Книга Сага серебряного мира. Стражи лунного света, страница 13. Автор книги Мара Вульф

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сага серебряного мира. Стражи лунного света»

Cтраница 13

Чтобы продемонстрировать это, он положил руку на поверхность воды, и по ней тут же растянулся светло-серый мерцающий свет.

Амия засмеялась.

– Гавен, какой же ты хвастун! Разве кто-то из нас так может? Создавать свет очень сложно, – пояснила Амия, обращаясь ко мне, когда мы оказались в воде по бедро. – Это удается лишь немногим, и уж точно не в первый год в Аваллахе. Однако каждый должен овладеть этим навыком, если хочет сдать выпускной экзамен через три года. То, что делает Гавен – контакт лишь с помощью руки, – это мастерство, отработанное годами.

Гавен лукаво мне улыбнулся. Я зачарованно наблюдала за тем, как сверкали вспышки света. Всякий раз это вызывало волну аплодисментов. Амия тоже время от времени пыталась создать поток света, и вокруг нее в воде появлялись вспышки теплого цвета карамели.

– Зачем вам нужен этот свет? – спросила я у Амии. – Ведь не для того, чтобы просто видеть в воде? Или для этого?

– Нет, мы всегда видим в воде: для этого нам достаточно света в озере. Собственный свет имеет скорее характер чего-то ритуального. Каждый молодой шелликот должен уметь создавать световой поток, чтобы его приняли в кругу взрослых. Чтобы принять участие в полночных танцах, надо уметь создавать этот свет. Соединяться с партнером тоже можно, лишь когда вы оба владеете этим навыком.

Ее лицо нежно зарумянилось.

Через полчаса Гавен закончил тренировку и подошел ко мне.

– Ты хорошо поработала сегодня, Эмма. На следующем уроке ты начнешь работать со своим светом. Я не уверен, что полукровки тоже на это способны. Но мы обязательно должны попробовать. Мне кажется, тебе это будет особенно сложно, если вообще получится.

Мы стояли на берегу огромного озера и молча смотрели за тем, как шелликоты один за другим возвращаются на берег.

– Я должен передать тебе кое-что от Майрона. Он просил тебя никогда не заходить в озеро одной, – вдруг совсем тихо сказал Гавен. – И при любых обстоятельствах держись подальше от тех темных мест.

Я испуганно посмотрела на него.

– Я думала, что здесь я в безопасности!

– Так и есть, – успокаивающе сказал он. – Но осторожность не помешает. Элин не может пробраться сквозь барьер, который закрывает доступ к морю: для этого наша защитная магия слишком сильна. Однако шелликоты могут пробраться наружу. Каждый из нас может покинуть Аваллах. Ты и не заметишь, когда пересечешь границу. Каждый ученик может вернуться, а для всех остальных вход закрыт.

Он повернулся и пошел к домикам.

Если он хотел успокоить меня своими словами, ему это совершенно не удалось. С другой стороны, я и так не собиралась залезать в темную воду в одиночку.

– Почему у всех шелликотов разный свет? – спросила я у Амии, когда мы шли к домикам.

– Свет повторяет цвет глаз шелликота. Не знаю почему, но так было всегда, – ответила она, словно говоря что-то само собой разумеющееся.

– Из чего вообще сделан этот купальник? – продолжила расспрос я. Он тем временем ощущался как вторая кожа. Мне было почти грустно его снимать.

– Купальники сотканы из редких морских водорослей, мы называем их мизгирь. Это искусство, которым владеют лишь наши пожилые женщины. Когда шелликотка доживает до возраста, в котором уже не может родить детей, ее посвящают в искусство шитья. Это одно из самых почетных заданий, которым могут заниматься только женщины.

Я не стала спрашивать, чем занимаются пожилые мужчины, и продолжила слушать ее.

– К сожалению, эти водоросли мы находим очень редко, и каждый раз приходится погружаться все глубже в море. Кланы устраивают ежегодные экспедиции, чтобы найти растения. Но всякий раз они возвращаются все с меньшим урожаем, а некоторые группы не возвращаются вовсе.

Ее голос был грустным.

– Почему они не возвращаются?

– Этого мы точно не знаем. Моря очень загрязнены. Огромные количества масляных и пластиковых отходов плавают в воде. Если масло погружается в воду и закрывает поры шелликотов, они погибают. Задыхаются, и им не удается вовремя вынырнуть на поверхность.

Она посмотрела на меня, и в ее глазах блеснули слезы.

– Так умерла моя мать. Она не смогла вынырнуть на поверхность, и ее заметили рыбаки. Они поймали ее, словно какое-то животное. Элин был рядом, и он беспомощно наблюдал за тем, как они затащили ее на свою лодку в сети. Он был слишком юн, чтобы помочь ей. Мы больше никогда ее не видели.

Мы остановились на месте.

– Мне очень жаль, – с сочувствием сказала я. Большего сказать не могла.

– Поэтому Элин ненавидит людей, – тихо добавила она.

Я кивнула.

– Но мы не все такие жестокие.

Она криво мне улыбнулась.

– Однако те, кто не столь жесток, ничего с этим не делают. Я не знаю, может быть, это даже хуже.

– А вы что, всегда поступаете только правильно? – робко попыталась защитить людей я.

– Конечно, нет, – она улыбнулась мне.

– Тогда я спокойна.

– Мы не понимаем того, что вы не видите, как сильно вредите самим себе. Вы разрушаете не только нашу среду обитания, но и свою собственную. Почему так?

Я пожала плечами.

Сама я редко задумывалась над этим раньше. Разумеется, я была поражена, когда смотрела программы по телевизору, в которых рассказывали о вымирающих видах животных или вырубке тропических лесов. Но на этом все. Что я могла с этим поделать? Даже наша акция по спасению китов и информационные мероприятия были лишь каплей в море. Я была всегда занята лишь собой и своими проблемами. Как и все люди, кого я знала, подумала я в свою защиту.

Глава 6

– Тебе нужно еще раз попрактиковаться со мной, Рэйвен. Пожалуйста.

Мы сидели на кроватях в нашей комнате. Я пыталась читать, но не могла сосредоточиться на строках. Я успевала по всем предметам, кроме идиотского исследования тайн: проблема, разумеется, была в Талине.

– Не могу закрыться от тебя, а Талин просто этого не понимает. Я терпеть его не могу.

– Талин хороший учитель. Он просто хочет, чтобы ты больше старалась.

Рэйвен что-то писала в своем дневнике.

– Не представляю, что ты там все время пишешь… Ты ведь и так все запоминаешь! – сердито ответила я.

Я ненавидела Талина и была уверена, что это взаимно. Он постоянно в чем-то меня упрекал. Его дурацкий предмет действовал мне на нервы. Что было такого таинственного в способности эльфов влиять на наши чувства? Иногда это было даже полезно. Зачем мне закрываться от этого? Он придирался ко мне уже много недель. Разумеется, другим моим одногруппникам гораздо лучше удавалось закрыть свои мысли от эльфов. Разве не было чего-то более крутого и интересного, что мы могли изучить? Например, что-то, что могло бы помочь мне защититься от враждебно настроенных шелликотов или освободить Коллама. Элин все-таки как-то создал эту жуткую волну, так что было еще много вещей, которым нас мог научить Талин. Но он был безжалостен, поэтому снова и снова позволял Рэйвен ковыряться в моей голове. Наверное, его очень веселила моя глупость. У него, скорее всего, были садистские наклонности.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация