Я снова оглянулась на старика.
– Подойди сюда, – сказал тот, поманив меня указательным пальцем.
Я покачала головой. Хочу домой. Хочу домой! Я почувствовала, что ладони снова взмокли, и сжала их в кулаки, пытаясь успокоиться.
– Я знаю, ты слышишь их голоса, – сказал старик и задумчиво погладил свою косматую бороду. – Ты пробудилась, дочь Истока, и хранишь внутри себя воду!
У меня перехватило дыхание. Этот старик что-то знает! Да, его слова звучат безумно, но… сейчас он говорит полными предложениями, а не произносит запутанные обрывки фраз, как в прошлый раз!
Старик наклонился в сторону – такое ощущение, будто он раскачивается в такт какой-то песенке. Его губы растянулись в улыбку, которую нельзя было назвать дружелюбной. Так улыбается безумный маньяк с топором, глядя на свою будущую жертву.
Кто-то пихнул меня в плечо, и я сделала несколько шагов вперед.
– Будь осторожна со своими желаниями, – хрипло проговорил старик, его голос звучал чуть громче шепота.
С ума сойти! Откуда он знает, что было написано в предсказании, которое я нашла в печенье в день шестнадцатилетия?! Я оказалась к старику так близко, что отчетливо видела шрамы у него на глазах. Некоторые были тонкими и белыми, другие – выпирали толстыми кривыми полосами и выглядели просто ужасно. Наверное, они сильно болят… Кто же ненавидел его настолько, что нанес такие увечья?!
Я задрожала. «Надо уходить отсюда, – мысленно сказала себе я. – Уходи! Беги от него!» Но ноги меня не слушались.
Старик издал смешок.
– Будь осторожна… с желаниями… – Он зашелся в кашле. – Если загадаешь желание, оно может тебе навредить… Прислушайся к своему… – он снова закашлялся, а потом закончил: – внутреннему голосу.
– Оставьте меня в покое, – попросила я, дрожа всем телом, и заставила себя пойти вперед. Шаг правой ногой, шаг левой ногой, теперь снова шаг правой…
Проходя мимо старика, я зажмурилась.
– Остерегайся его.
Я застыла и, не отдавая себе отчета в том, что делаю, повернула голову.
– Что вы сказали?
Выпрямившись, старик сел ровнее и теперь почти не уступал мне в росте. Видимо, он куда выше, чем мне казалось.
– Остерегайся его, – прошептал старик. – Он найдет тебя, ты ему нужна, но он – сама тьма и чернота… – Я с трудом могла разобрать, что он говорит. – Он – сама смерть.
– Хватит! – Я будто со стороны услышала свой пронзительный возглас, услышала прозвучавший в нем страх. Неужели старик хочет сказать, что кто-то собирается меня убить?
– Этот человек к вам пристает, мадемуазель? – поинтересовался проходящий мимо мужчина. Он остановился рядом со мной и достал телефон. – Хотите, я вызову полицию?
– Нет, спасибо, – выдавила я. – Все хорошо. Мне нужно идти.
Я сделала несколько шагов вперед, желая поскорее оказаться дома. Только там я буду чувствовать себя в безопасности.
– Остерегайся его! – Голос старика следовал за мной, как грохот приближающейся грозы. – Он носит огненную корону!
Я всхлипнула.
– Остерегайся того, кто носит огненную корону!
Ничего не хочу слышать! На глаза навернулись слезы.
– Остерегайся того, кто носит огненную корону!
– Хватит! – закричала я, хотя отошла уже на приличное расстояние. Хочу домой, к родителям! Они мне помогут! Родители способны разрешить любые сложности! Я как никогда нуждалась в их поддержке, нуждалась в чувстве безопасности, которое испытываю в их присутствии, нуждалась в их заботливых объятиях.
– Остерегайся того, кто носит огненную корону!
Я перешла на бег и не останавливалась, пока не добежала до дома. Портье открыл мне дверь, кивнул и поздоровался. Оказавшись в коридоре, я выдохнула и бросилась к лифту. Слова безумного старика эхом звучали в голове.
«Остерегайся того, кто носит огненную корону!»
Двери лифта закрылись с тихим шелестом. Я прислонилась к стене и прикрыла глаза.
«Остерегайся того, кто носит огненную корону!»
Я вздрогнула, понимая, что перед мысленным взором все это время стоял Маэль.
Глава 5. Жизнь и прочие неприятности
Домой я вернулась с таким видом, словно увидела привидение.
– Мы здесь, милая, – позвала мама. Судя по тону, она в хорошем настроении. Я пошла на голос, и он привел меня в столовую. Родители сидели за большим деревянным столом, склонившись над ворохом фотографий.
– Смотри, что мы нашли, когда распаковывали вещи! Коробку со старыми фотографи… – увидев выражение моего лица, мама оборвала себя на полуслове, а папа вскочил на ноги.
– Ливия!
– Мне нехорошо, – выдавила я. И разрыдалась.
Мама с папой оказались возле меня практически одновременно. Обняли и стали засыпать вопросами, желая знать, не обидел ли меня Маэль.
– Нет, Маэль ничего мне не сделал, – снова и снова повторяла я, пока родители усаживали меня на диван. – Я чувствую себя… – Я вжалась в мягкие подушки и договорила: – Странно.
Меня затрясло от очередного приступа рыданий.
– Тебе плохо? Снова живот? – с обеспокоенным видом спросила мама.
– Мне… – всхлипнула я. – Мне нужно…
– Что тебе нужно, дорогая? Поговори с нами, – попросила мама. Она крепко обнимала меня, а папа тем временем поглаживал меня по руке.
– Помогите. Мне срочно нужна помощь. – Мой голос звучал немногим громче шепота. – Я больше так не могу. Мне страшно, потому что… похоже, у меня галлюцинации. И панические атаки. Думаю, я схожу с ума. Иногда я вижу то, чего нет. Иногда меня бросает в жар, перед глазами все расплывается, и мне кажется, что тело мне не принадлежит. Как будто оно существует отдельно, и я… не знаю, как объяснить… вселяюсь в кого-то другого. И тогда я… чувствую других людей. Чувствую то, что чувствуют они.
Мама напряженно замерла. Папа шумно выдохнул и встал.
– Я позвоню Жаку. Мы сейчас же поедем в больницу. Пусть врачи обследует ее с головы до ног.
С этими словами он вылетел из комнаты.
– Дорогая, когда это началось? – поинтересовалась мама, убирая с моего лица волосы.
– После того, как мы приехали в Париж.
Мама тяжело сглотнула.
– Знаю, ты не хотела переезжать… Сначала у тебя разболелся живот, а теперь еще и это… – У нее на лице отразилось беспокойство и сомнение. – Почему ты раньше ничего не говорила? Прошло уже столько времени… – Она нахмурилась.
Я пожала плечами, чувствуя, что нижняя губа снова задрожала.
– Дорогая, ты ни о чем не хочешь мне рассказать? Тебя ничего не беспокоит?
