– Ты умеешь ободрить, – грустно улыбнулась я, хотя Ленка не могла меня видеть.
– Конечно, я в этом профессионал, – не стала отрицать она. – Вот только послушай меня, Скрипка, что бы ты не решила: уйти по-английски или рискнуть еще раз и поверить, – подумай. Десять раз подумай, что тебе ближе: замок с белым принцем может быть, когда-нибудь, в далеком будущем, или приключения с темным рыцарем прибалтийской наружности.
– Думать об этом еще рано, – я постаралась уйти от ответа. – Когда расследование закончится, тогда и посмотрим.
– Дура ты, Скрипка, хоть и учишься на полуповышенную стипу.
Нет, только настоящая подруга может обзывать тебя и не бояться, что ты обидишься.
– Какая есть, другой уже не будут.
– Дать бы тебе по шее… Не будет она, – чуть сварливо ответила Ленка.
В ее голосе я услышала незнакомые мне нотки. И… я еще раз подтвердила прописную истину: женщины чувствуют все. Любое изменение, любой холодок или же усердно скрытое пламя. Мы чувствуем все, кроме того момента, когда стоит промолчать и не лезть с лишними вопросами, вторгаясь в приватность.
Я вцепилась в Ленку, как голодная блоха в холеный филей четвероногого хозяйского любимца. Подруга вертелось угрем, увиливала, но все-таки раскололась.
Ленка решила съехать от своих родителей и сейчас снимала квартиру вместе со своим парнем. Дальше пошло обсуждение Костика – парня подруги, который, судя по моим наблюдениям, скоро был готов пересечь финишную черту холостяцкой жизни и таки слегка изменить мою подругу. А точнее одну деталь в ней – фамилию. Хотя тут могла случиться закавыка: девичий вариант «Ершова» был благозвучнее замужнего «Похлебайло». Но тут уж, как говорится, должен же быть у будущего мужа хоть один недостаток. Фамилия в этом плане – не худший из вариантов.
Протрещали с Ленкой изрядно. А когда, наконец, закончили, на часах было самое время для красоты. В том плане, что я смело могла топать в грязелечебницу и изображать хрюшку на выгуле. Этим и занялась. Последующие два часа посвятила тому, что пыталась сделать красивые снимки, будучи с ног до головы вымазанной какой-то жутко лечебной глиной, причем даже не местной, а из самого мертвого моря.
Слушая то, как расхваливает эту природную косметику медсестра, которая меня «купала» в грязевой ванной, я поняла лишь одно: передо мной была она, сбывшаяся еврейская мечта – делать деньги из грязи. Причем, судя по давней традиции избранного народа – деньги немалые, ибо ценник на процедуру впечатлял.
Наконец, отщелкав кадры «девушка в грязи» (очень надеялась, что получился слегка эротичный вариант именно борющейся красотки, а не угодившей в лужу на полном ходу фифы) я с чистой совестью смылась из грязелечебницы прямиком в душ.
Мой личный папарацци все то время, что я селфилась, бдел. Я могла побиться об заклад на свои премиальные от Марики, что на его фото я буду как нефотогеничной, так и не фотогигиеничной. Ибо ракурс даже на мой неискушенный взгляд детектив выбрал крайне неудачный: моя грязная спина.
Когда вернулась в номер, время было обеденное, а у меня по списку Марики значились еще невыпитое вино и неувиденные фонтаны. Поэтому, плюнув на обед, поспешила на экскурсию – дегустацию. Эх, зря я не поела. Ибо спустя три часа вид у меня на фото был крайне счастливый. Я бы даже сказала, подозрительно счастливый. А вот у экскурсовода и по совместительству сомелье, что попал на фон некоторых селфи – несчастный. Ибо я нанюхалась кагоров и розовых игристых вин и, как студентка-отличница, начала задавать вопросы. Много вопросов. Меня интересовало все: от сорта винограда и способа его сборки, до того, какая порода дерева использована при изготовлении винных бочек. Причем ладно бы я просто спрашивала. Я добивалась ответов и записывала их на диктофон телефона.
Остальная экскурсионная группа тоже прониклась энтузиазмом и спешила приобщиться не только к теоретической мудрости, как я, но и продегустировать, чем отличается напиток из винограда с южного склона, от такового – с северного. В результате экскурсия слегка затянулась, как бы гид не старался ее ускорить. Про то, что расходного дегустационного материала тоже было изведено сверх нормы – молчу. Хотя я почти не пила, а лишь вдохновляла на это остальных.
Под конец кто-то из отдыхающих прокуренным басом даже попросил повторить несколько моих вопросов на бис, чтобы было время еще протестировать фирменный ликер местной винодельни.
В общем, экскурсия удалась, а я вынесла кучу ценных знаний о вине и одно, архиважное, о собственном организме: не пить спиртного на голодный желудок.
Осталось только запечатлеть себя на фоне музыкальных фонтанов. Но перед этим протрез… привести себя в порядок. Потому первым делом отправилась на ужин.
За столом лениво ковыряла салат Таня, томившаяся в ожидании своего принца. Егровии видно не было.
– Как прошел день? – для проформы осведомилась я, налегая на паштет и пасту с соусом из базилика.
– Мог бы и лучше. Но, похоже, только я сегодня одна.
– Хм. Егровия тоже вроде … – начала было я и осеклась, увидев скепсис на лице пышки.
– Как ты ушла, между твоим другом и нашей звездой чуть ли не искры посыпались.
– До скандала добрались?
– Как ты узнала?
– Ну, настоящая страсть всегда именно с этого и начинается, – философски заключила я.
– Главное, чтобы они этой страстью отель не спалили. А то когда я уходила, эти двое были готовы друг другу горло перегрызть. Твой друг, оказывается, ненавидит таких звезд, как Егровия, а она – наглых и самоуверенных мужланов.
Таня замолчала, и мы переглянулись, думая об одном и том же.
А потом упорно, как бабки-сплетницы на скамейке у подъезда, начали ждать. И хотя вместо семечек был греческий салат, мы все равно бдели в засаде. Наше терпение было вознаграждено.
Егровия таки появилась. Вся сияющая, как новенький бентли.
– Кто-то говорил, что по внешнему виду может определить романтичный настрой души…
– Не завидуй, – беззлобно отозвалась певица.
– Я так понимаю, с Ромой вы поладили? – задала я риторический вопрос.
– Скорее, не поубивали друг друга, – певица взяла в руки стакан сока. Похоже, лишь для того, чтобы чем-то себя занять.
Мы выжидательно молчали. Она начала нервничать. Прошла минута, вторая. Было слышно, как за соседними столами звякают вилки. А мы – словно воды в рот набрали.
– Я, наверное, пойду, что-то нет аппетита, – попыталась удрать Егровия, которая вдруг из расчетливой проницательной стервы стремительно становилась обычной девушкой, которой не чуждо смущение.
– Стоять, – угрожающе произнесла Таня. – Если бы ты ужинать не хотела, то сюда бы и не пришла. Так что рассказывай.
Егровия сдалась, ведь поделиться, как выяснилось чуть позже, ей и вправду хотелось.
