– Мокси! Пойдем, девочка! – позвала я. Уши моей любимой старой собаки навострились, и она поковыляла ко мне так быстро, как могла. Мама вошла в дом и поставила сумки с купленным фаст-фудом.
Я подождала, пока Мокси поднимется по ступеням на веранду. В кухне она заскулила, почувствовав запах завернутых в фольгу бургеров, лежавших на столе.
– Это с Треем ты разговаривала, когда я вернулась домой? – спросила мама.
– У Эмори котята на заднем дворе, – ответила я, избегая вопроса о разговоре с Треем.
– Трею бы не помешало постричься, – продолжила мама, игнорируя мою попытку сменить тему и передавая мне тарелку. – Вы с Дженни всегда играли у Эмори в детстве. У них были отличные качели. Трей отвез вас в школу на автобусе, когда вы только пошли в первый класс.
Я молча развернула свой бургер, не желая вспоминать прошлое. Я смутно помнила, как мы втроем играли во дворе Эмори, махали ногами на качелях, поднимаясь все выше и выше. Дженни говорила, что хочет прикоснуться к небу.
– Я всегда думала, что кто-то из вас выйдет замуж за Трея. Вы трое были тогда неразлейвода. Мэри Джейн давала мальчику много свободы. От оказывался есть корочку хлеба, когда оставался у нас на обед, потому что его мама срезала ее для него…
– Мама, – холодно прервала я ее. – Я не хочу думать об этом.
Слова сорвались с губ, прежде чем я их обдумала, но они были честными. Я не хотела вспоминать. Мысли о том, каково это – бегать по Марта-Роуд с Дженни, были слишком странными и вызывали грусть. В детстве мы летом слонялись по округе. Теперь эти воспоминания о падениях с велосипедов, разбитых коленках, прятках в квартале и лазании по заборам возвращались.
Мама сосредоточенно выдавила кетчуп и горчицу на бургер и снова накрыла его булкой, видимо, осторожно подбирая слова.
– Прости, МакКенна. Это все из-за времени года. Как только листья начинают менять цвет, я не могу не вспоминать, каково было, когда вы были маленькими девочками.
Я решила проигнорировать ее и кинула Мокси большой кусок мяса из бургера.
– Я не влюблена в Трея. Так что… просто перестань думать, что мы будем вместе. Этого не будет.
Позже тем же вечером я упорно пыталась заснуть. Все переживания, мучившие меня в начале недели – из-за Вайолет и игры, – ушли, и мои мысли полностью обратились к Трею Эмори. Во время двух последних встреч с ним я даже не додумалась приглядеться, какого цвета его глаза. Уверена, светлые. Зеленые или голубые? Вспомнить не получалось. В ту ночь на нем не было армейской куртки, но я так удивилась, увидев его во дворе, что во время разговора даже не обратила на это внимания. Я думала о его бицепсах: они заметнее под черной футболкой, чем мне представлялось. Интересно, качался ли он. Если да, то где? И почему так старался прятать руки под старой курткой?
И я совсем не подумала о том, что Оливия нашла себе платье, но не туфли для танцев.
Глава 5
Утром в пятницу я убрала розовый кашемировый кардиган в школьную сумку, готовясь к игре в Кеноше вечером.
– Вернусь поздно, – сообщила я маме на кухне. Она исправляла работы студентов, зажав красную ручку в пальцах и готовясь нанести удар.
– Насколько поздно? – спросила мама, едва отрывая взгляд от проверки.
– Поздновато, – уклончиво ответила я. Кеноша находилась в трех часах езды от Уиллоу, а игра начиналась в семь. Даже если бы все закончилось ровно в девять, в чем я сомневалась – по прошлому опыту знала, что вступительное шоу будет длиться по крайней мере двадцать минут, – домой я доберусь не раньше полуночи.
– Можешь уточнить, насколько «поздновато»? – попросила мама, наконец откладывая красную ручку, поправляя очки и глядя на меня.
Я закатила глаза, зная, что она возмутится, если я вернусь после полуночи.
– Я еду на футбольный матч с Оливией и Кэндис. Игра должна начаться в семь, но, скорее всего, начнется позже. Она продлится около двух часов и пройдет аж в Кеноше, потому я не успею до комендантского часа, если мы останемся до конца матча.
– Мне не нравится мысль, что ты вернешься после полуночи, – сказала мама. – А кто поведет машину?
Я поколебалась, не желая сознаваться, что мы поедем на машине Пита. Дорогой машине Пита.
– Парень Оливии, – ответила я.
– А сколько лет парню Оливии? Достаточно, чтобы купить пиво?
Становилось все сложнее подавить стон и желание сказать маме, что она ведет себя нелепо.
– Мам, никто не собирается пить пиво. Не понимаю, в чем проблема. Ты отпускала меня на игры в прошлом году с оркестром и не психовала из-за этого.
Мама вздохнула, словно больше не могла ничего слышать.
– МакКенна, ты мне нравилась намного больше до того, как стала популярной. Ты должна вернуться домой к полуночи. Точка.
Я громко вздохнула, давая ей понять, что она разрушает мою социальную жизнь. И как мне теперь сказать друзьям, что мне предстоит испортить вечеринку и вернуться домой раньше всех?
В обед столовая гудела от возбуждения. Футбольная команда, включая самого Айзека, вела себя шумно и несносно – очевидно, заводясь перед вечерним матчем.
– Нужно уехать не позднее трех сорока пяти, – сказал нам Пит. – У меня часовая баскетбольная тренировка после уроков, а потом давайте все встретимся перед библиотекой.
Я вздохнула от облегчения. Какое бы информативное собрание мистер Дин ни приготовил для тех из нас, кто собирался баллотироваться в ученический совет, оно не могло занять больше часа.
– Ты же пойдешь на собрание по выборам в ученический совет, да? – спросила я Оливию, рассчитывая, что мы пойдем туда вместе (и надеясь, что она не шутила, когда назвала нас командой).
– Не уверена, – ответила та, сморщив носик. – У меня небольшой кризис. Я все еще не нашла туфли для завтрашнего бала, которые бы подходили к платью. То есть у меня есть пара белых на каблуках со свадьбы дяди, но они совершенно не подходят. Я думала о том, чтобы быстро смотаться в молл после школы и потом встретиться с вами на игре.
В животе возникло неприятное чувство. Если Оливия не собиралась на собрание мистера Дина, то насколько вообще она собиралась претендовать на место президента? Что, если мистер Дин не позволит ей участвовать в выборах, потому что она так спокойно проигнорировала важное собрание? Что, если Майкл Уолтон увидит свой шанс и украдет у нее желанную роль президента, а мне придется провести остаток одиннадцатого класса, слушая его нудные жалобы на нехватку нормальных баков для раздельного мусора в столовой?
– О боже, Оливия, это прям как в истории Вайолет, – объявила Кэндис, широко раскрыв глаза.
Сидевшая на другом конце стола Вайолет повернулась к нам.
– То была просто глупая история, – пробормотала она.
