Про отца она спросить побоялась, втайне надеялась, маркиз Сонкс растаял вместе с туманом.
– Скоро спустится, миледи, – заверил Артур, привычно руководя слугами, сноровисто накрывавшими на стол. – Вам письмо.
На скатерть лег немного потрепанный конверт. Не глянув на печать, Вайолет растерянно вскрыла его и убедилась, что в некоторых случаях почта работает с опозданием. В письме маркиз извещал дочь о скором прибытии, скупо, сухо, без нравоучений. Интересно, кто открыл ему портал – другим способом быстро попасть в Сайтрет невозможно. Наверное, дед: он ведь ректор. Правда, на памяти Вайолет лорд Гаур подобными вещами не занимался. Мерлина волновали административные вопросы, он давно не практиковался. Хотя что девушка о нем знала? Ничего не мешало деду тратить пару часов перед сном на поддержание формы.
– Что нового? – осторожно, опасаясь показать излишнюю осведомленность, поинтересовалась Вайолет и отодвинула конверт. – Как самочувствие ильера, тот странный туман?
Артур задумался, явно решая, стоит говорить или нет. Зыркнув на слуг, он приблизился вплотную и шепотом поведал:
– В Трие видели очертания храма. Они продержались до утра, ушли вместе с туманом.
– Храма? – не поняла Вайолет.
– Храма Ма’И.
Дворецкий замер и, внезапно резко выпрямившись, прошипел:
– Я вам ничего не говорил!
Девушка кивнула и обернулась к двери: Артура кто-то вспугнул. Так и есть, Даур. Судя по дорожному костюму, он провел ночь вне дома, успел только умыться. Ильер выглядел изможденным. Под глазами залегли глубокие тени. Он сильно исхудал, отчего скулы болезненно заострились, придав лицу сходство с черепом. Однако двигался ильер уверенно, не покачивался и не оставил без внимания странное шушуканье дворецкого с гостьей.
– Я справлялся о самочувствии миледи, – и бровью не повел Артур. – На нее вчера напали, она чудом осталась жива.
– Вашими стараниями я в курсе, – кивнул Даур. И без того хмурое лицо помрачнело еще больше. – Вы заслужили награду. Зайдете потом ко мне.
Дворецкий кивнул и отодвинул хозяину кресло. Когда Артур, покончив со своими обязанностями, удалился, Даур, не глядя на Вайолет, заметил:
– Он ведь говорил совсем о другом.
Девушка промолчала, старательно, чересчур тщательно расправляя салфетку на коленях.
– Простите, – горячая ладонь ильера на мгновение коснулась ее руки, заставив сердце подпрыгнуть в глотку, – вам могло показаться, что мне все равно. Это не так, Вайолет, совсем не так.
Больше он ничего не добавил, но по телу девушки растеклось тепло. Она уловила в его словах самое главное – заботу. Как раз вовремя: следующим в столовую вошел маркиз Сонкс. Взгляд его скользнул по столу, мельком остановился на дочери и обратился к хозяину замка.
– Доброго утра, ильер!
Сколько подобострастия! Вайолет могла поклясться, отец видел вместо Даура стоглавое чудовище. Да уж, некогда директриса лебезила перед Сайросом, теперь пришел черед маркиза расточать фальшивые улыбки и лить в уши елей.
– Доброго, – эхом отозвался Даур и вежливо поинтересовался: – Что привело вас в наши края? Прежде вы не жаловали столь дальние путешествия.
Прозрачный намек повис в воздухе: гостю здесь не рады.
– Увы, – развел руками маркиз и зыркнул на дочь, – обстоятельства заставили.
– Полагаю, чрезвычайно весомые. Я не радушный хозяин и не собираюсь изображать такового ради ваших светских правил.
Даур выделил голосом слово «ваших», демонстративно дистанцируясь от прочего общества. Сайроса его поведение не удивило: тесть подробно проинструктировал, как надлежит общаться с ильером. Хотя, по мнению маркиза, проще протолкнуть в Совете любой закон, чем выдержать четверть часа в обществе темного мага. Прежде они лишь формально знали друг друга, едва ли обмолвились парой слов за долгие годы.
– Я понимаю, ильер, вы исповедуете иную мораль, – осторожно подобрался к сути маркиз, – однако моя дочь…
– Помнится, – невежливо оборвал его Даур и взмахом руки остановил слугу, собиравшегося налить ему кофе, – вы собирались насильно постричь ее в монахини. В Сайтрете в подобных случаях считают родственную связь ничтожной. Считайте, леди уже в обители. Дочери у вас нет, вы сами так решили, маркиз.
От резкого движения Сайроса звякнула ложка. Гордость боролись со страхом. Он член Верховного совета, но в его жилах текла алая кровь – весомый минус. Однако маркиз не собирался молчать. Пусть Даур Лар’Ирен хоть трижды самый сильный темный маг Легии, он ходит под императором и обязан подчиняться его законам.
– При всем уважении, ильер, я требую вернуть Вайолет и не порочить ее честь.
– Поздно! – усмехнулся Даур и кивнул: вот теперь можно налить кофе. – Ваша дочь и ее честь принадлежат мне.
Сайрос покраснел, а затем побледнел. Спина его напряглась, окаменела.
– Правильно ли я понял?..
Не закончив, маркиз метнул грозный взгляд на Вайолет:
– Императора тебе было мало, ты решила окончательно втоптать наше имя в грязь?
– Никакой грязи, отец, – с достоинством ответила девушка. Теперь, когда Даур сжал ее руку, сомнения ушли. – Я собиралась выйти замуж за ильера, и я выйду.
Рискованно! Ильер легко мог рассмеяться, напомнить, что не планировал связывать себя узами брака, но Даур промолчал. На бесстрастном лице не читалось ни «да», ни «нет». Только вот маркизу требовалась определенность:
– На каком положении с вами проживает моя дочь?
– Гостьи, возможно, любовницы. Дальше посмотрим. В любом случае это наше с ней дело. А теперь, – тяжелый взгляд Даура пригвоздил Сайроса к стулу, заставил подавиться возмущением, – закроем тему. Я не желаю больше ничего слышать. Совсем ничего. Можете жаловаться на меня императору, распускать слухи за спиной, повторюсь, ваша мораль и мнение света мне безразличны.
Появление Леннарда собравшиеся встретили тягостным молчанием. Он выглядел непривычно серьезным, мрачным, будто постаревшим на десяток лет. Кинув мокрый, грязный по низу плащ на пол, Леннард шагнул к столу и, не смущаясь присутствием постороннего, доложил:
– Эдмон пропал.
– Как? Когда?
Даур с шумом отодвинул стул, встал, опершись кулаками о стол.
– Точно не скажу, – развел руками лорд и, остановив слугу, потребовал виски.
– Не слишком ли рано? – насупил брови владелец дома. – Пить с утра!
– В самый раз, – мотнул головой Леннард и ухмыльнулся: – Я могу еще много чудесного рассказать, братец, только присутствие обычных людей смущает. Столько замечательных совпадений! Нас с тобой водили за нос.
Обычных людей! Никогда еще маркиза Сонкса не причисляли к второму сорту. Прокашлявшись, он промокнул губы салфеткой.
