– Что важнее, уже через пять минут я понимаю, что настоящий Тед все еще жив. Я с ним говорил. Именно таких фокусов мы и ожидали. Это немного обнадеживает – думаю, на этот раз мы их обошли.
– Погоди, а откуда ты знаешь, что живой Тед настоящий? Если мы остались без пароля…
– На самом деле тебя интересует, как понять, что я – это я, а на диване лежу не я, если «мы остались без пароля».
– Ух. Вот срань. Подожди, если ты двойник, то зачем тебе говорить про нерабочий пароль? Ты бы держал такое при себе, чтобы потом использовать против меня.
– Ну, может, я тупой.
– Ну что мы за хрень все время несем. Ладно, как тебе такой план: я задам вопрос, ответ на который точно знает Джон, но не знаем ни я, ни двойник. Что-то, что можно проверить на месте.
– Что, например?
– Где твой тайник с наркотиками?
– Ну что ты такое говоришь, Дэйв, я бы никогда…
– Да твою же мать, Джон.
– Банка в виде совы, над унитазом. Чтобы можно было быстро смыть, если понадобится.
Сходив в ванную, я понял, что ответ был верным.
Когда я вернулся, Джон продолжил:
– А что насчет Теда, так он выскочил откуда ни возьмись. Машины его там не было, он просто появился у меня за спиной. В этом весь финт: он обернул против меня мои же эмоции. Я был в таком ужасе, что только потом понял, насколько неубедительно все это выглядело.
– А потом ты убил его. Или ее. Кем бы там ни был этот оборотень, его можно убить, вот я о чем. И он уже не воскреснет.
– В лицо выстрелил. Банальщина.
– Да, кому такое понравится. – Я посмотрел на труп на диване. – Так… с чем конкретно мы имеем дело? То есть, да, видим мы каждый свое, но что это на самом деле?
– Может, у нас новенький? Надо ему название придумать. Сейчас моя очередь.
– Потом назовешь. – О названиях тварей, с которыми мы сталкиваемся, спорить мы можем почти бесконечно. – Сейчас надо решить, что с ним делать.
Он на мгновение задумался.
– Вот бы его Маркони показать.
Он про доктора Альберта Маркони. Известный специалист в таких делах. На наши звонки он отвечает редко.
– Ну да, давай просто запихнем его в коробку и отошлем по почте. Погоди, а сюда ты его как притащил?
– В джипе привез.
– Ты бросил тело в джип и привез его к себе домой уже после того, как понял, что это не Тед Нолл, или до этого?
– А что мне оставалось делать? Оставить его мокнуть под дождем?
– Так если ты думал, что это обычный мертвец, которого ты же и застрелил, разве не надо было звонить в… а знаешь что, хрен с ним.
– Тут бы пригодились знания Эми. Она еще на работе?
– Нет. Даже не знаю, где она.
– Подожди, так Эми пропала? И чего мы тогда тут хуи пинаем?
– Она не пропала, она с кем-то гуляет. Судя по всему, заскочили к нам на завтрак. Куда они пошли потом, я не в курсе. Связь не работала.
– И с кем она?
– Не знаю. Я думал, может, с тобой.
– Волнуешься?
– Ну, они вместе ели – не похоже, что ее похитили.
– То есть, по-твоему, выглядит все так, будто она своего гостя знала. Или думала, что знает.
– О-о… бля. БЛЯ!
Я вытащил телефон и набрал номер. Гудки шли, но трубку никто не брал.
– Тогда поясни-ка мне, Джон: если все это дерьмо было просто для отвода глаз, чтобы тварь успела похитить Эми…
Кто-то схватил меня за запястье.
Это был Джон. Мертвый, с дивана.
Мертвый Джон так широко открыл рот, что голова, казалось, треснула пополам. Через мгновение от подбородка до лба прошла вторая трещина, вертикальная, и его лицо раскрылось, как распустившийся цветок. Череп был полым и покрытым изнутри крошечными шевелящимися волосками.
Тварь завыла всем своим лицом. Задрожал пол.
Я вцепился в сжимавшие мою руку пальцы. Некоторые оторвались и, отрастив крохотные крылышки, улетели. Это меня не слишком удивило.
Тело мертвого Джона поплыло – словно огромная пара невидимых рук сминала глиняную фигурку, лепя из нее что-то новое. На краткий миг я увидел нечто похожее на пульсирующий рой существ – маленьких, с мою ладонь размером. Но вдруг не стало ни их, ни Джона. Вместо него возник кто-то другой.
– Нимф! – завопил Джон.
Тед описывал Нимфа как щеголеватого извращенца, Джон – как неряшливого биржевого брокера. На мой взгляд, он походил… на меня.
Не в точности: подтянутый, загорелый, пышущий здоровьем я с дорогой стрижкой. У этого меня жизнь не шла под откос. Он был одет в красивую рубашку и брюки вместо испачканной футболки и мешковатых штанов. И все же на меня смотрели мои же глаза, на щеке белел мой шрам.
– Мое почтение, овцеебы! – произнес он.
– Где малышка? – спросил Джон. – И где Эми?
Нимф ухмыльнулся:
– Повелителю нужно есть.
– Срать мне, как ты там свой член зовешь, с этим дерьмом пора заканчивать.
– Несомненно! – согласился Нимф. – Разумеется, само поглощение их плоти займет всего шестьдесят шесть дней. Однако их души, оказавшись в животе, останутся в сознании навечно, ибо Повелитель питается страданиями. Но не волнуйтесь – я отпущу одну из них по вашему выбору. В данный момент мать и отец маленькой Маргарет столкнулись с той же дилеммой, что и вы. Все вы проголосуете. Девчонка, набравшая три голоса, сможет уйти, а крики второй эхом отдадутся в вечности. Если голоса разделятся, поглотят обеих. Кому-то придется пожертвовать любимым человеком ради незнакомки. Что же вы выберете? У вас одна минута на раздумья.
– Стоп! – сказал я. – А что, если мы откажемся голосовать? Что, если все четверо откажутся…
– Тогда Повелитель попирует обеими. Ты голосуешь за свою Эми? Значит, своим выбором обрекаешь на вечные мучения ребенка. Интересно, как с таким выбором будет жить твоя Эми?
– Возьми лучше меня, – предложил я. – Отпусти обеих и возьми меня.
Он ухмыльнулся и склонил голову набок – все кретины так делают.
– Да ладно, ты и сам знаешь, что твое мясо с душком.
– Я голосую за то, чтобы освободить обеих! – сказал Джон.
– Да, я тоже!
– Такого варианта я не предлагал. – Нимф посмотрел на запястье. На нем не было часов. – Сорок пять секунд! Разумеется, неизвестно, как долго будут голосовать родители Мэгги. Возможно, предположив, что вы поведете себя как сраные эгоисты и проголосуете за свою Эми, они тоже отдадут голоса ей, зная, что тогда спасут хотя бы ее.
