Гермес просиял лучезарной улыбкой.
– Конечно! Можешь хорошенько осмотреться! Я знаком со многими дизайнерами. Если хочешь, я с радостью тебе предоставлю контакты.
Я завертела головой, с деланым интересом оглядываясь по сторонам.
– Большое спасибо, это очень мило с вашей стороны.
Взгляд Гермеса внезапно стал серьезным.
– Вы одноклассники?
– Нет, – улыбнулась я. – Я учусь в Международной школе.
– О, это замечательно… просто замечательно, – задумчиво отозвался Гермес, взмахнув ресницами, прищурился и посмотрел на Маэля. Тот съежился под его взглядом. – Маэль никогда не приводит с собой подружек. Я не устаю повторять о том, как это печально, но он…
Маэль застонал и прикрыл рукой глаза.
– Гермес…
– Я не устаю повторять о том, что это совершенно нормально, – продолжил Гермес. Один из его айфонов снова зазвонил. – Но он…
– Гермес, хватит уже…
– Почему? Она просто милашка, – сказал Гермес и перевел на меня взгляд. – Вы встречаетесь? Если да, то ты просто обязана мне сказать! Маэль никогда ничего мне не рассказывает. Это так печально…
– Все, хватит. – Маэль спрыгнул со стула и подошел ко мне. – Нам пора.
Гермес покачал головой, окинул нас неодобрительным взглядом и ответил на звонок.
– Нет, Посейдон. Нет, нет и еще раз нет. Босс не хочет, чтобы его беспокоили. Мне плевать, что в воду снова что-то сбросили! Я не стану воевать с речными богами только потому, что тебе хочется устроить драку! – Гермес бросил трубку, но тут же зазвонил другой телефон. – О, Небеса! Вы уже уходите? – спросил Гермес, хватаясь за телефон.
– Да, – ответил Маэль. Казалось, при мысли о побеге он почувствовал облегчение. – Мы очень спешим.
– Значит, увидимся. Маэль, вечером Эдип на тебе. Ливия, было очень приятно познакомиться. – Гермес виновато кивнул на телефон. – Простите, дети, но мне нужно…
– Увидимся! – помахала я. Маэль тем временем уже стоял у открытых дверей лифта.
– Что ты сказала? – со стоном спросил Гермес. – Мы собираемся провести кампанию во всех округах. Поторопи его, дорогуша, пусть пошевеливается. Если будет тупить, соедини его со мной. У меня он станет как шелковый.
Двери лифта закрылись, и голос Гермеса затих. Я подавила улыбку. Гермес мне сразу понравился. А еще я обрадовалась, узнав, что Маэль никогда не приводил сюда девушек.
– Гермес классный, – сказал Маэль и тяжело вздохнул. – Но иногда его любопытство бесит.
Бабочка пошевелилась, напоминая о себе. Я и забыла, что у меня появился питомец! Я аккуратно расправила шарф, чтобы хорошенько закрыть бабочку со всех сторон.
– Он мне понравился. В следующий раз мы будем смотреть твои постыдные детские фотографии и обсуждать твоих бывших подружек, – сладко улыбнулась я.
Маэль скривился.
– Это коварная месть за то, что я не хотел показывать, что в коробке?
– Нет, конечно, – ответила я, даже не стараясь, чтобы мои слова прозвучали правдоподобно.
Маэль закивал:
– Ясно, ясно. Что посеешь, то и пожнешь.
Лифт поехал вниз, и я взяла Маэля под руку.
– Определенно.
Стоило нам выйти на улицу, как Маэль помахал пакетом «Сефоры» у меня перед носом и спросил:
– Хочешь, я пока положу его к себе в сумку?
Мы так спешили уйти, что я совсем про него забыла!
– Да, пожалуйста. Это будет очень мило с твоей стороны, – сказала я и указала на место, где покоилась бабочка. – А с ней что? Ей не надо возвращаться в коробочку?
– Бабочка сама выбирает, где хочет быть. Если она не двигается, то все с ней хорошо.
Бабочка не двигалась с тех пор, как обосновалась у меня на ключицах. Видимо, с ней и правда все хорошо.
– Она ведь не задохнется?
Маэль покачал головой.
– Она, конечно, белая и пушистая, но не такая хрупкая, какой кажется. Если ей что-то не понравится, то она не будет сидеть на месте. Расслабься.
– Поверю тебе на слово. – Я подавила желание снова прикоснуться к ключицам. Маэль окинул меня внимательным взглядом. Я решила, что дело в бабочке, но ошиблась.
– Ты почувствовала сущность Гермеса, верно? На мгновение ты словно окаменела.
– Скорее увидела, чем почувствовала. Это всегда застает врасплох.
– Увидела? – переспросил Маэль, с любопытством склонив голову набок. – И что же ты увидела?
– Крылатые сандалии и двух золотых змей у него на груди.
Маэль удивленно округлил глаза.
– Он что, был голым?
– Да, по пояс. Его рубашка внезапно исчезла. Я и торговца видела без одежды. Как иначе я бы узнала про шерсть и козлиное копытце?
– Я-я-ясно… – протянул Маэль и отступил от меня на шаг. – Раз уж об этом зашла речь… Какой ты видишь мою богическую сущность?
Я догадалась, к чему он клонит.
– Хочешь знать, вижу ли я тебя голым?
– Ну, мне стесняться нечего, – заявил Маэль, стараясь казаться как можно равнодушнее. Мне захотелось улыбнуться, но я сдержалась. – Во мне говорит простое любопытство.
Я притворно задумалась.
– Хм-м-м… Знаешь, не могу вспомнить… – Я посмотрела Маэлю в глаза и успокаивающе улыбнулась. – Поэтому не переживай. Наверное, увиденное не произвело на меня впечатления.
Чистая ложь: Маэль без рубашки – незабываемое зрелище, оно до сих пор стоит у меня перед глазами. Маэль мрачно нахмурился, и я поняла, что задела его за живое.
– А что с Энко?
Я решила, что он достаточно настрадался.
– Я увидела магму у него под ногами и услышала звук горящего пламени.
Маэль неопределенно хмыкнул, но казался довольным.
– Похоже, если я знаю, кто передо мной, то могу видеть его истинную сущность. Так было с Гермесом и этим торговцем… С Афродитой это было чувством, догадкой. Взглянув на нее, я поняла, что она скрывает свое «я», что на ней невидимая маска, за которой она прячет свою печаль. Рядом с Энко я почувствовала покалывание, а остальное увидела только тогда, когда он ушел. К тому времени я уже знала, кто он. Может, в этом все дело…
– Что, серьезно?
– Но с тобой все иначе. Может, потому, что, когда мы встретились, я ничего не знала. Большую часть времени я вижу тебя в человечьем обличье. Только иногда что-то в тебе напоминает о том, что ты полубог. Но я никогда не вижу тебя без одежды, и змей на тебе нет…
Маэль преодолел расстояние между нами, которое сам же и создал, и снова принялся играть с моими волосами.
