– О боже, – пробормотала я себе под нос. Я замедлила шаг и резко остановилась около забора. Вайолет уже немного вскарабкалась вверх. Я потянулась и схватила ее за левую ногу, намереваясь стащить ее на на асфальт, – но она лишь крепче ухватилась за забор. Я потянула сильнее – и Вайолет, застав меня врасплох, спрыгнула с забора, опрокинув меня. В ее глазах пылала ярость. Я больно упала назад, ударившись об асфальт и мгновенно почувствовав, что отбила копчик. Вайолет с силой пнула меня в живот, выбивая весь воздух из легких. Я лежала, пытаясь сделать вдох, а потом встала на четвереньки. Она уже полезла на забор во второй раз и, не восстановив дыхание, я вскочила на ноги и потянулась к ней, пытаясь стащить вниз.
На этот раз это я застала ее врасплох. Ее тело шлепнулось на асфальт с неприятным шмяком, а голова стукнулась о землю. Пока она медленно моргала, пытаясь сосредоточиться и понять, что только что произошло и насколько сильно она ударилась, я схватила медальон на ее шее и рванула изо всех сил.
В этот раз она вскрикнула «Ай!», ее пальцы подлетели к шее. Цепочка врезалась в чувствительную кожу, прежде чем лопнула застежка.
Крепко сжимая медальон в правой руке, я начала взбираться по забору так быстро, как только могла, пока оглушенная Вайолет лежала на асфальте подо мной. Когда я добралась до верхушки забора, подоспели девушки из пом-команды, и, пока половина из них склонилась над Вайолет, чтобы помочь ей подняться на ноги, вторая половина начала трясти забор в надежде сбросить меня. Я перекинула ногу через верхушку и осторожно сползла немного вниз, прежде чем спрыгнуть. Приземление было жестким, и боль пронеслась от копчика по всей спине. Я отерла с правого глаза струйку крови. Бросив быстрый взгляд через левое плечо, я увидела, как пришедшая в себя Вайолет яростно и грубо расталкивает членов команды, пытающихся ей помочь. Поставив ногу в черной кожаной танцевальной туфельке на нижнюю секцию алюминиевого забора, Вайолет начала так быстро карабкаться вверх, словно ее подняли сверхъестественные силы.
Теперь настала моя очередь бежать – бежать со всех ног. В голове вместо мыслей вспыхивали туманные цветные пятна, вызванные ужасной физической болью. В правом кармане моих черных джинсов лежали ключи от «Сивика» миссис Эмори, но добраться до него можно было, только лавируя между припаркованными машинами. Вполне возможно, что Вайолет быстрее добежит до автомобиля, чем я, – а если и нет, мне не хотелось уезжать одной, без Трея. Я не смогу одна решить, куда ехать и что делать с медальоном.
К счастью, именно в тот момент Трей выбежал через западные двери школы; за ним следовала Миша. Он заметил меня, а потом и Вайолет, бегущую следом, и, неожиданно ускорившись, навалился на нее сбоку и сбил с ног.
– Не вставай! – предупредил он ее, рванув за мной к припаркованной машине его матери. Из школы выскочили родители и учителя из Уиллоу и Анжелики. Они видели, как Трей напал на Вайолет. Среди них был и тренер Саймон, прижимавший к носу окровавленный платок. Несколько матерей рванули к Вайолет, которая послушалась Трея и не вставала. Нервничая, я переложила медальон из потной правой ладони в левую и открыла ключами дверь машины. Потом подняла взгляд и увидела, какой переполох мы устроили на парковке: девушки из пом-команды рассерженно кричали и визжали, родители пробирались к нам между припаркованными машинами, а Миша, обхватив себя руками, в одиночестве стояла на лестнице, ведущей к западному входу в школу.
– Не осматривайся, просто езжай! – скомандовал Трей. Я забралась на водительское сиденье и включила двигатель, чтобы открыть ему дверь. Он залез в машину и захлопнул дверь за несколько секунд до того, как коренастый папа одного из баскетбольных игроков добрался до нашего автомобиля и проорал:
– Вылезайте из машины, вы оба! У вас большие неприятности!
Я попыталась не обращать внимания на голос мужчины и опустила медальон на пластиковый подлокотник за рычагом переключения скоростей. Трей пристегнулся и уверенно сказал:
– Поехали.
Я постаралась стартовать как можно быстрее, позабыв о скудости своих водительских навыков, и, услышав хруст металла, поняла, что задела бампер соседней машины, слишком резко сдав назад. Решив не терять времени на проверку того, насколько большой ущерб нанесла, я направила «Сивик» миссис Эмори к выезду с парковки. Нарушая правила, я повернула направо и через пассажирское окно увидела чьего-то рассвирепевшего отца, с раскрасневшимся лицом и сжатыми в кулаки руками. У входа в школу обеспокоенные родители помогали хромающей Вайолет зайти в здание.
Глава 18
– Куда теперь? – спросила я Трея в ужасе, едва притормозив перед знаком «СТОП» в конце квартала, а потом резко повернув машину влево, не включая поворотники. Пульс бешено колотился. Я чувствовала, что обливаюсь ледяным потом. Ладони стали такими скользкими, что я боялась не совладать с машиной.
– Нужно уничтожить эту штуку, – пробормотал Трей, изучая медальон. – Но как уничтожить золотой медальон?
На следующем углу я повернула направо и влилась в поток других машин, направляющихся к загородному шоссе. Это был наш единственный шанс быстро выбраться за пределы города. Но, ненадолго почувствовав облегчение, я тут же услышала сирены нескольких полицейских машин позади нас. Кто-то в старшей школе вызвал копов, и теперь они бросились в погоню.
– О боже! – воскликнула я. – Как думаешь, нужно остановиться?
– Ну, ты только что напала на другую ученицу, я ударил учителя, и мы покинули место происшествия. Я сомневаюсь, что нужно сейчас останавливаться, – заметил Трей.
– Верно, – согласилась я, импульсивно меняя полосу движения и подрезая кого-то слева. До нас донеслись сердитые гудки. Мне хотелось, чтобы между нами и полицией было как можно больше машин.
Короткими, обгрызанными ногтями Трей сумел открыть медальон и издал звук, похожий на что-то среднее между «упс» и «ого». Я оторвала взгляд от дороги и увидела внутри маленький локон волос цвета меда. Он распрямился, как только Трей открыл половинки сердечка и вытянулся, щекоча его ладонь.
– Не знаю, противно это или круто, – пробормотал он.
Я тут же вспомнила портрет в прихожей Симмонсов, на котором была изображена бабушка Вайолет, ее идеально уложенные светлые волосы, ее вежливую улыбку. Внезапно воспоминание об этой терпеливой улыбке стало зловещим. На картине бабушка Симмонс не приветствовала гостей. Она говорила мне через потрескавшуюся краску, что ее терпение переживет мое. Симмонсы могли доставить неприятности, и я ошиблась, перейдя им дорогу.
Когда я повернула направо на шоссе, ведущее прочь из города, нас встретили еще две полицейские машины. Завидев нас, они включили сирены, и ночь разукрасили вращающиеся красный и синий огоньки.
– Мне это и правда не нравится, – сказала я Трею дрожащим голосом. Невозможно было не задуматься, звонил ли уже кто-то моей маме и сообщил ли ей, что за мной сейчас гонится полиция.
– Просто езжай дальше, – Трей почесал голову, погрузившись в размышления, а потом добавил: – Озера. Если мы доберемся до окружного шоссе, проехав мимо аэропорта, то сможем выбросить эту штуку с подвесного моста в озеро Уайт-Ридж.
