– Вы из Техаса? – спрашивает она. Я теряюсь, но быстро понимаю, что она обращается к Джеду.
Он откидывается на спинку стула и говорит:
– Из Западного Техаса, – как будто всем понятна разница.
– Вау, – с придыханием произносит девочка.
– Как настоящий ковбой, – добавляет другая.
– Есть ли у кого-нибудь вопросы к нашей гостье? – вмешивается Клементина. – Возможно, как писатели зарабатывают на жизнь?
Я сомневаюсь, что кто-либо знает ответ на этот вопрос.
Одна девочка прилежно поднимает руку:
– Над чем вы сейчас работаете?
– Я пишу детектив про убийство.
Мой ответ заставляет класс стушеваться, а Клементина беспокойно оглядывает учениц.
– Это реальная история? – спрашивает Аша.
– Я еще точно не знаю.
– Как вы можете этого не знать?
– Потому что я нахожусь в середине истории.
Джед прочищает горло:
– Когда у вас, девчули, здесь обед?
Все внимание переметнулось на него.
– Девчули!
– Боже мой, этот голос!
Клементина вмешивается:
– Хорошо. У нас есть еще десять минут, так что давайте дружно поблагодарим нашу гостью, а потом посидим в тишине и обдумаем услышанное.
Она окидывает меня беглым взглядом, и я чувствую, что у меня начинают гореть щеки, а в груди не хватает воздуха. Мое выступление было ужасным. Я не проговорила даже пятнадцати минут. Класс благодарит нас, и Клементина ведет нас к выходу.
– Вы можете подождать меня в учительской. Налево по коридору, третья дверь слева.
Мы с Джедом идем в указанном направлении по коридору, в котором к застарелым, устоявшимся запахам примешиваются запахи молодых и активных тел. Я стараюсь не думать о том, что я сказала, не прокручивать разговор в своей голове. Но получается у меня плохо: я не могу отказать себе в удовольствии в который раз побичевать себя. Я разочарована своим выступлением и тем, что не смогла произвести на них впечатление. Чувство разочарования бесит меня. И эти мысли ходят по кругу в моей голове.
Я должна напомнить себе, что пришла сюда ради тебя, чтобы поговорить с Клементиной о тебе. Ну и что с того, что я выгляжу психически больной? Ну и что с того, что Джед ходит вокруг меня на цыпочках, боясь, что я сорвусь в любой момент? Я сделала то, что должна была сделать.
Я сижу в учительской на пластиковом стуле рядом с грязным деревянным столом. Комната размером с подсобку с кофеваркой. Джед наливает кофе и садится рядом со мной. В тесной комнате мы оказываемся слишком близко. Затем он усмехается:
– Что ж, это было забавно.
– Не смейся надо мной.
Его глаза излучают улыбку.
– И не думал. Я не смеюсь над тобой. – Он кладет свою руку поверх моей и вздыхает. – Но ты не можешь не согласиться, что мы с тобой очень похожи друг на друга умением попадать в неловкие ситуации.
Мои глаза встречаются с его глазами, и я чувствую, как во мне что-то переворачивается – и это меня раздражает. Меня раздражает та ситуация, в которой я оказалась. Я сижу здесь, в этой занюханной учительской, в богом забытом месте с разведенным алкоголиком из Западного Техаса и чувствую такое же возбуждение, какое я испытывала в подростковом возрасте, когда вешала на стену фотографии Ривера Феникса. Я думала, что жизнь сложится иначе, что все будет лучше и интереснее. Джед смотрит на мои губы.
Неожиданный пронзительный звонок заставляет меня скинуть его руку с моей – даже в такой крохотной школе в глуши звонок орет как сирена.
Несколько учителей заходят, чтобы выпить кофе, но тут же уходят. Когда появляется Клементина, в учительской только мы с Джедом.
– Большое спасибо, что пришла, – говорит она, хотя я уверена, что она уже сожалеет о своем приглашении. – Для них так много означает видеть… – Она отстраняется, выдвигая стул, чтобы сесть, очевидно, осознав, что закончить это предложение нечем. Ведь дети только что увидели женщину вдвое их старше, которая чувствует себя такой же потерянной и сбитой с толку, как и они. – Я тебе очень признательна.
Джед пытается сдержать смех и в итоге хрюкает.
– Мне тоже было приятно, – говорю я, когда она садится. – А сейчас…
– Как прошла твоя неделя, пока мы мне виделись? – Джед вскакивает и смотрит на меня, как на самого невоспитанного человека в мире. Но воспитание и манеры – это последнее, о чем я сейчас думаю. Идет расследование!
– Отлично. – Клементина вздыхает, и я вижу, что она, возможно, устала, хотя она мать, а по матерям трудно определить уровень их усталости. – На лесозаготовке появились термиты, так что все немного нервничают.
Понятно, что под «всеми» она имеет в виду Гомера. Я вспоминаю, как он появился на кухне, как поймал ее у церкви. «Я, кажется, говорил тебе…» Что именно? Что-нибудь обо мне?
Я многозначительно смотрю на Джеда, чтобы убедиться, что он больше не собирается меня перебивать. Затем я начинаю:
– Я хотела тебе кое-что показать. – Я медленно вынимаю список из кармана. Джед внимательно наблюдает, как я кладу его на стол перед ней. – Это список имен, который написала Рэйчел Бард.
Клементина дергается, словно собирается встать из-за стола, но остается на месте.
– Рэйчел Бард. Тасия Ле Крюс. Флоренс Уиплер, – читает она по очереди.
Я указываю пальцем:
– Клементина Этуотер.
– Где вы его нашли?
Я прочищаю горло, стараюсь говорить ровно и решительно. Я следователь. Я не шучу. Ты пропала, и я найду тебя.
– У тебя есть догадки, что это за список?
Она откидывается назад в задумчивости.
– Для начала было бы неплохо, если бы вы сказали мне, где вы его нашли.
У меня скручивает живот. Чувство стыда обретает новые краски. Что я могу ей сказать? Что я рылась в мусоре, чтобы найти твоего мертвого кота, потому что думала, что он твой лучший друг? Это звучало бы безумно, а они уже и так смотрят на меня с жалостью.
– Список – это не самое главное, – говорю я с вызовом. – Я здесь из-за Рэйчел.
Клементина откидывается на стуле.
– Из-за Рэйчел? Что ты хочешь сказать?
– Ее подкаст. Я слушала ее подкаст.
Клементина в замешательстве переводит глаза с Джеда на меня.
– Ты переехала сюда и устроилась на ранчо Эдди из-за подкаста?
– Мне нужно узнать, что с ней случилось. – Под ее насмешливым взглядом это звучит совершенно глупо. – Эдди сказала, что люди преследовали Рэйчел. Какие-то люди на большом черном грузовике.
– Здесь у каждого есть большой черный грузовик. Эдди сказала тебе, кто именно это был?
