– Что? О чем ты вообще гов…
– Я хочу, чтобы ты признала, что ты меня слышала и поняла. Я знаю, ты не до конца осознаешь, но я хочу быть уверен, что ты, по крайней мере, воспринимаешь мои слова.
– Ты не Дэвид. Тогда кто же ты?
– Сейчас я уйду. Я не причиню тебе вреда и не буду вас преследовать, а ты звони. О, и ты из-за этой суматохи забыла забрать лекарства, надо, чтобы Дэвид за ними сегодня заехал, или завтра у тебя прихватит спину и ты даже с кровати встать не сможешь.
– О… ладно.
– И, Эми… ты достойна большего.
– Что? Я…
Но он уже исчез. Растворился, как лопнувший пузырь. Девочка у нее в объятиях пошевелилась. Мэгги приоткрыла глаза, но вряд ли что-нибудь видела из-за наркотического опьянения. Эми вытащила телефон и позвонила Дэвиду. Судя по голосу, тот был в отчаянии.
– Эми! Это ты?!
11. Все не так, как вы подумали, честно
Я
Когда мы возвращались домой от Честити Пейтон, я волновался, что на стоянке у «Венериной мухоловки» снова будет ждать Тед Нолл. Но его там не было.
Вместо него нас ждал детектив Боуман.
Он вышел из полицейского внедорожника и встретил нас у подножия лестницы. Его молодой напарник остался в машине.
Подойдя ближе, я спросил:
– Вы приехали вручить вознаграждение? За найденную девочку.
– Думаю, вы догадываетесь, зачем я здесь.
Я пошел вверх по лестнице, и Боуман пошел за мной.
– У вас нет ордера, – сказал Джон. – Значит, пока мы вас не пригласим, вам не зайти.
– Это вы о вампирах подумали, – ответил Боуман. Он вошел в квартиру вслед за нами, стряхивая дождевую воду с куртки.
– Итак, я так понимаю, к вам заходил мистер Нолл.
– Вообще-то у меня состоялся долгий разговор с Мэгги. Где вы были вчера вечером, между двумя и тремя часами ночи?
– Спал. У себя дома.
– Кто-нибудь может это подтвердить?
– Я могу, – ответила Эми.
– Нет, не может, она была на работе, – сказал я.
– Я заходила в три. На ночной перекус. И ты спал.
– Как бы то ни было, я проснулся засветло, чтобы выполнить за вас вашу работу. Припоминаете? Вы показали мне средний палец и радостно укатили в ночь. А мы потом раскрыли это дело.
– А теперь наша жертва обвиняет вас, а сигнализация от «Литтлтон» в доме жертвы очень вовремя выключилась – и у вашей девушки как раз была возможность этому поспособствовать. – Эти слова явно поразили Эми. О сигнализации я ей не рассказывал. И все же она промолчала. – А отец выдвинул ультиматум: или я вас повяжу, или он лично вас прикопает.
– Тогда арестуйте его.
– Он пока ничего не натворил. Вот прострелит вам задницу, тогда и приходите. И арестую я его только в том случае, если он откажется от моей помощи в сокрытии улик.
– Даже если вы считаете, что виноват я – ведь я же ее и вернул, так? Тогда в чем нас обвиняют, в том, что взяли малышку на прогулку по «Моему Глазу», а через восемь часов вернули ее домой? В чем? Нам даже за работу не заплатили.
– А потом мы узнали еще об одной жертве. Минимум еще одной.
– Считаете, я везде подсуетился? Одновременно в обоих концах города побывал? И никто меня не заметил? Странно, как вы умудряетесь считать меня сразу и негодяем, и гением.
Он пожал плечами.
– Ну, кто-то же точно виноват.
– Ага, но не человек. И вы, черт побери, в курсе.
– Неужели?
– Значит, если мы теперь найдем и второго ребенка, это навлечет на нас только больше подозрений? – спросил Джон. – Что ж, представьте себе – мы все равно будем его искать. Я уверен, вы понимаете, что в таких вопросах героизм мы проявляем рефлекторно.
– Давайте проясним, – перебил я, – единственный способ доказать нашу невиновность – это найти преступника, и чтобы он был реальным человеком, которого вы сможете арестовать и привлечь к ответственности. Правильно?
– Вообще-то, Вонг, если я еще раз увижу вас рядом с родителями любой из жертв, увижу, как вы говорите со свидетелями или еще каким-либо образом играете в полицейских, я повяжу всех троих за вмешательство в расследование. И под «повяжу» я имею в виду, что привяжу вас к заднему бамперу патрульной машины и протащу за ней через весь город. Из города не выезжать, сидите дома и ждете моих указаний. Все понятно?
– Конечно, – ответил я. – Сделаем все, как скажете. Вы же полицейский, в конце концов.
Он развернулся, открыл дверь и уже по-о-о-очти-и-и-и что вышел, когда из соседней комнаты донесся глухой стук.
Все, включая детектива Боумана, обернулись.
Ударили еще раз, будто в дверь пнули.
Звук шел из моей хламовой.
– Кто тут с вами? – спросил детектив.
Мы заговорили одновременно:
– Это был ветер, – сказала Эми.
– Это собака, – сказал Джон.
– Я ничего не слышал, – сказал я.
Детектив вытащил пистолет и сказал:
– Всем отойти. Вы, все трое, отойти к дальней стене.
Мы отошли.
Бум
– Не подумайте, что я угрожаю, но последний полицейский, который вошел в мой дом и распахнул двери, чтобы изучить странные звуки… Ну, ему в лицо кинулся монстр. Поймите правильно, не «на лицо», а «в лицо». Буквально.
– А ну заткнись на хрен.
Он все равно подошел к закрытой двери хламовой, будто думал, что из нее в любой момент может выскочить велоцираптор. Он притаился у двери и, прижимая пистолет так близко к себе, чтобы его не смог схватить противник, протянул левую руку и толкнул дверь.
Он отпрыгнул назад, создавая пространство для маневра, и направил пистолет на таившийся в комнате невиданный ужас. Я не видел, что творится внутри, но я мысленно приготовился убегать через парадную дверь, если его потащат в хламовую челюсти, лапы, щупальца или клюв.
Детектив заглянул внутрь, оценил обстановку, потом развернулся и направил пистолет прямо на меня.
– На пол! Лицом вниз! Все трое!
– В чем дело?
– НА ПОЛ!
Мы повиновались, обменявшись взглядами. Я был практически уверен в том, что именно он там нашел. Эми, кажется, была уверена в этом абсолютно.
Детектив схватил рацию и вызвал патрульную машину и скорую помощь.
«В квартире маленький ребенок», – сказал он.
«Живой, но без сознания».
Мы сидели в наручниках на заднем сиденье полицейского внедорожника Боумана – правую руку Эми он пристегнул к ремню. Просидели мы достаточно долго, до самого заката. В дождевых каплях на ветровом стекле отражались красные и синие огни. Работники «Венериной мухоловки» собрались у входа, переговариваясь и потрясенно прикрывая рты. Я видел, как Честити подъехала на стареньком, но в отличном состоянии «Рендж-Ровере». Она выскочила из машины и побежала к лестнице, но двое патрульных остановили ее, заверив, что ее малыш сейчас спустится.
