Медальон был на ней. Он был спрятан под обтягивающим полиэстеровым свитером командной формы, поэтому его почти не было видно.
Трей тоже увидел блеск и мягко толкнул меня локтем.
Пом-команда села на самую нижнюю скамью трибун, в паре футов от вошедшей в зал под аплодисменты баскетбольной команды школы. С наших мест было видна темная головка Вайолет, и мы наблюдали, как она хихикает, болтая с девочками из команды. Во время розыгрыша мяча, когда Джефф и Питт вышли на поле, чтобы встретиться с двумя форвардами из Анджелики, она села прямо, прикрыв рот руками. Когда Пит в первый раз за игру забросил мяч в корзину почти с середины поля и попал, Вайолет тут же вскочила на ноги и, вскинув руки в воздух, начала кричать. Потом, когда судья зафиксировал нарушение со стороны форварда Анджелики, случайно сделавшего подножку Питу, ведущему мяч, Вайолет нахмурилась и поделилась своим раздражением с соседкой, двенадцатиклассницей по имени Энни, чей брат тоже играл в команде.
В конце первой четверти команда Уиллоу вырвалась вперед на девять очков, и родители ушли с трибун, чтобы сходить в туалет и купить содовой, пока тренеры обеих команд давали советы своим спортсменам. Пом-команда Анджелики выполнила первый танец, а потом встала наша команда и пропела короткую кричалку.
Менее чем через пять минут судья дунул в свисток, вызывая обе команды высоких парней на поле. Я раньше не смотрела школьный баскетбольный матч целиком, потому что марширующий оркестр и команда знаменосцев выступала только на футбольных играх— так что я едва понимала правила игры.
Через пятнадцать минут, когда вторая четверть подошла к концу, команда Анджелика каким-то образом смогла догнать нашу и сравнять счет.
Наша пом-команда встала и покинула спортзал через двери на другом конце огромного помещения: двери, которые вели в коридор, откуда по лестнице можно было попасть в раздевалку и тренажерный зал, а также на поле.
– Мне нужно в туалет, – объявила я Трею и Мише, понимая, что если Вайолет собиралась уйти, а промежуток между таймами был нашим шансом столкнуться с ней, то лучше бы мне спуститься с трибун и ждать в коридорах школы.
– Мне тоже, – сказал Трей, снова надевая зеленую куртку, чтобы не оставлять ее на трибунах.
Я беспомощно посмотрела на Мишу, гадая, что нам делать, если она захочет присоединиться, – но та лишь пожала плечами, продолжая пить диетическую колу.
Тишина в коридорах была приятной переменой после грохочущих басов и шума в спортзале. Слева от нас в очереди за содовой и попкорном переговаривались между собой родители, а за ними коридор бежал вдоль периметра спортзала к лестнице, ведущей в раздевалку. С другой стороны от нас жужжали и сверкали торговые автоматы, а дальше коридор вел к западному входу в школу, через который мы ранее и вошли, купив билеты.
– Сюда, – тихо позвал меня Трей и потянул за последний в ряду автомат, когда из-за угла вышла пом-команда. Мы осторожно наклонились, чтобы увидеть, как девушки входят в спортзал. Музыка ознаменовала их выступление в перерыве между таймами, и мы прокрались вперед, остановившись в дверях, через которые они только что вошли, – убедиться, что они выстраиваются перед шоу. В ожидании вступительных тактов девушки стояли на коленях, упершись лбом в пол, в центре зала лицом к зрителям, образуя букву «V». Когда заиграла музыка, они все выпрямились и грациозно встали на ноги. Спортзал сотрясся от басовой партии танцевального ремикса Cry out исполнителя хип-хопа Тайни Джей. Как только девочки встали и начали синхронно танцевать, зрители разразились криками.
Трей повернулся ко мне и произнес: «Нужно пойти вниз и ждать».
Я кивнула, в последний раз взглянув на баскетбольное поле. Вайолет, театрально вскинувшая руки в воздух, развернулась как раз вовремя, чтобы посмотреть прямо на меня, застывшую в дверном проеме – словно она все это время знала, где я была. На ее лице не было никаких эмоций, как на пустом листе бумаги, и мгновение спустя она продолжила танцевальную программу, будто бы не заметив меня. Но я поняла: она знает, что час настал. Знает, что я пришла за ней. Сердце билось в груди, как дикое животное, пойманное в ловушку моих ребер и пытающееся вырваться. Ее взгляд сказал мне, что, если я не приду за ней, она придет за мной.
– Не знаю, я теперь не уверена, что ждать ее в раздевалке – хорошая идея, – встревоженно пробормотала я, когда Трей оттащил меня от дверного проема и повел вниз по коридору к лестнице, ведущей к раздевалке. Родители и учителя стояли неподалеку от входа в зал, пока продолжалось выступление, и почти не обратили на нас внимания, когда мы прошли дальше по неосвещенному коридору.
– Так безопаснее всего, МакКенна. В этом небольшом помещении лишь два выхода. Я пойду с тобой, – попытался убедить меня Трей.
– Она знает, Трей, – запротестовала я, отмечая истеричные нотки в моем голосе и ненавидя себя за это. – Она знает, что мы будем внизу. Я боюсь!
Трей положил руки мне на плечи в попытке успокоить.
– МакКенна, послушай. Вот оно. У нас есть только один шанс. Все зависит от него. Ты же это знаешь. Жизнь Миши зависит от того, заберем ли мы этот медальон у Вайолет или нет, – и сделать это нужно немедленно!
В спортзале громыхала музыка, мешая мне сосредоточиться и представить себе последовательность действий: спуститься по лестнице, войти в женскую раздевалку, где-то спрятаться (например, в душевой), пока не услышу, как входит пом-команда, а потом атаковать. Таков был план, засевший в моей голове с прошлой ночи. Я так подробно продумала его, что уже представляла прикосновение к ладони теплой металлической цепочки медальона, срываемого с шеи Вайолет. Я чувствовала лимонный запах средства для мытья в раздевалке и видела, как несусь оттуда прочь с медальоном в руке. Но на этом план заканчивался. Отец Фэи сказал, что нам нужно уничтожить этот предмет. Но как нам уничтожить золотую вещь на парковке? Почему мы раньше не подумали о такой важной детали?
– Это неправильно, Трей. Обстановка не та. Она может вырваться и выйти через другую дверь. Я ни за что ее не поймаю: она быстрее меня. Я все провалю. У меня не будет второго шанса, если я нападу на нее при стольких свидетелях, а она сбежит, – бормотала я.
На его лице отразилось глубокое разочарование. Мне очень хотелось доверять его инстинктам, но все пошло не так. Как замечательно он выглядел в тот момент! Его голубые глаза были такими проникновенными, губы были такими полными и розовыми, что меня охватило удивление, что с конца сентября мы столько ночей провели вместе, лишь целуясь, и то не часто. Я боролась с почти непреодолимым желанием забыть о Вайолет и затащить Трея в машину его матери, сорвать с него одежду и наконец отдаться волне желания, которую я подавляла уже столько недель. И, словно бы что-то двигало моим телом, моя рука поднялась и погладила его по щеке. Большой палец прижался к его нижней губе.
– МакКенна, что ты…
Я не знала, что делала. Казалось, моими мыслями управлял кто-то другой. Мной будто бы двигала какая-то внешняя сила. И тут я поняла, что, скорее всего, именно это и происходит. Дух, контролирующий Вайолет, пытался отвлечь меня от того, что нужно сделать, – и отлично с этим справлялся.
