Однако, как чуть позже выяснилось, даже тема коронации моего сына была отнюдь не главной в нашей с Акселем беседе. Оказалось, что он пришел просить за дочь герцога Сёдерманландского Марию Елизавету. Мол, девочка еще слишком мала, и вообще не может быть претендентом на трон. Я махнул рукой и согласился.
Можно подумать, в Новом Свете я собираюсь упустить герцогскую семью из вида! Три раза щаз-з-з. Их сопровождали мои люди. Для вдовствующей герцогини был припасен молодой ловелас, который должен будет ее отвлекать и контролировать, чтоб глупостей не натворила. А вот для принца Густава Адольфа я отрядил несколько действительно компетентных вояк. Они должны были не только охранять его, но и обучать как следует. Я надеялся, что в будущем он сможет сделать шведские колонии обширными и сильными.
Ну а Марию Елизавету я отправил к Ксении. Вот честно — понятия не имел, куда ее девать. Моей супруге сейчас не до этого, да и не хотел я оставлять у себя под боком эту девицу. Мало ли, что на трон не претендует. Я, когда жил в Падуе, тоже ни на что не претендовал. Но жизнь — штука сложная и непредсказуемая.
Ксения, кстати, полюбила Ригу всей душой. Даже удочку забрасывала — нельзя ли ей здесь остаться. В каком качестве, интересно, и за чей счет? Но понять ее было несложно. Она, наконец, обрела хоть какую-то свободу и самостоятельность. Могла гулять по городу (со служанками и охраной, но это для знатной дамы и в Европе было в порядке вещей), и даже сменила стиль одежды.
Пышные юбки, кружева, вышивка… единственное, в чем платье не соответствовало европейской моде — было закрыто наглухо. Кроме лица, ни кусочка обнаженной кожи. Ибо неприлично, как и с непокрытой головой ходить. Оказывается, никакая европейская мода не способна повлиять на девицу, твердо вознамерившуюся удачно выйти замуж!
При всем том, что Ксения особой симпатии у меня не вызывала (особенно когда «включала» самодовольство и чванство), я не мог не отдать ей должное. Девица реально старалась. И языки изучала, и книги читала, и довольно много времени проводила с православными священниками. Даже благотворительностью занималась! Пока моя жена пребывала в Стокгольме, Ксения была самой знатной особой в Риге.
В свои планы, разумеется, я ее посвящать не стал, но намекнул — мол, принцев мало, и на всех их не хватает. Так что не хочет ли она присмотреться к Скопину-Шуйскому? Тогда шансы заполучить шапку Мономаха у них обоих резко увеличатся.
Ну а дальше всё было делом техники. Михаил Васильевич человек вспыльчивый, чтобы его довести — много не надо. Так что Ксению «неправильно поняли», донесли о ее капризе не должным образом, и разозлившийся Скопин-Шуйский ворвался к ней в светлицу
[22]. Высказать всё, что на душе накопилось. А Ксюша там как раз переодевалась с помощью пары служанок.
Скандал вышел на славу. Царская дочь предстала перед взором мужчины простоволосой и чуть ли не в одном исподнем! Девичья честь безвозвратно загублена! Ксения в сопровождении служанок бросилась мне в ноги при всем честном народе, прося защиты, помощи, или, в крайнем случае, позволения уйти в монастырь.
Скопин-Шуйский, надо сказать, оправданий искать не стал. Взял ответственность на себя. И заявил, что готов понести наказание. Чисто по-мужски я ему даже посочувствовал. Такое наказание, как Ксения, не каждый герой выдержит. Но… тяжела ты, шапка Мономаха. И я сказал Михаилу Васильевичу, что он, как честный человек, должен на царевне жениться.
Скопин-Шуйский завис. Видимо, такой вариант он даже не рассматривал. Но я прямо-таки видел, как крутятся шестеренки в его голове, и как в глазах появляется понимание того, как ему подфартило. С Ксенией я по этому поводу сам предварительно переговорю, но что-то мне подсказывает, что никуда она не денется. Девице почти 24 года, по любым местным меркам уже перестарок, а тут такой мужчина свататься будет!
Единственное — свадьбу Михаила и Ксении нельзя делать тайной и скромной по политическим причинам. А это значило, что Лждемитрий о ней узнает. И сомнительно, что ему такой фердебобль понравится. Но я рассчитывал, что к тому моменту, когда новость дойдет до Москвы, Самозванцу будет слегка не до этого. И всем остальным тоже.
А примерно к осени, когда бардак, наконец, всем надоест (а поляки успеют вытащить из закромов еще одного Лжедмитрия), явится Скопин-Шуйский.
Остается надеяться, что планы и реальность хоть как-то друг с другом состыкуются.
Глава 14
Свадьба Ксении влетела мне в копеечку. Скопин-Шуйский, правда, клялся, что всё вернет. Чай, не нищета подзаборная. Но не мог же он потратить на личное торжество деньги, предназначенные для армии! Я благодушно кивал. Да даже если не вернет… всё давно уже просчитано! И свадьба его, и войско, и вооружение, и обмундирование.
Как доносила разведка, в этом году датский король планировал вернуть себе Норвегию. Вполне вероятно, что Кристиан снова решил бы напасть прямиком на Швецию, но его не поддержали. Мало того, что прошлое поражение еще икалось, так еще и пришлось восстанавливать порушенное контрабандистами!
Как я и подозревал, высокородным дворянам совершенно не понравился тот факт, что пострадало их имущество. Доходы, спрашивается, с кого получать? Так что их противостояние с королем обострилось. Странно, что Кристиану поход на Норвегию удалось продавить. Но подозреваю, что только при участии тех, кто имел там свои интересы и тоже терял деньги.
Мне тащиться на войну не хотелось вовсе. Не Наполеон я, что уж тут поделаешь. Нет у меня никакого желания удаль врагам показывать. Я бы лучше бизнесом занялся и производством! Слишком много конкурентов расплодилось и любителей подделок! Причем виноват, частично, я сам — утечка была из моих пражских мастерских, которые я давно уже не контролировал, поскольку продал Колеку. Ничего особо ценного там не оставалось, а пригляд требовал столько денег, что прибыль получалась смешная.
Бывший крестьянин развернулся так, что многие профессиональные дельцы позавидовали бы. Отчислял мне нечто вроде авторского процента, и жил припеваючи. Не сомневаюсь, что и секреты пытался сохранить, но… как бы я его ни натаскивал, но конкуренты тоже не дремали. И готовы были платить за самые интересные рецепты. А у меня, в отличие от венецианцев, даже собственного острова Мурано не было!
Хотя иезуиты и без личного острова умели тайны хранить. Наш «свечной заводик» давно уже превратился в целую сеть мастерских. Казалось бы — множество народа привлечено, проболтаться любой может, но мы до сих пор держали монополию.
Стекло и зеркала, увы, подделывали безбожно. До наших высот не дотягивали, но и цены не ломили. Спички тоже ушли. Но это было неудивительно. Любой приличный алхимик мог повторить данный девайс. Несмотря на все мои старания, спички всё еще были очень далеки от совершенства. Хотя у конкурентов дела были еще хуже. Их вариант спичек походил на древнекитайское изобретение — когда палочки сосны пропитывались серой и оставалось только тереть их на неровной поверхности.
