Так спешил, что не заметил, как вошел внутрь и добрался до нужного этажа. Её запах — им все пропахло. От него кровь бурлила в венах, а внутренний зверь крушил мое самообладание. Самка была готова к спариванию, и он это чувствовал.
Если отсюда не убраться, о Санни узнают самцы из всей округи. В стае чистокровных волчиц в дни овуляции охраняют строже золотых резервов государства. И случается такое «мероприятие» не чаще пары раз в год. Кто бы мог подумать, что Санни накроет именно сейчас. Черт, она ведь еще с утра показалась мне странной. А я не замечал из-за этого письма и электронной почты, которая отказалась работать.
Толкнул дверь с надписью «Ж». По обонянию ударил запах женщины, скручивая внутренности в тугую спираль и заставляя думать только об одном — как же я ее хочу!
Она сидела на подоконнике, сгорбившись, и её немного потряхивало. И взгляд — голодный, неудовлетворённый, с легкой сумасшедшинкой. Она просто умоляла глазами.
— Ее чуть не увезли какие-то незнакомцы!
— Что?
Наконец, заметил, что, кроме нас, здесь еще Лора, которая без устали что-то говорила. Я не слушал, был поглощен Санни.
— Говорю, что она чуть не ушла непонятно с кем.
От гнева сжал челюсти и посмотрела на нее. Санни опустила голову, с интересом рассматривая свои туфли.
— Мы уходим.
Взял за руку и потянул к выходу, хотя она и не сопротивлялась.
— А как же презентация? — спросила подруга.
— Если она останется, у вас вместо презентации будет групповая оргия, — зло рявкнул на Лору.
— Хорошо. Я ее прикрою, — произнесла спокойным тоном. — Долго ее будет колбасить?
— Часов двенадцать, — бросил напоследок.
Быстрым шагом потащил ее из здания. Внутри все клокотало от ярости больше на себя, чем на нее. Это мое упущение, это я не увидел. Что с нее взять? Девчонка только обратилась, ничего не знает. Её сейчас нужно изолировать от всех.
— Куда мы едем? — обронила, когда я сажал ее в авто.
— За город.
В аэропорт с ней такой нельзя, нужно переждать день.
Завел машину и погнал по центральной улице. Не страшны ни копы, ни пешеходы. Чем выше скорость, тем я больше концентрируюсь на дороге и отвлекаюсь от нее. Охрененный запах! Еле сдерживался, чтобы не припарковаться и не сделать нам двоим приятно.
А она как чувствует: ерзает на кресле, куртку сняла, под которой до неприличия расстегнутая рубашка. Когда же она ее успела расстегнуть? И вместо ответа на вопрос в голове пронеслись картинки, как Санни уходит с какими-то мудаками. До хруста сдавил руль. Еще немного, и он бы рассыпался в моих руках.
— Картер, — заискивающе позвала.
— Что? — ответил, не отрывая взгляда от дороги.
Наконец, мы выехали за черту города, впереди была лишь скоростная трасса и густой лес.
Тяжело вздохнула.
— Ты меня столько раз спасал, а я так и не отблагодарила тебя… — погладила мое колено и коснулась ширинки, в которой и без того уже было все на пределе. Томно прошептала над ухом: — Ты рули, а я отблагодарю.
Дернулся, и машину занесло влево, но вовремя успел вырулить, еще немного — и нас бы откину в кювет.
— Са-ан-ни-и, — прорычал, убирая ее руку. — Ты не в себе.
— Глупости, — обожгла дыханием мою щеку.
Самоконтроль давал трещинки, еще немного — и она получит то, о чем просит! В горле пересохло.
— Подай мне воду с заднего сидения.
Недовольно поджала губы, отвернулась от меня и полезла за бутылкой. Причем делала это так эротично, что от зависти сдохли бы все стриптизерши Лабурга. Словно невзначай коснулась меня бедром — я думал, продавлю педаль газа сквозь пол. Только скорость не давала мне сорваться.
— На вот, держи.
Сунула мне в руку бутылку, я сделал глоток и чуть не подавился — Санни бессовестно расстегнула пуговицы и сняла рубашку.
— Ты что творишь? А если нас копы остановят?
В ее глаза появился странный блеск.
— А сколько будет человек? — Мой стон превратился в утробное рычание. Вот что с ней делать? Она продолжила: — Или ты сам можешь арестовать меня, пристегнуть наручниками к кровати и хорошенько наказать.
И снова полезла с поцелуями. Не растерявшись, я плеснул в нее водой из бутылки. Визг поднялся — она не ожидала этого и обиженно вернулась на свое место.
С влажных прядей падали капли. Насупилась, сложила руки на груди, и теперь выглядела еще желанней. Хорошо, хоть на время притихла.
Мы свернули вглубь леса. Здесь на берегу реки у меня дом. Когда Эйдел было плохо, как сейчас Санни, мы закрывались в нем от всего мира, и не могли друг другом насытиться. Воспоминания о бывшей невесте словно надавили на кровоточившую рану.
— Опять привез купать, — сипло спросила, когда машина остановилась.
— Ты даже узнала место. Здесь дом, пойдем, я тебе покажу … — Не один мускул не дрогнул на ее лице — уперлась взглядом в лобовое стекло и не поворачивалась ко мне. Стало жутко от такой перемены. — Что с тобой?
Повернулась — огромные глаза переполнены болью, словно меня насквозь пронзили, превращая сердце в смятый комок бумаги.
— Я тебе совсем противна? — по щеке побежала одинокая слеза. — Со мной можно спать только в темноте?
Растерялся.
— Нет, Санни, ты неправа. Ты мне очень нравишься.
Всхлипнула. Не сдержался и потянулся к ней, стер с ее лица влагу. Она замерла, следя за моими действиями. Взглянул в глаза и провалился в их бездне…
Нежно коснулся губами её уст — она казалось холодной и отчужденной, но стоило мне провести ладонью по плечу, как её тело отзывалось томительной дрожью. Перехватил стон и проник внутрь её рта, с упоением наращивая силу поцелуя. Я пил её, словно она последняя капля воды в безграничной пустыне.
Руки сам потянулись и прижали ее к себе. Я понимал, что дурею, что не смогу остановиться, но ничего не мог с собой поделать. Мне нужна только она…
Санни
Поцелуи — колкие, жгущие, ненасытные — будоражили меня. Внутри бушевал ураган из адреналина и страсти. И вдруг Картер отстранился.
Сквозь затуманенный разум поняла, что он оставил меня и вышел из машины. А через секунды, показавшиеся вечностью, дверка открылась, и мужчина вытащил меня из авто прямо в свои горячие объятия. Взгляд Картера возбуждал сильней афродизиаков, видела в его глазах, что я желанна, он хочет меня так же сильно, как и я его.
Дорога, дверь, комната — все застлано туманом из его прикосновений и жарких губ на моем теле. В фокусе только он, остальное — безличный фон. На ходу сдергивала с него одежду, не прекращая целовать: куртка и рубашка полетели на пол.
