– Я еще раз прочел все истории. Но это было неверным ходом, и я не нашел ничего интересного. После этого я еще раз рассмотрел записку, и как раз неподалеку от ее прежнего расположения я кое-что обнаружил.
Он открыл книгу, и я подсела к нему поближе.
– Вот, видишь? – провел он пальцем по выцветшим линиям на бумаге.
Я растерянно посмотрела на него.
– И что это такое? – спросила я.
– А ты как думаешь?
– Я бы предположила, что книга как-то раз намокла, а это следы от воды.
Питер кивнул.
– Это неплохое предположение. Но почему тогда на других страницах нет следов от воды?
– Без понятия. Может, и есть. Что ты думаешь?
– Думаю, что это подсказка. Здесь написано то, что найдет лишь тот, кто действительно ищет.
Я повнимательнее присмотрелась к выцветшим линиям и волнам, которые с трудом разглядела на двух последних страницах книги.
Питер мог быть прав. Некоторые были светло-коричневыми, некоторые потемнее. Больше я ничего не видела. Может быть, кто-то случайно оставил эти следы.
– Ничего не вижу, слишком выцвели эти линии.
– Они не выцвели, – возразил Питер. – Вероятно, здесь что-то написано чем-то вроде невидимых чернил. С годами следы стали лучше видны. Кто бы это ни сделал, – а мне кажется, что это сделал МакЛеод, – этот человек не хотел, чтобы найти информацию было слишком легко. Мы должны выяснить, как расшифровать ее и проявить текст.
– А что, если ты не прав? Мы можем повредить книгу своими экспериментами. Вдруг это вообще ничего не значит? Я вижу только какие-то каракули.
– Мы должны попробовать. Давай обсудим, что мы уже знаем. Ундины могут видеть в зеркале всех магических существ.
– Все верно.
– А людей – не могут.
– Я размышляла над тем, совсем ли они нас не видят, или мы невидимы, только когда находимся в нашем мире, – сказала я.
Питер кивнул.
– Неизвестно, как это работает со мной. Кто я для Муриля: человек или шелликот? Если они могут видеть нас или меня, значит, они уже знают, что мы раскрыли тайну Муриля, – закончила я предложение с паникой в голосе.
– Элин не нашел нас в Эдинбурге, – сказал Питер. – Поэтому мы можем предположить, что ундины не видели нас там.
– Да, – сказала я, – там мы были в мире людей, но в Лейлине все может быть иначе, кроме того, мы не знаем, делятся ли ундины информацией с Элином. Если зеркало находится на острове, тогда Элин, вероятно, не может пользоваться им в своих целях.
– Мне кажется, если ундины бы видели нас в магическом мире, МакЛеод бы написал об этом. Ундины наверняка отлично осведомлены о том, что происходит. Нападение на Аваллах было отлично спланировано. Оно должно было нас напугать. С тех пор народы стали вести себя осторожнее. Им становится все сложнее поддерживать связь друг с другом. Послы, которых отправляют народы, исчезают. Почти все потеряли своих людей. Мы знаем, что с ними происходит.
– Ундины забирают их души, – беззвучно сказала я.
Это было просто ужасно.
– Мы должны сказать об этом Рэйвен. Пусть они больше не отправляют послов. – я вскочила с места.
– Погоди, – Питер остановил меня. – Давай не будем торопиться. Если мы предупредим об этом эльфов, ундины узнают, что мы раскрыли тайну Муриля. А сейчас они думают, что у них есть преимущество.
Я в ужасе уставилась на Питера.
– Ты что, хочешь продолжить жертвовать жизнями невинных эльфов, которые потом будут бегать по округе как полные ненависти зомби?
– Нет, разумеется, нет, – сказал Питер. – Я лишь считаю, что мы должны подумать над тем, что делать.
– Коллам отлично меня знает, и он поймет, что я что-то от него скрываю, – жалобным тоном сказала я. Перспектива врать ему заставляла меня чувствовать себя виноватой.
– Нам придется хранить это в тайне. Есть совсем немного людей, кому мы можем рассказать об этом. Надо поговорить с доктором Эриксоном. А потом посмотрим.
Я растерянно кивнула, думая о Колламе.
– Что вы обсуждали на военном Совете? – спросила я у Питера. – Есть ли какой-то план?
От отмахнулся.
– В основном все обсуждают, кто прав, а кто виноват. Оборотни и фавны считают шелликотов виноватыми в том, что произошло с Аваллахом. Элизьен и Мерлин только и заняты тем, чтобы не допускать драк. Конструктивные диалоги происходят редко. Народы живут в страхе. Правда, пока что нет никакого плана, который мог бы действительно навредить ундинам, и я этому рад.
Я вопросительно на него посмотрела.
– Ведь это значит, что у ундин нет оснований предполагать, что эльфы и другие народы могут стать для них серьезной угрозой. Это дает нам время, в котором мы так нуждаемся, чтобы узнать, как уничтожить Муриль и вместе с ним ундин.
Небо на горизонте окрасилось в красный цвет.
– Нам пора идти, – сказала я, вставая с дерева. Мы молча шли по тропинке в город.
– Есть лишь одна возможность выяснить, видят ли нас ундины, – сказал Питер. – Нам нужно выйти на другую сторону. Пересечь границу.
– Ты что, с ума сошел? – огрызнулась я, остановившись. – Ты серьезно?
– Может, у тебя есть идеи получше? Если они наблюдают за нами в Лейлине, значит, они точно знают о книге, – резко сказал он. – Они попытаются забрать ее, прежде чем мы выясним, как уничтожить Муриль.
– Ты хоть понимаешь, что может произойти, когда ты пересечешь границу? – крикнула на него я.
– Все будет нормально. Завтра поговорим с доктором Эриксоном. После Совета я приведу его в лес. Давай встретимся тут в это же время, хорошо? – спросил Питер.
Мы подошли к нашему дому. Я посмотрела в глаза Питеру и крепко его обняла.
– Мы не пойдем в дом, пока ты не пообещаешь мне, что не будешь делать ничего безрассудного.
Питер посмотрел мне в глаза и ничего не ответил.
Дверь позади меня открылась.
– Я вам не мешаю? – услышала я голос Коллама и поежилась.
– Нет, нет, вовсе нет, – пробормотала я. – Просто у нас с Питером небольшие разногласия.
– Можно узнать, в чем дело? Я могу выступить независимым судьей.
Я покачала головой и зашла в дом, протиснувшись в дверь рядом с Колламом.
– Я жутко голодна, – сообщила я, хоть и сама понимала, как фальшиво это звучит. Парни молча последовали за мной. Мой актерский талант в очередной раз меня подвел.
– О чем вы с Питером спорили? – спросил у меня Коллам, когда мы остались наедине в нашей комнате. Весь вечер я чувствовала на себе взгляды Коллама, он наблюдал и за Питером. Надо было мне что-то придумать. Мне стоило догадаться о том, что Коллам не забудет об этом.
