– И у кого из них получается икра?
– Это делают не для продолжения рода, а для удовольствия.
Карла пробормотала еще что-то про невинных островитянок, а я спросила, не кажется ли ей, что мне неплохо было бы накрасить соски кармином, потому что становилось довольно прохладно и слой краски несколько меня утеплит. И фрейлина фыркнула, сдерживая смех:
– Вот поэтому я и служу тебе, чудовище. Только аквадоратская Львица может превратить позорную ситуацию в победный парад.
На самом деле мне было страшно и противно. Нет, насилия я не боялась. В случае чего я отгрызу синьору Фоско нос, а прочих… Если не справлюсь, сдохну сама. В конце концов, все мы смертны. Опасения мои касались Чезаре. Пока маркизет с подельниками вели себя дружелюбно, но, если настроение этих стронцо изменится, что будет делать тишайший Муэрто? Шпага при нем, но владеет ли он ею? Значит, Артуро, мы с Карлой, Чикко. Она пыхтит, набирая жар, скоро его будет достаточно для залпа. Зачем я выбросила оружие? Хороша бы я была, помахивая клинком при ходьбе. Нет, моя защита – саламандра, у Такколы кинжал, Артуро… Он вообще умеет драться?
– За нами следует Эдуардо, – вдруг сообщила дона Маламоко. – Скрытно и в отдалении.
– Видишь, он раскаялся и благородно бросился мне на помощь!
– Хочешь выразить восхищение лично?
Прикинув, во сколько поцелуев мне обойдется беседа с синьором да Риальто, я покачала головой:
– Ему сейчас, наверное, невероятно стыдно. Пусть он убедится, что все в порядке, думая, что остался незамеченным. Мужскую гордость нужно оберегать.
Последнюю сентенцию к месту и не к месту повторяла наша Панеттоне, и я произнесла ее же назидательным тоном.
Синьорина Маламоко обозвала меня дурой, но мы уже пришли к какому-то дому с пестрой вывеской, и на достойную отповедь меня не хватило.
Это была таверна. Артуро быстро переговорил с хозяином, и тот буквально взашей вытолкал из нее немногочисленных посетителей.
За центральным столом расположились картежники: Чезаре и еще четверо разной степени повреждения господ.
– Донна Филомена, – синьор Копальди придвинул мне стул, – простите за… За это все!
– Вам извиняться следует в последнюю очередь. – Я приветливо предложила помощнику место подле себя. – Расскажите, как прошел Большой Совет. Какие вопросы там обсуждались?
Карла присела по другую от меня руку.
– Донна да Риальто в порядке?
Синьор Копальди ответил сначала мне, после – донне Маламоко, спросил, не желаю ли я воспользоваться его плащом. Я в ответ хотела спросить про карминную краску, но Таккола так больно ущипнула меня за бок, что я только ахнула.
В карточной игре я понимала меньше чем ничего. Кажется, ставки были высоки, и мой супруг абсолютно точно проигрывал. Погорельцы ржали, маркизет загребал к себе поближе горсти местных базантов и материковых дукатов. Бедняжка Чезаре, не стоит садиться за стол с такой удачей. Бедняжка Фоско, ни за какие деньги он не купит себе нового носа взамен откушенного мной.
Я заметила, что игроки переглядываются и что иногда они под прикрытием скатерти передают друг другу карты. Шулеры? Куда катится Аквадората?
Смешки и разговоры становились все громче, хозяин таверны принес вина в глиняных кувшинах.
– Синьор, – попросила я, когда он проходил мимо, – подайте нам ужин, будьте любезны.
Наверное, моя обнаженная грудь подразумевала иную манеру общения. Хозяин завис, переводя воспаленный взгляд с меня на Артуро. Помощник кивнул:
– Накройте здесь на троих.
Меньше чем через четверть часа перед нами стояли глубокие тарелки с овощным ассорти и «фегато алла аквадората» – тушенные в луке ломтики говяжьей печени.
– Вина? – спросил хозяин.
– Воды, – решила я, наблюдая, как синьор Копальди снимает пробу с моей порции. – Вы опасаетесь яда?
– Догаресса не должна есть ничего непроверенного, – ответил помощник, пододвигая ко мне кушанье. – Приятного аппетита, донна Филомена.
Пожелание было излишним. Я урчала голодной кошкой и вылизала бы тарелку, не останови меня Карла.
– Можно повторить? – попросила я ее. – Пожалуйста!
Донна Маламоко придвинулась и спросила тишайшим шепотом, не желаю ли я вернуться на мостик у улицы Алхимиков, который уже опробован другими людьми в том самом деле, которое, она уверена, мне предстоит, если я не поберегу желудок.
Пришлось пить воду и поглядывать на игру. Ситуация там, кажется, изменилась. Перед тишайшим Муэрто высилась гора монет и стопка каких-то пергаментов, погорельцы нервничали.
– Что ж вы, синьоры, – подбодрил их дож. – Давайте!
А через минуту поднялся, исполнил поклон и стал рассовывать по карманам выигрыш.
– Спасибо за приятный вечер. Прихотливая дама-удача нынче на моей стороне. Не тревожьтесь, синьоры, счет за вино я оплачу…
– Продолжим игру! – взревел Фоско.
– Любезный маркизет, вам не на что играть. – Чезаре широко улыбнулся и похлопал себя по карману. – Ваша лодка, ваши лошади, ваш палаццо – все здесь.
– У меня осталась женщина!
– Эта? – Глаза цвета спокойного моря мельком на меня взглянули. – Кажется, я уже упоминал, что девицы подобного сорта меня не интересуют? Или у вас припасена другая? Тогда я хотел бы сначала посмотреть…
«Красный камзол» забормотал вполголоса что-то, что я не расслышала.
– Маленькая ставка, – сказал Чезаре и вернулся в игру.
Он проиграл эту ставку, и еще две и еще. Фоско вновь повеселел, благодарил даму-удачу, подмигивал мне и партнерам.
«Фегато алла аквадората» в моем желудке запросилось наружу. Пальцы ощутили прикосновение, это Артуро взял мою руку.
– Не волнуйтесь, Филомена, – шепнул он, – Чезаре дурачится.
Я посмотрела на Карлу, та кивнула. Желудок успокоился. Прочие картежники уже давно выбыли, игра велась между Фоско и Муэрто.
– Желаете десерт? – спросил у плеча хозяин и поставил на стол плошку с чем-то кремово-воздушным, щедро посыпанным изюмом и цукатами.
Вкуса я не чувствовала, одергивания Карлы игнорировала, мои глаза не отрывались от лица тишайшего супруга. Вот он поморщился, рассматривая свои карты, потрогал кончик носа, приподнял брови. Что там? Что?! Одна за одной карты легли на стол, и маркизет вскричал:
– Это невозможно!
– Синьор желает обвинить меня в шулерстве? – тон Чезаре был скучен. – Закончим вечер дуэлью?
Приятели маркизета что-то зашептали ему с двух сторон. Наконец «красный камзол» поднялся:
– Ни в коем случае, дож Муэрто. Ваша честность несомненна, впрочем, как и ваши навыки фехтовальщика. Благодарю за прекрасный вечер, ваша серенити.
