Других фактов злодеяний я не знаю. Протокол с моих слов записан верно, мною лично прочитан и мне прочитан.
/К.ВИТИНЬШ – подпись/
Допросил: Сотрудник опергруппы НКВД – НКГБ СССР Капитан п/п /СТУМБЕРГ/
Протокол допроса
1945 года, декабря «25» дня, гор. Рига
Я, зам. начальника отделения НКГБ Латвийской ССР – капитан РУСАКОВ, допросил в качестве свидетеля военнопленного:
КРЕМЕР Альфреда Вильгельмовича, 1918 года рождения, уроженец местечка Энгер, Херфордского округа Вестфалия, немец, б/п, из рабочих, рабочий маляр, со слов не судим, образование 8 классов народной школы. Проживает в лагерях военнопленных гор. Риги.
Об ответственности за дачу ложных показаний я предупрежден – ст. 95 УК РСФСР мне объявлена и разъяснена. /КРЕМЕР/
За неправильность перевода по ст. 95 УК РСФСР переводчик ЗАК предупрежден. /ЗАК/
ВОПРОС: На каком языке Вы желаете давать показания?
ОТВЕТ: Свои показания я желаю давать на немецком языке, так как русский язык я не знаю.
ВОПРОС: Расскажите о прохождении Вами службы в германской армии.
ОТВЕТ: В немецкую армию я призван в июне месяце 1941 года. На Восточном фронте с сентября месяца 1941 года, до весны 1943 года служил в 861 охранном батальоне, в районе Барановичи. Весной 1943 года, в составе этого же охранного батальона, я был переведен в район Вильнюс, где находился до июля 1943 года. Наш охранный батальон в гор. Риге, где был и я, находился с июня 1943 года до апреля 1944 года. В апреле 1944 года я был переведен из 861 охранного батальона в 1901 охранный батальон, но в указанном батальоне пробыл всего 14 дней и был переведен в 307 охранный батальон, который дислоцировался в районе Абрене.
После отступления немецких войск я находился в обороне, на переднем крае, в составе 307 охранного батальона, в районе Тукумса. Пленен я 4 марта 1945 г.
ВОПРОС: Вы лично охраняли лагерь военнопленных, находившийся в районе Барановичи?
ОТВЕТ: Да, я в составе 861 охранного батальона с сентября 1941 года до весны 1943 года нес охрану лагеря военнопленных в д. Лесна, в 21 клм. западнее Барановичей. В указанном районе были расположены два лагеря военнопленных, один из них с количеством 20 тысяч чел. и другой с 6 тысячами человек.
Я лично нес охрану лагеря русских военнопленных, где было помещено 6 тысяч человек.
ВОПРОС: Расскажите, в каких условиях содержались военнопленные в лагерях, в районе Баранович?
ОТВЕТ: Из личных наблюдений о содержании военнопленных и режиме в лагерях, в районе Барановичи, я могу рассказать следующее: названные мною лагеря военнопленных были обнесены забором из колючей проволоки и охранялись охранным батальоном 861, в составе которого служил и я. Военнопленные ютились в темных и сырых землянках, которые в дождливое время заполнялись водой. Землянки были размером 6х40 метров, в каждой находилось около 1 тысячи человек. Военнопленные спали на нарах, на голых досках, которые были сделаны в землянке в три ряда. В землянках было грязно, тесно, холодно и масса различных паразитов. Военнопленные были одеты в лохмотья и почти разуты. Работали военнопленные на лесозаготовках по 11–12 часов в сутки, без всякого отдыха. Питание было очень плохое, давали им два раза в сутки суп из гнилой мерзлой картошки, который издавал неприятный запах. Хлеба давали по 150 грамм, очень плохого качества.
С военнопленными обслуживающий персонал обращался жестоко. Я часто наблюдал массовые избиения военнопленных за малейшие проступки и невыполнение правил внутреннего распорядка в лагере. Были часто массовые расстрелы.
Кроме того, в лагерь района Барановичи часто приезжали команды «СС» и «СД» и после соответствующего отбора из вновь прибывших в лагерь политруков Красной Армии, советски настроенных граждан, производили массовые расстрелы их.
Были случаи, когда военнопленных вешали за попытку к бегству.
В конце 1941 года в лагере началась массовая эпидемия тифа и дизентерии. Ввиду крайнего истощения военнопленных, заболевания инфекционными болезнями и содержания больных вместе со здоровыми, за период с конца 1941 года до весны 1943 года в лагере района Барановичи умерло свыше 10 тысяч человек русских военнопленных. Заболевшим инфекционными болезнями никакой помощи не оказывалось. Закапывали умерших от тифа и дизентерии в нескольких метрах от лагеря, в общих могилах.
ВОПРОС: Продолжайте свои показания о зверских обращениях с военнопленными.
ОТВЕТ: Я был очевидцем зверского обращения с военнопленными. С среднего участка фронта, в район Барановичи, в лагеря, 16 января 1942 года прибыл эшелон с военнопленными. В то время стояли морозы в 45 градусов, а пленные красноармейцы почти полураздетые, прибыли в указанном эшелоне на открытых платформах. Мне, вместе с другими из охранного батальона, пришлось их выгружать на руках, так как большинство из них не владели ни руками, ни ногами. Из 2500 человек военнопленных, прибывших с этим эшелоном, около 400 человек были в тяжелом состоянии, кроме того я насчитал среди прибывших несколько сот трупов военнопленных. Прибывших поместили в холодные землянки.
Протокол допроса
от 25 декабря 1945 года.
Я, зам. начальника отделения НКГБ Латв. ССР капитан СТУМБЕР, допросил в качестве свидетеля:
КЕБРЕЛЬ Вероника Ильяновна, 1912 г. рождения, уроженка г. Риги, белоруска, гр-ка СССР, беспартийная, образование низшее, одинокая, проживает – г. Рига, Пагасту, 10, кв. 8, работает в г. Риге в ТАСС по указанному выше адресу.
Об ответственности за дачу ложных показаний предупреждена по ст. 95 УК РСФСР.
Подпись – /Кебрель/
ВОПРОС: Расскажите, что Вам известно о расстрелах русских военнопленных Красной Армии?
ОТВЕТ: В мае 1944 года из соседнего лагеря привезли военнопленных Красной Армии в Саласпильский лагерь «СС», где находились в большинстве политические заключенные, около 200–250 чел. Это количество военнопленных Красной Армии поместили в барак № А-3. Пленные были все раненые, а большинство инвалиды. К последним было самое варварское отношение, медицинской помощи не оказывалось, медикаментов никаких не давалось, за исключением перевязок, которые делали сами заключенные.
С 26 июля по 8 августа 1944 года по приказу из Рижского гестапо ЛАНГЕ, комендантом Саласпильского лагеря КРАУЗЕ, с помощью присланной из Риги «Зондеркомманды», были расстреляны все 250 человек, привезенных в Саласпильский лагерь военнопленных Красной Армии. Расстрел производился за лагерем в лесу, примерно в 100–150 метрах от бараков.
После расстрела по распоряжению КРАУЗЕ трупы расстрелянных 250 человек военнопленных Красной Армии были облиты смолой и сожжены, а одежду с расстрелянных привезли в лагерь и роздали на стирку политическим заключенным. Эту одежду стирала и я лично, она была вся запачкана кровью. После стирки одежда с расстрелянных сдавалась в склад лагеря.
