Она не отрывала глаз от мужа.
– Мартин… Что он с тобой сделал?.. Откуда столько… столько крови?
Тот с трудом выдавил:
– Он меня… пырнул.
– Господи… – Колетт обернулась. – Ему надо к врачу. Пожалуйста…
Броган приложил палец к ее губам.
– Не волнуйся. Я его уже заштопал.
Колетт вытаращила глаза, глядя на окровавленного мужа.
– Но зачем? Не понимаю… Зачем ты это делаешь? Кто ты вообще такой?
Броган подошел и встал прямо перед ней. Колетт испуганно шарахнулась.
Он улыбнулся.
– Я ваш новый сосед. Ты что, меня не узнаешь?
Она пристально посмотрела ему в лицо.
– Н-нет… Впервые тебя вижу.
Он подался ближе.
– Точно? Ну-ка присмотрись.
Тут ее осенило.
– О господи… Только не это…
– Кто я такой?
– Ты… ты…
– Кто я, Колетт?
– Ты тот парень из новостей. Тот, который…
– Ну же?
– Ты убил несколько человек. Своих родителей…
Броган похлопал ей, в одной руке по-прежнему зажимая нож.
– Умничка. Наконец-то мы познакомились лично. Рад встрече, Колетт.
– Но почему мы?
– Я решил, что пора нанести дружеский визит. В конце концов, мы ведь соседи. Я недавно поселился здесь неподалеку.
Она растерянно покачала головой.
– О чем ты говоришь?..
Броган рассмеялся. Жизнь понемногу входила в прежний ритм. Старина Томас возвращался, и это было замечательно.
– Я вроде как из службы присмотра за соседями. Знаю Элси. Знаю Джека и Пэм, знаю тебя с Мартином. Улица у нас большая и дружная…
Когда прозвучало имя Мартина, Колетт снова бросила на мужа беспомощный взгляд.
– Мартин… О чем он говорит? Что все это значит?
– Скажи ей, Мартин, – хохотнул Броган.
– Чердак… – прохрипел тот. – Он жил у нас на чердаке.
У Колетт отвисла челюсть: сперва от удивления, затем от ужаса.
– На чердаке… Так это все… ты! Ты перекладывал вещи. Фотографии. И кольцо. И писал на зеркале. И испортил мне платье. Это все ты!
Броган горделиво кивнул.
– Да, все это моя заслуга. Зря ты обвиняла Мартина. Бедный парень…
У Колетт из глаз брызнули слезы.
– Мартин… Прости…
– Все хорошо, Кол… Уже не важно…
Она снова глянула на Брогана.
– Как ты вообще попал к нам в дом? Как ты… Ах да, конечно. Элси…
Броган, услыхав имя старухи, вздрогнул.
– Что «Элси»?
Колетт промолчала, словно предчувствуя, что ответ принесет одни лишь беды.
Броган поднес острие ножа к ее глазу.
– Что «Элси»?
– Она… Она в больнице. Я навещала ее сегодня. В новостях по телевизору говорили про тебя. Показывали, как ты можешь выглядеть в очках, или в шляпе, или…
– Или с бородой?
– Да. Элси показала на экран и заявила, что это ее сын Алекс. Он умер много лет назад, но она твердила, что по телевизору показывают именно его. Я хотела успокоить ее, но она не слушала. Получается, она говорила правду, да? Это и впрямь был ты?
Броган кивнул.
– Элси славная старушка. Мы с ней поладили.
Хватит болтать. Придерживайся плана.
– Так что будет с нами? – спросила Колетт. – Что ты собираешься делать?
Броган посмотрел на нее сверху вниз, потом перевел взгляд на Мартина.
– Хочу сыграть с вами в одну игру.
Вторник, 18 июня, 19:41
– Какую еще игру? – переспросила Колетт.
– «Правда или последствия», – пояснил Броган. – Все, что от вас требуется, – говорить правду. Если соврете, ждите последствий. Все просто.
– К-каких последствий?
– Спроси Мартина, он тебе расскажет. Мне неинтересно, сколько боли вы можете вытерпеть. Я хочу знать, сколько боли вы готовы причинить своей второй половинке. – Броган выдержал паузу. – Ну, кто первый?
Отлично. Все, как я люблю. С возвращением, приятель!
– Добровольцев нет? Ладно, выберу сам. Давай, Мартин, начнем с тебя. Может, ты хочешь в чем-нибудь признаться своей прелестной жене?
Мартин заерзал на стуле, еле сдерживая мучительный стон. По лбу у него текли крупные капли пота, размывая кровавые пятна на щеках.
– Я… я…
– Ну же, Мартин. Не стесняйся. Здесь все свои.
– Я… не помню ничего такого.
– Правда? Уверен?
Броган подошел к Колетт сзади, собрал ее волосы в охапку, наклонился и вдохнул их аромат.
– О, какой запах… Я, кстати, пользовался твоим шампунем, когда мылся у вас в душе. Слишком девчачий, правда, зато напоминал о тебе, пока я торчал на чердаке.
Колетт ощутимо пробрало дрожью.
– Ты… ты мылся у нас в душе?
– Да. Правда, воду я люблю погорячее. И, в отличие от тебя, не мурлыкаю под нос песенки.
– Откуда ты…
– Я видел тебя, Колетт. Стоял на пороге ванной и глядел, как ты купаешься. И вообще много чего повидал. Помнишь ту маленькую дырочку в потолке вашей спальни?
Она сникла.
– Господи… Меня сейчас стошнит…
– Ты такая затейница порой… А Мартин – прямо половой гигант. Правда, Мартин?
Тот кашлянул, скривился, но промолчал.
– Я спросил: правда? Даже когда Колетт нет рядом.
– Я… не понимаю, о чем ты.
– Все ты понимаешь. А вот Колетт, видимо, нужны объяснения.
Мартин хмуро посмотрел на него.
– Ты выдумываешь это, чтобы нас помучить.
– Разве? А ты, Колетт, как считаешь?
– Мартин… – заговорила она. – Что он имеет в виду?
– Не знаю. Мне признаваться не в чем.
Броган намотал волосы Колетт на руку и приставил кончик ножа к ее уху.
– Начнем с правого, наверное, – задумчиво произнес он. – Потом левое. А затем и нос.
Колетт завизжала.
– Мартин!
– Ладно, ладно! – выпалил тот. – Твоя взяла. Я виноват, слышишь?
– Рассказывай, – велел Броган. – Пока у нее есть уши.
– Господи… – Мартин сглотнул. Он плакал, не скрывая слез. – Кол, прости меня…
