— Стоит. — Латриэль опустился на одно колено около кровати и осторожно начал прощупывать мою пострадавшую конечность.
— Ну, мы пойдём с некромантами познакомимся, — засуетился тут же Терен и вытолкал всех из комнаты.
Я продолжила разглядывать унылый пейзаж за окном, оставшись на чердаке один на один с Латриэлем.
— Хелли, у тебя уже второй раз вывих на левой ноге. Ты что, её ломала раньше?
— Да, — кивнула я, разглядывая какую-то мелкую пташку, сидевшую на карнизе.
— Судя по шрамам, даже не один раз. Поэтому она у тебя такая слабая. Потерпи, сейчас будет немного больно.
Латриэль резким движением дёрнул мою многострадальную ногу. В щиколотке что-то щёлкнуло, но саднить перестало, боль постепенно сходила на нет.
— Ай…
— Сейчас всё пройдёт. — Эльф лёгким движением поглаживал ногу. — Ты ещё злишься на меня?
— Да. — Я всё же повернулась и посмотрела в глаза учителю.
В изумрудно-зелёных глазах эльфа отражалось большое чувство вины и печаль. Внутри у меня что-то дрогнуло.
— Хелли, прости меня, если, конечно, сможешь. — Латриэль аккуратно опустил мою ногу и присел на краешек кровати, не прекращая смотреть мне в глаза. — Я идиот. Меня не назначили твоим деканом, и я сорвался. Я просто хотел заботиться о тебе.
— Латриэль, а что тебе мешает? Я думала, ты мой друг, — покачала я головой, вспомнив сцену в лесу у старого дуба.
— Хелли, ты вышла из леса вся поцарапанная, с синяком на лице и ужасно хромая. Я подумал, что ты просто убежала от упыря. И конечно, я не мог поверить, что он никого не тронет. Пойми, в эльфийских землях нежить уничтожают без слов и разбирательств. А я, как королевский советник, привык следовать правилам, — вздохнул эльф, устремляя взгляд в окно.
— Ты поэтому тогда и высказал всё Алкею? — спросила я, пододвигаясь чуть ближе к Латриэлю.
— Да. Видишь ли, эльфийки рожают очень редко, и каждую оберегают с рождения, как будущую мать. Для лунного эльфа нет хуже преступления, чем обидеть, а тем более поднять руку на женщину. Вот у меня и снесло крышу, когда Алкей швырнул в тебя заклинание. В какой-то степени я раб привычки.
— Заложник своего воспитания?
— Примерно так. Но это меня не оправдывает. Прости, — вздохнул эльф, взяв мою руку и целуя её.
— Будем считать, что ничего не было, — улыбнулась я, решив простить все обиды.
Не могу же я в самом деле всю оставшуюся учёбу бегать от него по углам?
— Правда? — Глаза Латриэля вспыхнули надеждой.
— Правда, — кивнула я и тут же ахнула, разглядев синяк на его подбородке. — Это кто тебя так?
— Дерек. Или Терен, я точно в тот момент не понял, — улыбнулся Лат, вновь превращаясь из холодного учителя рас в моего хорошего знакомого.
— Вот редиски, — возмутилась я, прислоняясь к Латриэлю.
Не знаю почему, но мне вдруг захотелось быть поближе к эльфу, вдохнуть сладкий запах ежевики и забыть всё, что было. Эльф как-то неуверенно, но всё же обнял меня:
— Ничего страшного, я это заслужил… Хелли, а что с твоими волосами?!
— Да отрастут, — фыркнула я, ощущая учащённое сердцебиение эльфа. — Лат, а ведь ты мне про Харона так и не рассказал.
— Про Харона? Ну, раз ты просишь. Харон — это самый лучший из пегасов, которых нам удавалось развести. Точнее, их два: Харон и Зарина. Зарина — белоснежный пегас Маркуса, а…
— Харон — пегас Селениэль?
— Был пегасом Селениэль. Сейчас он стоит в королевской конюшне Эвритамеля, — продолжил рассказ Латриэль. — После смерти принцессы никто не может его оседлать. Он не даётся.
— Ты же говорил, что с пегасами нужно работать не меньше четырёх часов в день! — поразилась я.
— Его гоняют на корде по леваде, но ни один эльф не рискнёт на него сесть. Пять лет назад я рискнул и сломал себе руку в трёх местах, — усмехнулся эльф. — Он и раньше не позволял никому на себя садиться, а сейчас, кроме меня и Маркуса, вообще никого к себе даже не подпускает. Вредный у него характер. А Эльтар — дальний потомок Харона. Но характер у них похожий. Кстати, я уже неделю пытаюсь тебе сказать: я решил подарить тебе Сумрака.
— Правда?! — Я широко раскрытыми от удивления глазами уставилась на эльфа, задрав голову. Это же невероятно дорогой подарок!
— Правда-правда, — улыбнулся эльф, наклоняя голову так, что я уже чувствовала его дыхание на своих губах.
Я надеюсь, что он не собирается…
— Хелл, я мазь принесла! — В комнату вломилась сияющая Лея.
— Да уже не надо! — подскочила я с кровати, отчаянно краснея на ходу, но не успела сделать и шага, левая нога опять подвернулась.
О, родимый пол, давно не виделись!
— Похоже, мазь тебе всё-таки понадобится, — хихикнула Лея, наблюдая, как Латриэль поднимает меня с пола.
— Угу, — констатировала я, снова чувствуя саднящую боль.
Ну не везёт же мне…
— Как дела? — Я плюхнулась на скамейку рядом с Тереном. — Вы уже познакомились?
— Ага, — кивнул сидевший напротив меня Лаучиан, не переставая что-то жевать. — Весёлые у тебя друзья.
— А вы чего так долго? — поинтересовался Дерек, сидевший по правую руку от своего брата.
Рядом с ним умостились Лея и Лин, Холл по ходу дела вновь усвистел на кухню. Лаучиан, Зарнаон, Дебар и Киртан расположились напротив.
— Мне пришлось её дважды лечить, — пожаловался спустившийся следом за мной Латриэль, усаживаясь рядом с некромантами.
Стало немного тесновато, и это если учесть, что все перебрались за самый большой стол.
— Учитель тер Сент. — Некроманты синхронно склонили головы в приветствии.
— Здоровались уже, — отмахнулся эльф.
— А теперь, наверное, попрощаемся, — поднялся Зарнаон, но его остановил Лаучиан:
— Куда? До скачек ещё два часа! Да я ещё и не доел.
— Каких скачек? — спросила Лин.
— Вы не слышали? — удивился Дебар. — Сегодня королевские скачки! Приз в две сотни золотых победителям должна вручать сама принцесса Лея Эллидарская!
— Да-а? — Мы с интересом уставились на Лею.
— А… Кажется, я забыла в кабинете учебник… Лин, идём! — Принцесса схватила недоумевающую иритари за руку и потащила её на выход.
— Это что, принцесса Лея? — уронил надкусанный пирожок Лаучиан. — Но в учебниках на картинках с королевской семьёй она выглядит по-другому!
— Все люди меняются, — философски пожала плечами я и щенячьими глазами уставилась на Терена, который с блаженной рожей жевал мандарин.
Дроу вздохнул, но отделил мне половинку.
