрасно знал, что за ним из окна следят четыре пары глаз.
В кабину, вверх и вдаль! Сначала к даче на озере – выкопать Семилетний Глаз из-под коротряса. Потом – на другую сторону планеты, к серой громаде Северного Города, к темному храму на вершине горы.
Аэромобиль Келли опустился прямо перед фасадом храма. Теперь скрываться было незачем.
Он соскочил на землю и посмотрел вокруг – странные лиловые сумерки спустились на беспорядочный город. Мимо прошли несколько северогородцев – их белые лица на мгновение повернулись к Келли.
Медленно поднявшись по ступеням к храму, Келли нерешительно остановился у входа. Прибавлять дополнительные провокации к его преступлению не имело смысла. Несомненно, жрецы намеревались его убить – зачем было оттягивать или усложнять неизбежную казнь?
«Жрецы! – позвал он, обращаясь в темную глубину храма и стараясь сохранять твердость и спокойствие. – Есть тут кто-нибудь? Я принес вашу драгоценность…»
Никто не ответил. Напряженно прислушиваясь, Келли уловил далекое бормотание, сделал несколько шагов внутрь, пригляделся вдоль центрального нефа. Приглушенный свет красных и зеленых фонарей скорее мешал, нежели помогал что-либо разглядеть. Келли заметил, что поверхность пола в храме приобрела причудливую волнистость. Он сделал шаг вперед – второй, третий – и почувствовал, что наступил на что-то мягкое. У него под ногой мелькнуло что-то белое. Весь пол был покрыт жрецами в черных ризах, распластавшимися лицом вниз.
Жрец, на которого наступил Келли, не издал ни звука. Келли колебался. Шло время… Он отбросил все сомнения и страхи – точнее, загнал их в какой-то угол сознания – и решительно направился вперед, не обращая внимания на то, куда опускались его ступни.
Он шел вдоль центрального нефа с зеленым сферическим камнем в руке. Впереди тускло блестело высокое черное зеркало, и перед ним на черной подушке лежал второй самоцвет – такой же, как тот, который он собирался вернуть. Рядом стоял призрак в черной робе – жрец Ханя; не шелохнувшись, он наблюдал за приближением Келли.
Келли положил украденный камень на подушку, рядом со вторым: «Вот он. Я вернул ваш самоцвет. Сожалею о том, что взял его. Я не подумал… поддался внезапному побуждению».
Жрец взял светящуюся сферу и приложил ее снизу к подбородку так, словно хотел почувствовать тепло зеленого огня: «Твое побуждение стоило исчадиям Земли пятнадцать жизней».
«Пятнадцать? – задыхаясь, переспросил Келли. – Но там было только двенадцать детей…»
«Два часа задержки – еще двоих закопали в крабовнике, – ответил жрец. – Считая тебя самого – пятнадцать».
«Вы слишком много на себя берете! – отважно, но дрожащим голосом заявил Келли. – Убийства…»
«Мне непонятен твой способ выражаться, – прервал его жрец, – но возникает впечатление, что ты обращаешься ко мне с глупыми угрозами. Чтó вы, исчадия Земли, можете сделать против Великого Бога Ханя? Он только что перенес нашу планету на край Галактики!»
Келли не нашел ничего лучше, чем спросить: «Бог Хань – переместил планету?»
«Конечно. Он навсегда унес нас далеко от Земли, к спокойному солнцу – в благодарность за наши молитвы и за приношения Глаз».
Келли произнес старательно беззаботным тоном: «Я вернул вашу драгоценность. Не вижу, почему бы вам стоило так возмущаться по поводу…»
«Смотри! – сказал жрец. – Смотри сюда!» Келли взглянул туда, куда указывал служитель Ханя, и увидел квадратное темное отверстие в полу, окруженное бордюром из полированного камня. «Глубина этой шахты – двадцать девять ваших километров. Каждый жрец Ханя еженедельно спускается в эту бездну и приносит на поверхность корзину кристаллов стеллита. Иногда – очень редко – среди них находят включение Глаза, и тогда празднует весь город… И ты украл у нас такую драгоценность!»
Келли оторвал глаза от входа в шахту. Двадцать девять километров… «Конечно, я не знал…»
