Шорн установил фотовспышку и таймер на плоском участке. «Таймер сработает через десять минут после запуска. Теперь, когда я досчитаю до пяти, я запущу таймер, а ты начни отсчитывать время хронометром».
«Готов».
«Раз – два – три – четыре – пять, – Шорн взглянул на биофизика; тот кивнул. – Хорошо. А теперь отлетим в космос и посмотрим».
Ио превратилась сначала в грязноватый диск с металлическим отблеском, потом в яркую точку.
«Думаю, что мы достаточно далеко. Останови хронометр, как только заметишь вспышку. Приращение времени к десяти минутам позволит измерить в световых секундах расстояние до Ио от того места, где мы… – Шорн не мог найти слово. – Что мы здесь делаем? Стоим? Висим?»
«Ждем».
«Ждем. Определив расстояние в световых секундах, мы сможем провести эксперимент».
«Ты уверен, что мы не движемся? Если мы движемся, наблюдения не будут достаточно точными».
Шорн покачал головой: «Мы не движемся. Телекинез работает таким образом. Мы совершенно неподвижны по отношению к Ио. Так же, как конькобежец останавливается, схватившись за столб. Он просто-напросто останавливает себя».
«Ты знаешь об этом больше, чем я».
«Это скорее интуиция, а не понимание – что само по себе наводит на догадки. Сколько прошло времени? Девять минут. Десять – двадцать секунд. Тридцать секунд. Сорок. Пятьдесят одна – две – три…»
Они смотрели на Ио через телескопические линзы. Серкумбрайт продолжал монотонно отсчитывать секунды: «Пятьдесят четыре – пять – шесть – семь – восемь – девять. Десять минут. Еще секунда – две – три…»
На тусклом диске возникла короткая вспышка. Серкумбрайт хлопнул по головке хронометра: «Три и шесть десятых секунды. Время реакции – примерно две десятых секунды. Значит, три и четыре десятых секунды. Примерно миллион километров. Что дальше?»
«Дай мне хронометр. Я установлю стрелку на нуле. А теперь… – Шорн повернулся лицом к Ио. – Теперь я попробую переместить целый мир».
Серкумбрайт моргнул: «Что, если энергии не хватит?»
«Сейчас узнáем». Шорн взглянул на Ио и нажал стартовую кнопку хронометра.
Прошла одна секунда, за ней вторая, третья – Ио совершила скачок по орбите».
Шорн взглянул на хронометр: «Три и семь десятых секунды. Одну десятую вполне можно объяснить погрешностью. Судя по всему, телекинез работает почти мгновенно».
Серкумбрайт мрачно смотрел куда-то в сторону мерцающего Сириуса: «Пытаться получить какие-нибудь существенные результаты с помощью моего лабораторного оборудования – все равно, что биться головой об стену. Кому-то придется изобрести новые приборы…»
Шорн тоже смотрел на Сириус: «Интересно, какова дальность действия телекинеза?»
«Надеюсь, ты не собрался сыграть такую же шутку с Сириусом?» – с сомнением спросил биофизик.
«Нет. Нам пришлось бы ждать как минимум восемь лет, чтобы до нас долетел свет звезды, – Шорн задумчиво разглядывал чудовищную сферу Юпитера. – Но прямо перед нами – объект поистине огромной массы».
Серкумбрайт встревожился: «Что, если такое усилие истощит запас телекинетической энергии – так же, как короткое замыкание разряжает батарею? Мы остались бы здесь в безнадежном положении…»
Шорн покачал головой: «Все это получается не так. Важнейший фактор – ум, сознание. Размеры практически ничего не значат – постольку, поскольку я могу охватить воображением перемещаемый объект и представить себе желаемый эффект».
Он сосредоточил взгляд на Юпитере. Прошло несколько секунд: «Это должно случиться – сейчас».
Юпитер дрогнул и проплыл по небу градусов на двадцать, после чего вернулся на прежнюю орбиту.
Серкумбрайт ошеломленно, почти испуганно смотрел на Шорна. Шорн нервно рассмеялся: «Не беспокойся, Горман. Я не выжил из ума. Но подумай о будущем! Все эти бесполезные нынче планеты и луны можно приблизить к Солнцу, чтобы они купались в теплых лучах. Люди смогут жить в новых чудесных мирах…»
Они повернулись к Солнцу. Земля – туманная белая точка – вырастала на глазах. «А ты подумай о том, чтó может сделать сумасшедший телек, – сказал Серкумбрайт. – Он мог бы прилететь сюда так же, как мы, схватить спутник Юпитера и швырнуть его в Северную Америку или в Европу, как ребенок швыряет камень в лужу. Или мог бы взглянуть на Землю – и она стала бы двигаться к Солнцу. Земля погрузилась бы в корону – выжженная, обугленная. Он мог бы сбросить ее в бездну солнечного пятна».
Шорн отвел глаза от Земли: «Не внушай мне такие идеи».
«Это серьезная проблема!» – настаивал Серкумбрайт.
«Скорее всего, рано или поздно будет разработана своего рода система тревожной сигнализации – как только она сработает, все телеки будут сосредоточиваться на существующем положении вещей и удерживать его. Или, может быть, создадут службу блюстителей законов природы…»
VII
Вернувшись на Землю, в квартиру Лори в верхнем Мартинвельте, Шорн и Серкумбрайт сидели и пили кофе.
Биофизик необычно нервничал и поглядывал на часы каждые пять минут.
Шорн вопросительно поднял брови: «Кого ты ждешь?»
Серкумбрайт быстро обвел глазами помещение; он выглядел так, словно в чем-то провинился: «Надо полагать, никаких „жучков“ поблизости нет?»
«Детектор молчит».
«Я жду посыльного. Человека по имени Льюби, с Восточного побережья».
«Кажется, я с ним незнаком».
«Ты его узнáешь, когда увидишь».
Лори сказала: «Кажется, он уже идет».
Он подошла к двери и отодвинула ее. В комнату зашел – тихо, как кошка – Льюби: человек лет сорока, выглядевший, как семнадцатилетний юноша. У него были точеные, привлекательные черты лица, коротко подстриженная шапочка плотных бронзовых кудрей, чистая золотистая кожа. Шорну он напомнил изображения итальянцев времен Возрождения – Цезаря Борджиа, Лоренцо Медичи.
Серкумбрайт представил друг другу присутствующих; Льюби отвечал кивком и лучистым взглядом, после чего отвел биофизика в сторону и что-то быстро, отрывисто пробормотал.
Серкумбрайт поднял брови, задал вопрос; Льюби покачал головой, ответил нетерпеливо и односложно. Серкумбрайт кивнул, и Льюби, не говоря ни слова, покинул комнату так же беззвучно, как появился.
«В „Воротах Портинари“ состоится встреча на высшем уровне – ожидается, что будут приняты важнейшие стратегические решения. Нас хотят там видеть». Несколько секунд биофизик нерешительно переминался с ноги на ногу: «Думаю, нам пора идти».
Шорн подошел к двери, выглянул в коридор: «Льюби ходит крадучись, как вор. Разве лучшие умы подполья собираются вместе?»
«Беспрецедентный случай. Надо полагать, происходит что-то из ряда вон выходящее».
