– Если бы ты не спал, мог бы сам это выяснить, – сердито ответила я.
– Все в порядке. Был ли у него факел?
– Нет, это и показалось мне странным. Как думаешь, священники разве станут ходить по лесу в полной темноте?
– Может, у них есть какие-то стражники, – предположил Питер.
– Без факелов?
– Шелликоты достаточно неплохо видят в темноте, – вскользь упомянул он. Мой живот сжался.
– Как давно ты слышала эти шаги?
– Если я не ошибаюсь, это было два или три часа назад.
– Почему ты сразу меня не разбудила?
– Я боялась. Думала, что ты можешь случайно издать какой-нибудь звук.
– Ты вообще спала?
– Я не смогла заснуть, – жалобно ответила я. – Тут так холодно.
– Ты должна поспать, Эмма. Иначе ты не справишься. У тебя столько всего впереди…
Я услышала, как он поерзал на земле, после чего накрыл мои плечи теплой курткой. Это было просто восхитительно.
– Это же твоя куртка, – попыталась возразить я. – Тебе она и самому нужна.
– Мне не очень холодно, к тому же на мне свитер. Иди сюда, – Питер притянул меня к себе и позволил мне положить голову к себе на грудь. Спать на земле так было куда лучше. Я расслабилась и спустя несколько секунд заснула.
– Эмма, просыпайся. Нам пора выдвигаться в путь.
Я зарылась лицом в рубашку Питера. Какой же он безжалостный.
– Солнце восходит. Пойдем уже, – он сел на землю, и моя голова безвольно приземлилась на землю.
Я потерла больное место и открыла глаза.
Питер ухмыльнулся.
– Проснулась?
Я решила игнорировать его, пока мы не найдем это идиотское дерево.
– Наш ночной посетитель больше здесь не появлялся, – сказал Питер. – Может, тебе показа- лось?
– Я отлично слышала, что кто-то сзади меня куда-то шел! – возмущенно ответила я.
Питер пожал плечами, выглядывая из-за корней дерева.
– В любом случае, здесь больше никто не проходил. У нас нет выбора. Мы должны идти дальше, или мы умрем с голоду.
– Ни та, ни другая перспектива меня не прельщает, – угрюмо ответила я.
Питер с серьезным лицом повернулся ко мне.
– Я вылезу отсюда и осмотрюсь. Когда я буду уверен, что все в порядке, я тебя позову.
Я растерянно кивнула, крепче оборачивая вокруг плеч куртку Питера. Я пока не хотела ее снимать.
Мистер Сверхосторожность еще некоторое время осматривался, проверяя, никто ли нас не поджидает. Услышав его зов, я осторожно вылезла из-под корней. Залезать в пещеру было проще: я хотя бы видела, куда лезу. Я дважды поскользнулась на влажных корнях и обязательно бы упала, если бы не вцепилась в дерево так отчаянно. Я почувствовала облегчение, когда под моими ногами была твердая земля. Питер стоял на краю тропинки и смотрел вниз. Я подошла к нему.
– Ты что, что-то нашел?
Он указал на следы на земле, которые оставили явно не мы. Тот, кто здесь наследил, явно ходил без обуви.
Я была права, торжествующе подумала я. Это чувство, правда, мгновенно сменилось слишком знакомым мне чувством страха. Кто-то следил за нами, это было ясно. Он не нашел нас лишь благодаря непроглядной темноте ночи и нашей усталости. Иначе бы мы продолжали болтать и ничьих шагов не услышали.
– Надо нам попытаться замести свои следы. Если он вернется, он точно заметит отпечатки нашей обуви в земле.
Питер отломал от куста ветку и принялся елозить ей по земле. Не очень-то получилось.
– Питер, земля слишком влажная, нам ничего не удастся сделать. Давай бросим на дорогу листья, – предложила я.
Мы вместе собрали листву с земли, стараясь брать не слишком много. Мы бросали листья за собой, когда шли. Я сомневалась в том, что это запутает нашего преследователя. Но этого должно быть достаточно, чтобы хоть немного его задержать. Мы размышляли над тем, какой дорогой пойти сегодня. Я хотела вернуться туда, где мы достали Винса из воды, но Питер был против.
– Я не хочу терять еще один день. У нас и так мало времени. Я сомневаюсь, что мы найдем поляну сегодня, если вернемся туда.
– И что же ты предлагаешь? – раздраженно спросила я.
– Очевидно, идти на север было ошибкой. Может, теперь на юг?
Я ошеломленно посмотрела на него.
– На юг? – передразнила его я. – И это твой план? А завтра мы пойдем на восток, а после этого – на запад! Верно? Тогда можем сразу ехать обратно. В этом случае мы точно опоздаем.
Я сердито повернулась и пошла обратно. Пусть Питер идет хоть к черту на кулички, а я попытаюсь сама найти верный путь. Я не оборачивалась, чтобы проверить, идет ли он за мной. Я просто прорывалась через заросли. Спустя некоторое время я с облегчением обнаружила место, мимо которого мы прошли вчера. В лесу стало светлее, и солнце поднималось над горизонтом. Спустя некоторое время я незаметно повернула голову: Питер шел за мной. Я ухмыльнулась. В этот раз мне удалось продавить свою позицию. Я надеялась, что мое решение было правильным. Спустя пару часов мы снова оказались перед тропой, ведущей к замку. Я ждала Питера на перекрестке двух дорог. Если пойти налево, мы выйдем к машине. Я была уверена в том, что нам нужно свернуть направо. Там была крутая тропинка, ведущая вверх. Именно туда Талин вел учеников, чтобы спастись от потопа. С одной стороны тропы поднимались каменные стены, поросшие мхом. По другую сторону располагалась пропасть. Надо быть осторожнее и держаться подальше от ее края. То, что в процессе нашего побега из Аваллаха никто туда не упал, было просто чудом. Когда мы шли по этой дороге в прошлый раз, вода доходила почти до самого края. Вчера мы пошли в неправильном направлении. Надо было сразу идти сюда.
– Я бы пошла направо, – обратилась я к Питеру. Он оглянулся и кивнул.
Я решительно направилась вперед, не слыша его шагов. Я вообще ничего не слышала, потому что была невероятна горда собой, ведь я нашла верный путь. Лишь когда Питер, будто задыхаясь, выкрикнул мое имя, я оглянулась и замерла. Питер был повернут ко мне боком, и его тело было странно изогнуто, а напротив него стоял Гавен. Он смотрел на меня и улыбался. Я не могла отвести глаз от его искаженного гневом лица. Лишь спустя, казалось, целую вечность, я обратила внимание на его руку, в которой он сжал трезубец. Острие трезубца было прижато к животу Питера.
Крови не видно, подумала я, не способная сдвинуться с места и отвести взгляд. Рука с трезубцем зашевелилась. Я не понимала, чей крик сотряс воздух: мой или Питера. Я побежала в их сторону. Питер обмяк, и оружие лишь сильнее его проткнуло. Я еще никогда не бегала так быстро, но мне все равно казалось, будто я ни на шаг не сдвинулась с места. Я увидела, как Гавен толкнул Питера на землю и попытался вытащить из его живота трезубец. Я понимала, что должна это предотвратить, что должна двигаться быстрее. Своим трезубцем Гавен убьет и меня тоже. Тоже? Я не должна думать о том, что Питер умрет. Я увидела, как он из последних сил вцепился в трезубец и удерживал его. Мне стало плохо, пока я наблюдала за их противостоянием. К тому моменту я наконец до них добралась. Гавен отпустил трезубец и повернулся ко мне. Против него у меня не было ни шанса. Он был намного сильнее меня, а одержимость делала его еще более опасным противником. Осознание этого лишь усилило мой гнев. Я врезалась в него на полном ходу. Он хотел схватить меня, но я проскользнула под его рукой и отбежала на пару метров. Он повернулся, не решаясь, следовать за мной или попытаться забрать свой трезубец. Он выбрал меня и пошел за мной.
