Но я продолжила одеваться, никак не реагируя.
Тонкая плотная майка из специальной ткани, которая не только придерживала все, что нужно, долгое время не требовала чистки, но еще и защищала внутренние органы от мелких ранений. Обтягивающие шорты. Широкие защитные штаны и сверху куртка-сетка, выглядящая металлической, но на самом деле мягкая и тонкая.
Оставалось только завязать волосы в хвост и надеть специальные ботинки, которые, при необходимости, могли намагничиваться достаточно, чтобы прилипать к поверхности из любого сплава, известного в этой части Вселенной.
Обернулась.
Почти одетая в стандартную полетную форму техника-универсала Космической корпорации Красного секстора, в то время как мужчина, лежащий на кровати, был полностью обнажен. И надо же ему было всё испортить… Мне казалось, он вполне доволен нашими весьма редкими встречами ради секса. Собственно, я и выбрала его именно потому, что тот искал таких же отношений, не обремененных обещаниями или общением вне постели.
Хмуро посмотрела на Бариса и принялась надевать ботинки, тут же застегивая карабины…
— Послушай, я знаю, что ты не слишком… — снова начал.
— Давай не будем, — я вздохнула. И решила немного приукрасить действительность, просто ради парня. Вот такая я сегодня добрая. — Ты прекрасно знаешь, что контракт с корпорацией подписан на пять космических лет, а значит, все эти годы я даже не буду знать, в каком космопорте сойду в следующий раз. Лучше не давать никаких обещаний и…
— Дело только в этом?
— Конечно.
Врать было легко. Когда неважно, поверят тебе или нет.
Барис оказался действительно неплохим парнем, но… Меня ждал космос. И отличные перспективы. Больше мне ничего не надо.
— Угораздило же связаться с уникумом, которого поисковики сграбастали еще до стажировки, — в шутку пожаловался мужчина, а потом встал, притянул меня к себе и нежно поцеловал. Его раскосые серые глаза смотрели с нежностью и пониманием. Похоже, обмануть его не вышло. — Наверняка в Академии ты легенда… Лучшая ученица десятилетия? У тебя был высший рейтинг после выпуска за все годы?
— Почти, — пожала плечами.
Потому что высший рейтинг был у другого кадета.
Но я не собиралась об этом думать.
Запретила себе подобные размышления еще много лет назад, когда уходила с танцевальной Арены, раздираемая болью и ненавистью… Нет, я не пряталась от этой бездны, давно поняла, что подавлять собственные негативные воспоминания не стоит. Напротив, на долгие годы сделала боль движущей силой, полностью погружаясь в учебу и профессию… и, кажется, исчерпала ее до дна.
Но в одном я себе отказала еще тогда.
В мыслях о том, что могло бы быть, если бы…
— Мы не успеем перекусить? — Барис тоже начал одеваться, поглядывая на меня.
— Нет, — отрицательно покачала головой, подхватила небольшую сумку со всеми необходимыми личными вещами — их у меня оказалось не так уж и много, — а потом прощально махнула рукой и вышла за дверь гостиничного номера.
Моментально забывая о том, кого там оставила.
* * *
Воздушно-наземная лента перемещалась по стальным поверхностям с огромной для планетного транспорта скоростью. Но в закрытой капсуле этого не чувствовалось — здесь было тихо и комфортно, а удобное кресло можно было настроить на программу массажа, чем я и воспользовалась, откинувшись и закрыв глаза.
Удивительно, как легко было привыкнуть к таким недоступным ранее опциям. Настоящей еде, отдыху в тепле и чистоте, качественной одежде и самым удобным средствам передвижения.
У меня получилось выбиться наверх — и даже не пришлось продавать себя. И в учебе, и в работе, и в общении я принимала исключительно разумные и устраивающие меня предложения. И никому ничего не была должна, сэкономив со стипендии и вернув даже те деньги, что за меня заплатили за обучение в первые два года.
На последнем курсе выбрала дополнительную специальность техника. Хотелось не просто управлять звездолетами, но как можно точнее понимать, как происходит сам процесс. И даже то, что обязательной частью специализации была двухлетняя стажировка на самых норовых махинах под руководством какого-нибудь бугая-механика, ненавидящего только что вышедших из Академии кадетов, во всяком случае, мне такое «удовольствие» доставалось трижды, меня не остановило.
Я обожала все, что связано с кораблями.
В отличие от того, что связано с людьми…
За эти годы я толком так и не подружилась с кем-либо, если не считать Главу Академии, но с тем удавалось встретиться и поговорить крайне редко. У меня были приятели-коллеги, с которыми я не поддерживала отношений, когда уходила с корабля. Было и несколько любовников, с которыми я также не сохраняла впоследствии связи… И меня все это вполне устраивало. Я всю жизнь жила одна, и в общем-то мне это нравилось. Даже не в плане выживания, скорее, в плане простоты.
К тому же быть одной и быть одинокой — это разные вещи.
У меня есть мой космос. Танец. И память…
Теоретически, когда-нибудь я должна захотеть завести семью… Это же принято? Но профессия космического техника и пилота не сильно располагала к долгим отношениям. Неважно, работал ли ты на звездолете частной компании, у какого-нибудь богатея или заключал контракт с корпорацией, ты долгие годы мог видеть только огни звезд и космопортов. И редко кто-то, остающийся на планетах, готов был дожидаться. Или терпеть постоянное отсутствие…
Нет, были среди пилотов и прочих сотрудников и счастливые семьи, были и семейные пары, работающие на одном корабле, но чаще мы оставались одиночками… периодически вступающими в сексуальный контакт с коллегами, не более чем для взаимного удовольствия.
Меня же обнимали не руки, а космическая чернота. Я любила не мужчину, а звездную пыль. Стремилась не к теплу дома, а к остроте риска. И была более чем счастлива.
В конце концов, при сроке жизни почти в триста космических лет, я успею все, что захочется.
Центральный офис главного отделения КККС представлял собой огромное подземное здание до минус сто первого этажа. На планете Расси-17 было слишком много пористых горных областей и слишком сильные ветра, чтобы отстраиваться ввысь, как это происходило в большинстве развитых систем, так что подобный подход казался вполне логичным.
Космопорт корпорации также частично уходил под землю, я уже несколько раз взлетала оттуда и помнила байки о том, что кто-то не открыл «крышку» — так называли заградительное силовое поле вровень с землей — и чуть ли не взорвался прямо во взлетной яме. Слухи сомнительного происхождения, потому как при закрытой крышке на звездолетах нельзя было включить даже базовые двигатели.
Я провела браслетом по сканирующему устройству, зашла в капсулу лифта и нажала минус семидесятый этаж, где меня должен был ждать распорядитель А-аасар-334. Несмотря на такое имя, он не был роботом, лишь уроженцем этой планеты и распорядителем первого класса. Это означало, что, исходя из моих психолингвистических, анатомических, эмоциональных особенностей, а также полученных навыков, знаний и баллов, что за учебу, что за стажировку, он способен подобрать идеальную работу с погрешностью всего в три процента.
