2. Реальность вторая, она же нулевая.
Дигитизация — оцифровка
Планета Дзетта, открытая земными астрономами в звездной системе Тау Кита, имела в спектре поглощения воду, углекислый газ, кислород и хлорофилл. Первый беспилотный зонд, отправленный через космическую червоточину, также подтвердил наличие у нее кислородосодержащей атмосферы, открытых водоемов, пышной растительности и крупных животных. Казалось, мир благоприятствовал жизни и ждал поселенцев.
Идиллия длилась недолго, и мелкие неприятности посыпались одна за другой. Первыми быть всегда трудно, — непредсказуемые опасности могут возникать из-за любых мелочей, не говоря уже о непредвиденных поломках космического транспорта или антенн сверхдальней тахионно-туннельной связи, благодаря которой сигнал распространяется по каналам вне четырехмерного пространства-времени. Когда же по неизвестной причине не прибыл очередной корабль экспедиции, посланной осваивать новые территории, племя программистов и компьютерщиков-железячников, прилетевшее в составе первой экспедиции, оказалось на планете Дзетта в полном одиночестве. Но это было еще не все.
Однажды произошло то, чего никто из поселенцев не ожидал вовсе. По неизвестным причинам «сдохла» тахионно-туннельная связь с Землей, а орбитальные спутники не отзывались на пароли. Вот это была катастрофа — сродни концу света! И новоселы почувствовали себя робинзонами и пятницами посреди чужого мира, затерянного где-то меж звезд Галактики.
3. Реальность третья.
Входные данные — стагнация
Началом начал стал вопрос выживания, поэтому Админ объявил себя вождем. Чего скромничать? Он верил, что единоначалие власти – залог развития цивилизации дзеттян. Не обошлось и без жестких мер — сбережение электроэнергии, получаемой с помощью солнечных батарей, Админ возвел в ранг закона, гласившего: «Электричество —компьютерам, дрова — людям!»
Если сразу после катастрофы люди экономили привезенные продукты, опасаясь вводить в продуктовый рацион новое, то по истощении запасов, — деваться все равно некуда — и, поневоле осмелев, они стали ходить на охоту. Дзеттинская фауна состояла в основном из разномастных чешуйчатых рептилий и кожистых птеродактилей, отвратительно пахнущих мышами. Благодаря тому, что вкус рептилий напоминал мясо крабов, а птеродактилей — куропаток, экзотическое меню оказалось вполне съедобным.
Натуральное хозяйство и замкнутый образ жизни привели людей к одичанию. Программисты и компьютерщики разделились на две народности: первые звались «прогами», а вторые — «компами». Речь племени «прогов-и-компов» приобрела упрощенную форму необычного русскоязычного диалекта, в котором ухо землян, в принципе, смогло бы распознать компьютерный сленг. Через пару оборотов вокруг звезды Тау Кита (это примерно около пяти лет по земному летоисчислению) соплеменники, понимавшие друг друга практически с полуслова и полувзгляда, уже усердно подкрепляли фразы разнообразными жестами. Как с незапамятных времен это делали, делают и, по всей вероятности, поскольку никакими законами эволюции оно не запрещается, будут продолжать делать и далее все известные приматы на Земле.
На вопрос: «Почему именно первая сигнальная система стала предпочтительней?», ответ мог быть единственным: она меньше требует мозговой энергии. Ну, в качестве альтернативного ответа оппозиционеры биологи высказывали и такое предположение: путь электрических сигналов по нервным волокнам, передающим жест, прямее и короче, чем от разветвленного центра речи до языка, пытающегося расплести абстракционистское нагромождение из мыслей и осуществить, собственно, процесс говорения.
Вездесущие ученые регулярно проводили психологическое тестирование прогов-и-компов, обмеры головы, ушных раковин, длины рук и ног и делали каждый раз новые заключения. Доклады результатов интересовали, естественно, всех. В этой плоскости в племени нередко вспыхивали споры: регресс наблюдается или прогресс человека как вида? Рождается неочеловек или обезьяна-на-Дзетте? После чего противники дарвинизма кидались на борьбу с устаревшей, по их мнению, теорией, ратуя за невозможность получения человека из обезьяны, равно как и обратно, разве что с помощью генетических манипуляций, неизвестно когда и кем произведенных. С обеих сторон в ход шли горячие высказывания, обзывки, жесты, затем неблагопристойные жесты, рванье рубахи (тельняшки или волос с головы соседа). Итог жарким прениям частенько подводил очень нервозный мужчина средних лет, психолог с ником «Людовед»:
— Думаю, — говорил он, держа в руке дубинку в качестве весомого аргумента, — обезьяна знает, как стать человеком, но... не хочет.
Соплеменники мужского пола перестали бриться, за редким исключением некоторых консервативных особей. «Проги» и «компы» ходили полуголыми, иногда в тельняшках-безрукавках, благо позволяла теплая пора, длящаяся в три раза дольше холодной, и на радость многим отпала необходимость в большой стирке. Под лучами тау-китянского солнца парни и девчата загорели до черноты. Волосы на голове отросли, и их пришлось заплетать в косы или собирать в хвост. Кожа обветрилась и загрубела. На ступнях и ладонях появились плотные мозоли, ставшие надежной и прочной защитой от небольших царапающих камешков из стекловидного минерала, еще не распавшегося в песок, а также от мелко-шипастого выползня — странного симбиоза травы и ядовитой гусеницы — слизняка непредсказуемого.
4. Реальность четвертая.
Перезагрузка
Админ выбрался из пещеры, почесываясь и зевая. Тау Кит поднялся над верхушками высоченных деревьев и близился к зениту. Местное светило позолотило плетеную из грубой травы циновку и босые ступни человека. Перед входом в пещеру лежала куча всякой всячины, как то: стоптанные кроссовки, альпеншток, побывавший в деле, закопченный походный котелок и целая груда обглоданных костей. Сизокрылая тварь с метровым размахом крыльев бесшумно сорвалась с верхушки кряжистого разлапа и бросилась под ноги. Загнутым клювом тварь ухватила полуобъеденную лопатку с остатками мяса и, огласив утро победным клекотом, взмыла в небо и быстро унеслась прочь. От хищного создания остался лишь крепкий запах «мышатины». Админ философски проводил ее взглядом и громко чихнул.
Молодой человек наклонился и пошарил левой рукой в глубине бесформенной кучи. Вскоре длинные и тонкие, как у музыканта, пальцы Админа нащупали нужный предмет и вытащили его на обозрение. При свете дня квадратик не обнаруживал на первый взгляд никаких изъянов. Это был процессор, наказанный вчера за нарушение рабочего режима племени. Его хозяин с ником «Бэтман», возможно, еще спал в своей берлоге. Админу придется после завтрака собирать малое вече у костра и решать участь нарушителя. Извечный вопрос: «Казнить нельзя помиловать» — где ставить запятую? Он колебался между решением отобрать у нарушителя процессор на пару дней или оставить «Бэтмана» без кружки воскресного пива?
Админ потеребил трехдневную щетину и, щурясь от ярких тау-китянских лучей, без стука и пароля вошел в берлогу с надписью «Склад», косо пришпандоренную на входной шкуре. Он присмотрелся и прислушался. Спальный мешок из шкуры буро-зеленого ящера, лежащий в глубине норы, хрюкал и посвистывал. Админ лениво распинал шеф-повара с ником Джеймс Кук, храпящего где-то глубоко в недрах спального мешка под костяными пластинами, и недовольно рыкнул. Повар с незатейливым ником Джеймс Кук глянул на часы и с виноватым криком: «Проспал?!» резво выполз наружу. В племени диких «прогов-и-компов» наступало обычное утро.
