- Во как! Значит, близнецы.
- Вы не удивлены? Вы знали, что Ира вам не внучка?
- Знал. Думаешь, я перекошенные морды врачей тогда не видел. Мне нужен был ребенок. И я его взял. Я думал, что Виталинка одумается, за ум возьмётся, когда матерью станет. Но не вышло. Она ведь тогда на иглу села. Серьезно очень. Лечил ее три раза, насильно наручниками к батарее пристегивал, чтобы ломка прошла, в клинику связанную увозил. Она полежит там недельку, потом звонить начинает, плачет в трубку, а у меня сердце разрывается. Приеду к ней, а она в ноги ко мне сядет и клянется, что больше никогда эту дурь не будет пробовать. Поверю, заберу ее, а через неделю все по новой. Когда узнал, что залетела, хотел сразу на аборт отправить. Что она могла родить в наркотическом дурмане? И не смог, представляешь, я тот, кто людей живьем закапывал, не смог решиться на прерывание беременности. Я ждал внучки, как манны небесной – он замолчал, чтобы перевести дух - Я, когда приехал в больницу сразу все понял по лицам их испуганным. Дрожали. Боялись. А потом я увидел ее, девочку на руках медсестры. Руки сами к ней потянулись. А они отдали, и слова не сказали. Мой грех, я его и несу. Поэтому стал Ирине и матерью, и отцом, и дедом. Три в одном.
- Помогите мне найти Анну.
- Где ее видели в последний раз?
- В отеле, адрес я написал. Ей прислали приглашение, якобы от меня.
- Был там?
- Был. Номер пуст, только цепочку ее нашел.
- Есть подозреваемые? Кто мог похитить?
- Только Ира. У нее есть мотив и желания, хоть отбавляй.
- А Ира?
- У меня дома. Завтра, точнее уже сегодня, оформим развод, и пусть идет на все четыре стороны.
- Хорошо. О Ирине я позабочусь. А на счет Анны, я подключу своих людей. Найдем. Иди, Женя, мне подумать надо. Я позвоню.
И я ушел.
Сейчас я отхожу от окна и сажусь за свой рабочий стол, открываю папку с фотографиями измен моей жены. Никогда не смотрел на них, знал о их существовании, но не смотрел. А зря. Посмотрел бы раньше, меньше бы сюрпризов было сейчас. На некоторых были они: Ира и мой отец. Они целовались, танцевали, смеялись. Взял эти фотографии, положил в портфель и вышел из кабинета.
- Марго, меня сегодня не жди – сказал я своему секретарю, проходя мимо.
- Но, Евгений Борисович, у вас встреча назначена на пять, и на семь тридцать тоже.
- Отмени все – я остановился посреди приемной - И вообще, оформи мне отпуск… на месяц.
- На месяц? Но как?
- Как всем.
Марго в шоке, за всё существование компании я ни разу не был в отпуске. Конечно, оформлял его документально, как того требует трудовой кодекс, но всегда был на работе. А сейчас мне хочется все послать к чертям и просто уехать. Найду Аню и уедем в Испанию. А может, и на совсем переедем туда. Начнем все с чистого листа.
Но для начала новой жизни, надо покончить со старой.
На завод к отцу я приехал в полной решительности расставить точки над «и». Ульянов Борис владел заводом строительных материалов. Понятно, почему моя компания всегда покупала продукцию у этого производителя. Семейный подряд. Я ему крупные заказы, а он мне скидки. Хотя скидки мне предлагали многие, но я помогал отцу. Собственно, благодаря мне и держался его бизнес на плаву. Пришло время потопить этот корабль.
- Отец, у себя? – чисто формально спросил у его секретарши.
-Да, но он занят – в спину мне прокричала девушка.
- Не для меня – я распахнул двери и вошел без стука.
- Женя, ты, что себе позволяешь? – прошипел отец, натягивая штаны. Перед ним на коленях стояла юная нимфа лет семнадцати.
- Оставь нас – без эмоционально обратился я к девице.
Через секунду ее и след простыл.
Я подошел к отцу и бросил перед ним папку.
- Что это? – он с опаской смотрел на серую папку, не решаясь открыть.
- Почитай - он берет бумаги, пролистывает и в ужасом в глазах, смотрит на меня, значит не понял, поясняю – Моя компания расторгает с твоим заводом все договора по поставке строительных материалов.
- Ты с ума сошел, Женя? За что? Если дело в ценах, я сделаю их еще ниже.
- Не в ценах дело. Дело в порядочности партнера – мы стоим напротив друг друга, сверля взглядами.
- Прекрати говорить загадками, сын.
- Сын, значит? А когда ты трахал мою жену, ты вспоминал, что я твой сын? – я бросил фотографии перед отцом, они разлетелись по всему столу, демонстрируя всю их историю.
Ноги у него подкосились, и он присел в кресло. Развязал галстук и бросил его на стол.
- Прости. Я не знаю, как так вышло – он не смотрел на меня, он взял в руки одну из фотографий, не скрывая своих эмоций, любовался женщиной - Я влюбился в нее, как только увидел. Ты привел ее в мой дом, как невесту. Потом женился на ней. Я честно, боролся со своими чувствами, поэтому и приезжал так редко. Но она сама ко мне пришла. Клянусь, сама. Не устоял.
-Ты знал, что Маша твоя дочь?
- Маша? Нет. Она не говорила.
- Ты предал меня дважды. Я не могу простить тебе этого. С этого момента у тебя нет сына. Забудь обо мне. И из завещания своего вычеркни, мне ничего от тебя не нужно. Если посчитаешь нужным, можешь все оставить Маше. А если нет, то я и сам обеспечу ее. Впредь, в моей жизни попрошу не появляться.
Я с легкостью на душе вышел из кабинета мужчины, которого еще вчера считал отцом.
В кармане завибрировал телефон, я мгновенно ответил:
- Слушаю.
- Женя, я ее нашел. Через час она будет дома.
Анна
Чуть ранее…
Проснулась я в темной комнате, не той, что была с Глебом. Это другое место. Кровать не круглая, а обычная, прямоугольная. Комната небольшая, в ней с трудом умещалась постель и небольшой шкаф. Окна завешаны плотными шторами.
Я с трудом пошевелилась, движения были заторможенными, я не смогла даже сжать пальцы в кулак. Голова была ясная, а вот тело совершенно меня не слушалось.
Неожиданно, в комнате включился яркий свет, ослепляя меня. Я зажмурилась. Сквозь белую пелену я увидела уже знакомую фигуру Глеба.
- Ну, что проснулась, красавица? – выглядел он потрясающе, свеж и счастлив. Улыбка на все тридцать два зуба.
- Проснулась – тихо ответила я – Где мы? Как я здесь оказалась?
- Ты ничего не помнишь? – с насмешкой спросил он.
- Разумеется, нет, иначе бы я не спрашивала!
- Какой удар по моему самолюбию! Такое со мной впервые! — и Глеб печально покачал головой.
- Ты на что намекаешь! — прошептала я, пытаясь обуздать зарождающийся ужас.
