– У вас для всего есть свои правила.
Маэль ухмыльнулся.
– Да. Но на это понадобилось больше трех тысяч лет.
– Сколько у тебя братьев?
Маэль задумчиво нахмурил лоб. Это выглядело так мило!
– Изначально? Или сколько осталось в живых?
– Ты же говорил, что полубоги бессмертны, потому что после смерти перерождаются?
– Мы не бессмертны. Полубогов может убить не только яд гекатонхейр, но и чудовища, обитающие в глубинах Тартара, – они пожирают нас и наши бессмертные души. Кроме того, нас могут убить наши наставники. И если отец решит свернуть мне шею, то перерождение мне не грозит. Думаю, ему не раз хотелось это сделать, – тихо произнес Маэль. – Как бы то ни было, сквозь жернова времени проскочили девятнадцать из моих братьев.
Да уж, немало… Хотя нет, мало, вспоминая историю про указ Зевса.
– Всего девятнадцать?
– Отец считается довольно разборчивым. Число потомков Зевса достигает трехзначной цифры, хотя мне кажется, что данные занижены и на самом деле цифра четырехзначная.
– Безумие какое-то, – я недоверчиво покачала головой. – Париж полон богов! Кто знает, скольких я повстречала, даже не подозревая об этом!
Маэль криво ухмыльнулся.
– Ты нимфа, а значит, должна нас чувствовать.
– Неужели? – Мое хорошее настроение мгновенно улетучилось. – Если бы мне дали инструкцию о том, как быть нимфой, я бы не терялась в происходящем.
Я вспомнила, как разглядела печаль сквозь маску Афродиты. Вспомнила, как засомневалась в том, что Маэль человек.
– Обычно вводный инструктаж проводят родственницы-нимфы. Неужели никто никогда не говорил с тобой на эту тему?
Я покачала головой и скрестила руки на груди.
– Нет, никто. Родители считают, что я притворяюсь. Я созванивалась с бабушкой и дедушкой в день своего рождения, но о нимфах мы не говорили.
– Как странно, – заметил Маэль. – Я поспрашиваю о твоей семье. Если что-то узнаю, то дам тебе знать.
– Спасибо.
Маэль кажется таким открытым и искренним… Но все равно я страшусь спросить о том, что давно не дает мне покоя. Да, сейчас Маэль с готовностью отвечает на мои вопросы, но полностью довериться ему я не могу. Сама не знаю… Умопомрачительные поцелуи и ревность к Энко говорят о том, что Маэль ко мне неравнодушен. Возможно, поэтому он и преследовал меня. Но назойливый внутренний голос не хотел утихать.
– Почему ты решил со мной познакомиться? Может, у богов есть некий план, в котором нимфам отведена важная роль? Не пойми неправильно… но за мной никогда не бегали мальчики, – сказала я и вспомнила предостережение слепого старика. – Я тебе понравилась, и ты поэтому со мной заговорил? Тебе нравятся нимфы? Если нет, то получается странное совпадение. – Я смущенно подняла на Маэля глаза. Как же трудно говорить о своих чувствах! Но гадать о чувствах других еще труднее… Особенно когда ты влюблена и ждешь, что тебя отвергнут.
Маэль напрягся.
– У Энко чертовски хороший слух… Давай найдем какое-нибудь спокойное местечко и поговорим. У тебя найдется минутка?
– Даже двадцать, – сказала я, взглянув на часы. – Потом за нами приедет Жак.
Голосок у меня в голове снова зашептал: «Почему он просто не сказал “да”? Почему не сказал: “Ты мне нравишься, давай встречаться, а все остальное – просто совпадение”? Почему он ведет себя так драматично?»
– Двадцати минут должно хватить, – сказал Маэль, посмотрев в сторону прохода. – Пойдем отсюда.
Я отыскала глазами Джемму и Джиджи – судя по всему, они обе хорошо проводили время. Ноа смотрел на Джемму влюбленными глазами, та, в свою очередь, явно наслаждалась его обществом. Джиджи по-прежнему танцевала, но теперь под переливы рока.
Маэль уже направился во вторую галерею, я последовала за ним.
Мы остановились практически на том же месте, где убедились в эффективности амброзии. Кроме нас вокруг не было ни души – большинство посетителей ушли вскоре после раздачи автографов.
– И вот мы снова здесь. – Маэль провел рукой по волосам. Он как будто волновался.
– И вот мы снова здесь, – тихо повторила я, думая о нашем первом поцелуе. Возвращение на то же самое место всколыхнуло воспоминания. Маэль так и не сказал, какие чувства ко мне испытывает. Желание и страсть или большую и чистую любовь? Может, надо спросить Афродиту? Взглянув на Маэля, я заметила, что он смотрит на мои губы.
– Ты все еще под действием амброзии или… – Я не договорила.
Маэль молча покачал головой.
– Уверен?
– Конечно, уверен, – громко выдохнул он. – И вот что я тебе скажу: если хочешь что-то сделать – делай.
Я поняла, о чем он. Если я хочу поцеловать его, то должна проявить инициативу. Вот только, в отличие от Маэля, у меня нет трехтысячелетнего опыта в любовных делах. Я схватила его за руку, но на большее не решилась.
Все происходит слишком быстро. Такое ощущение, что я мчусь по скоростной трассе и вот-вот потеряю управление. Мы с Маэлем знакомы всего несколько недель. Влюбиться за такой короткий срок и решиться на следующий шаг – это не в моем характере.
– Значит, наши отношения никак не связаны с тем, что я нимфа? Это просто совпадение? – Наконец-то я задала тот самый вопрос.
Маэль окинул меня долгим взглядом и покачал головой.
– Нет, не совпадение, – он отпустил мою руку, подчеркивая важность сказанного.
«Не совпадение, не совпадение, не совпадение…» – заевшей пластинкой зазвучало в голове. Я хотела узнать правду. Что ж, вот тебе и правда.
– Можешь все объяснить?
– Мне очень жаль, – тихо вздохнув, сказал Маэль. – Что бы ты сейчас ни услышала, помни об этом.
Мое сердце сжалось.
– Не могу этого обещать.
– Ливия…
– Да рассказывай уже!
– Хорошо, – Маэль посмотрел мне прямо в глаза. – Золото, из которого состоит статуя Агады, проклято. Я не могу к нему прикоснуться. Ни один полубог не может. Я попытался украсть медальон, который Мидас носил на шее, но словно наткнулся на невидимую стену. Никогда бы не подумал, что Мидас настолько силен! Пришлось искать другой способ добраться до золота. Остальные полубоги оказались бесполезны, к тому же я хотел сохранить свои планы в тайне. Решение нашлось в одной из книг из отцовской библиотеки. Все темные боги – боги мертвых, боги ночи, боги раздора, боги войны – обладают способностью ходить по снам. С ее помощью мы можем управлять нимфами. Вы становитесь нашими инструментами. Каждый раз, почувствовав золото, я приказывал тебе забрать его и принести мне.
Меня бросило сначала в жар, потом в холод. Маэль меня использовал. Вот почему он со мной познакомился. Вот почему преследовал. Им руководил холодный расчет. К горлу подступила тошнота, и я торопливо зажала рот рукой. Теперь понятно, почему мне снились эти странные сны, почему я так уставала и зачастую не могла отличить галлюцинации от реальности!
